Клетка из костей - Таня Карвер

— Да, — наконец сказал он. — Ты права, я… — Опять вздох. — Не знаю… Даже не знаю…

— Ну вот, мы уже хоть как-то разговариваем.

Он рассмеялся.

— Да. О боже…

— Слушай, необязательно обсуждать это прямо сейчас. Давай позже. Хорошо?

— Марина, ты не понимаешь. Просто… Я не знаю…

— Ничего, разберемся.

Опять молчание в трубке.

— Гласс меня хорошенько пропесочил, — сказал он.

— Прекрасно. За что?

— За многое. В частности, за то, что я недостаточно элегантно одеваюсь. Не похож, видите ли, на копа.

— Какой кошмар!

— Ага. Вот стою сейчас у шкафа, выбираю.

Голос опять пропал.

— Фил? Ты меня слышишь?

— О да, — сказал он. — Идеальный вариант.

— Что?

Он заговорщицки засмеялся.

— Глассу следовало быть осторожнее в своих желаниях. Они имеют свойство исполняться. Во всяком случае, как я себе это представляю.

Марина улыбнулась. Похоже, прежний Фил хоть на какое-то время вернулся.

— Жду не дождусь, когда увижу.

И снова молчание. И наконец:

— Мне кажется… Я… Мне кажется, я… схожу с ума.

С каждым словом голос его становился все тише.

У Марины сердце обливалось кровью.

— Фил…

— Я просто… У меня с головой… непорядок…

Она хотела что-то сказать, но он ее перебил:

— Мне пора собираться. Поеду в больницу, навещу ребенка. С Анни поговорю. Лишь бы с Глассом не сталкиваться. Ну… До скорого.

И он отключился.

Марина осталась с молчащей трубкой в руке. Спрятав ее в карман, она так и не сдвинулась с места. Вокруг кипела привычная полицейская жизнь, а она стояла как вкопанная.

И лишь через пару минут пришла в себя. Нет. Надо что-то делать.

Надо найти Дона, поговорить с ним. Может, он ей поможет. Прольет хоть какой-то свет на странные события последних дней.

Она вышла из комнаты и отправилась на поиски.

По этой улице, от начала до конца, Роза Мартин проехала уже трижды, и не потому, что за кем-то следила, а просто потому, что припарковаться было негде. И хотя место наконец нашлось — на противоположном конце улицы, за углом, совершенно бесполезное, если следить за кем-то таки придется, — она злилась.

Ужасно злилась.

Прежде чем вернуться сюда, она навела справки. Узнала кое-что о Фэйт Ласомб. Съездила в центр управления, запросила пленки за две предыдущие ночи. Особенно ее интересовал угол Ньютауна, на котором работала Фэйт.

И выяснилось, что камер на том участке не было. Наверное, поэтому Фэйт его и облюбовала. Пообщавшись с Донной Уоррен, Роза примерно определила, когда Фэйт была там, а по конечному пункту прикинула ее маршрут. Такие запросы, насколько она знала, обрабатываются достаточно долго. Вооружившись самой обаятельной улыбкой из своего арсенала и надев блузу с самым глубоким декольте, она сказала, что будет признательна, если ее заявку обработают в предельно сжатые сроки. Ей ответили, что сделают все от них зависящее.

Следующий визит она нанесла Нику Лайнсу — в морг. Он явно не был рад ее видеть, хотя из-за его лысого черепа и в целом весьма зловещей внешности всем обычно казалось, что он не рад их видеть. Она спросила, можно ли взглянуть на тело Фэйт Ласомб.

— Уверена? — поинтересовался он. — Зрелище не для слабонервных.

— Справлюсь как-нибудь, — сказала она, хотя совсем не была в этом уверена.

Ник оказался прав: зрелище и впрямь было не для слабонервных. Роза с трудом сдержалась, чтобы не отвести взгляд.

— Что-нибудь… необычное заметил?

— Мы еще не делали вскрытия, если ты об этом. Не было запроса. Причиной смерти стал двойной автомобильный наезд. Ничего удивительного.

— Значит, ничего особенного, да?

Она была разочарована. Ей казалось, что что-нибудь непременно всплывет. Она надеялась, что что-нибудь всплывет.

— Только это вот, — сказал он, указывая на правую стопу. — Отметина какая-то. Похоже на клеймо.

— Клеймо? Как на корове?

— Вполне возможно. Молодежь сейчас и не так себя уродует. Это как татуировка, только, конечно, гораздо больнее.

— Думаешь, она таким интересовалась?

Он нахмурился.

— Не знаю. Если бы оно было на руке или на туловище, тогда да. Можно похвастать, покрасоваться. Но на стопе… Не знаю.

— А ты раньше ничего подобного не видел?

— Нет. Именно такого — нет, не видел.

Она поблагодарила его и попросила сделать фотографию стопы, после чего снова отправилась к Донне Уоррен.

Выключив мотор, она несколько секунд сидела в машине, замеряя интервалы между вдохами. Вдохнула — раз, два, три, четыре. Выдохнула — раз, два, три, четыре. Она должна контролировать себя, как советовала Марина. Не хотелось, конечно, это признавать, но методика работала. Ничего, впрочем, сложного, она бы и сама догадалась. Успокоиться, дышать равномерно. А потом направить остатки гнева в продуктивное русло. Проще простого.

Особенно если речь идет о Донне Уоррен. Выплеснуть ярость на нее будет сущим удовольствием.

Роза терпеть не могла, когда ее обводят вокруг пальца. Она отказывалась с этим мириться. Еще в тренировочных лагерях делала все возможное, чтобы над ней не смеялись. Чтобы никто не задирался к ней. Чтобы никто не дразнил. Она могла за себя постоять и порой, признаться, проявляла в этом чрезмерное усердие.

Когда на ее поведение обратили внимание и Роза поняла, что будущее под угрозой, пришлось учиться брать себя в руки. Искать какие-то способы обуздывать свой гнев. И она нашла нужный способ, он лежал на поверхности. Нужно просто давать выход ярости. Направлять ее на карьерный рост, на самосовершенствование. Чтобы стать самым молодым инспектором полиции. Чтобы стать лучше всех.

Но система почему-то дала сбой.

Не по ее вине, конечно.

Она взглянула в зеркальце заднего вида на дом Донны. Все спокойно: никто не выходил и не заходил, никто не стоял у окна или на пороге. Тишь да гладь.

Быстро перебрав варианты, Роза отсеяла все, кроме одного.

Утвердительно кивнув самой себе, она вышла из машины, закрыла дверцу и опасливо, соизмеряя каждый шаг, пошла к дому.

Меры предосторожности были, конечно, излишними: никто за ней не следил, никто не подходил к ней, никто не шарахался, завидев ее. Единственными, кого она повстречала, была молодая парочка в спортивных костюмах. Впрочем, судя по их люмпенской внешности, в спортзал они давненько не захаживали. Девушка толкала коляску, увешанную пакетами с логотипом самого дешевого супермаркета в округе. Роза улыбнулась: «Может, я и не в сказке живу, но до такого еще точно не опустилась».

Она дошла до нужного дома и, прежде чем постучать, постояла несколько секунд на крыльце: внутри вскипала знакомая ярость. Она посмотрела на свою руку, та мелко дрожала. Спрятав руку в карман, Роза медленно, сосредоточенно задышала.

Наконец успокоившись, она постучала.

И едва костяшки пальцев оторвались от двери, все тело ее разительно переменилось. Новая поза — поза готовности. Как только эта дешевая шлюха откроет, ей несдобровать. Как только закроется дверь, начнется урок. Она быстро поймет, что не стоит держать Розу Мартин за идиотку. Пусть знает, к чему приводят такие шуточки, и не повторяет своих ошибок.

О, она будет молить о пощаде. Будет кричать, как сожалеет о случившемся. Будет клятвенно заверять, что больше не будет.

«Да… Она у меня попляшет!» — плотоядно улыбнулась Роза.

Тишина. Никто не открывал.

Роза раздраженно постучала еще раз. Подождала. Ни звука.

Значит, ее нет. После всего этого ее просто нет дома!

Роза обернулась в надежде увидеть Донну, спешащую к ней навстречу, но не увидела никого. Даже парочка люмпенов со своим выродком куда-то запропастилась. Ни души вокруг.

Роза улыбнулась.

А почему бы не устроить Донне сюрприз? Так она еще больше удивится. Так она еще скорее поймет, кто тут главный. Так она еще сильнее испугается.

Последний раз покосившись через плечо, Роза достала кожаный футляр с набором отмычек.

Она готова была свистеть от радости.

Дойдя до архива, Марина нажала на дверную ручку и вошла внутрь.

— Дон, ты здесь?

Ответа не последовало.

Она заглянула в первый проход и увидела именно то, что и ожидала: длинные ряды стеллажей, заставленные старыми картонными коробками. Темно, особенно если учесть, что на дворе еще белый день. Тусклые, мерцающие лампы на потолке. Неровный гул.

«Как в фильме ужасов, — подумала она и тут же мысленно ущипнула себя. — Не будь дурой!» Это обычный полицейский участок в Колчестере, а не «Живые мертвецы в манчестерском морге».

Она прислушалась. Снова окликнула Дона.

Какой-то шум в конце прохода. Кто-то там был.

— Дон, это Марина. Ты…

От тьмы, сгустившейся в конце прохода, отделилась тень и двинулась ей навстречу.