Ветер, ножницы, бумага, или V. S. скрапбукеры - Нелли Мартова

В самом деле, только и остается, что горько смеяться над собой. От размышлений Ингу отвлек телефонный звонок. Она вздрогнула и сняла трубку.

– Инга? Здравствуйте. Вы сегодня утром покупали у меня две открытки. Знаете, завтра днем у меня будет мастер-класс по скрапбукингу, и как раз освободилось одно место. Не хотите поучаствовать?

– Хочу, – неожиданно для себя ответила Инга. – Спасибо, я с удовольствием.

Когда она повесила трубку, в самой глубине груди возникла странная, нежная легкость. Будто дали подышать кислородной подушкой.

– Они живы? Вы знаете?

Глаза у Магрина были большие и круглые, как у совы, только не желтые, а серые. Когда он разговаривал, то смотрел, не мигая, прямо на собеседника, и от этого сразу становилось не по себе. Инга вообще рядом с ним чувствовала себя не в своей тарелке. Когда в город приезжали итальянские делегации, ей случалось иметь дело с людьми, облеченными властью, – политиками, крупными бизнесменами, городскими начальниками, и она прекрасно знала, как общаться с теми, кто привык распоряжаться, и как поставить себя с ними на равных. Но здесь было что-то совсем другое. Каждую секунду он видел ее насквозь, как рентген, и даже глубже, проникал в ту невидимую сущность, которая не только не доступна никаким рентгенам, но и самой Инге была до конца не понятна.

– Откуда у вас эта открытка? – спросил он первым делом.

– Я сделала ее сама, – не моргнув глазом ответила Инга.

Врать нехорошо, но если очень хочется, то можно. Инга уже и сама почти поверила, что сделала эту роскошную бабочку.

– Откуда у вас эта открытка? – повторил Магрин вопрос, словно не расслышал ответа.

Инга не была готова к такому вопросу и не знала, что ответить. Она молча теребила пластмассовый цветок в стакане и ерзала на стуле, как школьница, не выучившая урок. Два часа назад она летела в магазин как на крыльях, уверенная, что Магрин согласился с ней встретиться. Она почти не удивилась, когда дядя Саша назвал ей время и место встречи – в половине одиннадцатого, в маленьком уютном кафе внизу. Инга не удержалась, чмокнула его, грустного ослика Иа, в колючую щеку и улыбнулась.

К счастью, в понедельник у нее не было групповых занятий, а частные уроки на ближайшую неделю она отменила. В работе преподавателя и переводчика есть свои плюсы, и один из них – свободный график. Утро Инга посвятила наведению марафета. Готовилась, как к первому свиданию с мужчиной своей мечты. Долго выбирала костюм – не фривольный, чтобы подчеркнуть деловой характер встречи, и в то же время не слишком строгий, чтобы выглядеть в нем привлекательно, подбирала туфли и украшения. После магазина дяди Саши она успела забежать в парикмахерскую и сделать укладку. Оглядела себя в зеркале с ног до головы – bellissima![8] И не скажешь, что уже которую ночь толком не спит.

Она так ждала этой встречи и вот теперь, при первом же его вопросе, готова провалиться сквозь землю! Ведь уверена была, что стоит ей только встретиться с Магриным, и она обязательно узнает все, что только можно. Будет просить, умолять, требовать, угрожать, но добьется своего. И вот теперь сидит перед ним, вся оцепенела и не знает, что и как сказать.

– Она попала ко мне случайно, – выдавила из себя, наконец, Инга.

– Рассказывайте, – он сделал приглашающий жест.

– Про открытку? – не поняла Инга.

– Все с самого начала. Как вы меня нашли, что вы от меня хотите и почему. И про открытку тоже. У вас есть полчаса.

Внимательный, заинтересованный взгляд собеседника заставил ее рассказать больше, чем она собиралась. Напряжение понемногу отпускало. В воздухе витал острый аромат кофе, будоражил, заставлял ее говорить быстро, немного сбивчиво, в несвойственной ей манере. В этот час кафе пустовало, никто им не мешал. И сама обстановка располагала к доверительной беседе – тяжелые шторы и мягкий свет создавали уютный полумрак в любое время дня. Магрин слушал ее по-настоящему, ни на что не отвлекаясь, и рассказывать было легко. Она разговорилась, рассказала про родителей, как они пропали, про их долги, про альбом с волшебной страницей, про тетю Марту, про исчезнувшую Розу. Как пыталась сделать открытку сама, но у нее ничего не получилось. Про Алика, у которого она нашла открытку с бабочкой. И только об открытках с каруселью и шариками почему-то умолчала.

Инга закончила и вопросительно посмотрела на него.

– Чего вы от меня хотите? – спросил он.

И тогда Инга задала вопрос, который мучил ее все это время. Задала, а сама больше всего на свете боялась услышать ответ «нет».

– Они живы? Вы знаете?

– И да и нет, – ответил он сразу, даже не задумался.

Кристофоро Коломбо! Он что, издевается? Инга заерзала на стуле, потерла кончик носа. Она была готова к тому, чтобы подпрыгнуть от радости, и к тому, чтобы с новой силой ощутить пустоту потери, а вместо этого ее с головой накрыло болезненное разочарование.

– Они в больнице? – предположила она. – В коме, без сознания, в реанимации?

– Нет. Мне будет трудно вам объяснить. Скажем так, они там, откуда, скорее всего, никогда не вернутся.

– Но с ними все в порядке? Они не больны?

– Я думаю, они вполне здоровы. И даже неплохо проводят время, насколько это возможно. Но вы их, подчеркиваю, скорее всего, никогда больше не увидите.

– Тогда где же они? Я совсем ничего не понимаю, я так надеялась, что вы мне все объясните.

– Инга, вы когда-нибудь видели себя со стороны? – спокойно, без раздражения и упрека, сказал он. – Вы начали с того, что попытались меня обмануть. И до сих пор пытаетесь. Вы ведь не рассказали мне всего?

– Я расскажу все, если вы мне поможете.

– Ну вот видите, теперь вы уже ставите мне условия. Впрочем, даже если я хотел бы вам помочь, я все равно не смогу.

Кристофоро Коломбо! Ну почему с ним так сложно?! И что делать теперь? Умолять, угрожать, требовать, ползать на коленях? Как найти с ним точку соприкосновения? Инга гордилась тем, что могла разговорить почти любого, к каждому найти ключик, почему же теперь у нее ничего не выходит?

– Но почему? Я готова на все. Я все расскажу, я не буду ставить никаких условий, я могу работать на вас бесплатно, я готова убираться у вас в квартире!

– И все-таки вы опять ставите условия. Я не могу рассказать вам всего хотя бы потому, что вы – не скрапбукер.

Дио мио, и этот туда же!

– А если я им стану?

Магрин закрыл глаза и принялся массировать зрачки пальцами. Инге было немного легче, когда он переставал на нее смотреть. Она ерзала на стуле и лихорадочно думала, как же еще можно на него повлиять, как уговорить его. Машинально потерла кончик уха и повторила его жест – закрыла глаза, потерла зрачки. И тут же вплыла-ворвалась в фоне перед глазами мамина открытка с каруселью.

– Карусель, – сказала она неожиданно для себя.

– Что?

– У меня есть открытка с каруселью. На ней написано: «Все, что с нами происходит, уже когда-то было».

Магрин усмехнулся.

– М-да, Надя меня удивляет уже в который раз.

– Вы знали мою маму?

– Я ее знаю. Пока еще могу сказать именно так, – голос стал жестче. – Знаете что, Инга? Я, пожалуй, дам вам шанс. Ради эксперимента, это будет любопытно. Только имейте в виду: у вас очень мало времени. Я думаю, еще месяц, максимум два, и вернуть их будет уже невозможно.

– Месяц – не так уж и мало, – возразила Инга.

Магрин снова уставился на нее огромными круглыми глазами. У Инги заломило левый висок.

– Я не знаю ни одного человека, который стал был скрапбукером за месяц. И даже за два.

– У меня получится.

Инга попыталась уверенно улыбнуться, но голова разламывалась, голос Магрина казался глухим, как будто она с головой накрылась одеялом.

– Вы так в себе уверены? И с чего вы начнете?

– Я сегодня иду на мастер-класс.

– Да, и там вас научат вырезать и клеить. А все остальное? Вы сможете оживить хотя бы одну открытку?

– Я надеялась, что вы мне поможете, – едва она это сказала, как сразу поняла, что это звучит глупо и беспомощно.

Магрин посмотрел на часы.

– У меня больше нет времени на вас. Я жду вас через неделю.

– Дайте хоть намек. Ради эксперимента.

Он расхохотался, глаза сузились, обнаруживая мелкие морщинки, и он впервые показался Инге симпатичным.

– Ладно. Вам нужен экстрим.

– В каком смысле?

– Вы так глубоко спрятали саму себя, что быстро помочь вам может только одно – вам нужно поставить себя на грань. Рискните, это ваш единственный шанс.

– Чем рискнуть? – не поняла Инга.

– Жизнью, конечно. А у вас что, есть что-то еще?

Инга не нашлась что ответить.

– Мне нужно уехать на несколько дней, – продолжил он. – Принесете через неделю открытку – настоящую, живую, сделанную вами лично, и я расскажу вам, где ваши родители. Даже если не сможете им помочь, то, по крайней мере, заработаете денег, чтобы вернуть долги. Настоящий V. S. скрапбукинг – это очень доходная профессия.