Худший из миров - Егор Михнегер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ератофас обернулся к столпившимся у края высокого холма гиликам:
— Твои верноподданные недостаточно чтили Вадабаофа, они неверные, и за это сегодня поплатятся своими никчёмными жизнями! Гилики выбывают из Великой Игры!
Ератофас щёлкнул пальцами — огромный световой топор в его руке потускнев испарился. Теперь между его ладоней возникло нечто овальной формы, напоминающее светящуюся голову человека.
— Я поклялся лично поучаствовать в истреблении неверных, и я сдержу своё слово. Посмотри на своих слуг, Могиил. Взгляни на мерзость, которая расплодилась под твоим бездарным правлением! Сейчас ты увидишь, как мир становится чуть лучше, светлее. Сейчас…
Архонт-полушакал сдавил овальный сгусток света, из-за чего форма лопнула, разбрызгивая во все стороны искры. Почти то же самое произошло с гиликами, наблюдавшими за схваткой владык мира сего.
Головы несчастных людей лопались, мозги, кровь и кости разлетались, будто человеческие головы и в самом деле сжимали чьи-то неимоверно сильные руки. С вершины холма почти одновременно упали сотни трупов, покатившись по крутым склонам вниз.
— Превосходно, — облизнулась шакалья морда архонта. — Мозги у твоих верноподданных, оказывается, всё-таки были. Жаль, что они им не помогли. Увы, для веры в первую очередь нужен не ум, а чистое сердце.
Ератофас принюхался к воздуху:
— Но я чую, что во Втором Храме всё ещё прячутся люди. Приведите их всех ко мне! Проверим наличие других органов. Будет уже не столь зрелищно, но тебе понравится, мой брат, обещаю.
Оноишт сильнее стиснул руки дёрнувшегося было владыки Гилии. Архонт-полушакал ухмыльнулся:
— Не рычи, Могиил. Я истреблю их всех, причём разными способами. Это всё во имя Господа, ты же знаешь. Вадабаофу нужны души, и Он их получит! Не рычи…
Ератофас оскалил свою гнусную морду:
— А вот поскулить можешь. Это я тебе разрешаю.
Часть III. Последний Мессия
Глава 1. Обычный день
Любить тех, кто ошибается и заблуждается, — особое свойство человека. Такая любовь рождается тогда, когда ты понимаешь, что все люди — твои братья, что они погрязли в невежестве и заблуждаются не по своей воле.
Марк Аврелий
— Ибо те, кого зовёте вы архонтами, не боги, не полубоги, но высшие демоны, владыки мира сего! — Рисхарт Сидсус ткнул пальцем в толпу. — А Вадабаоф не Господь твой, но Демиург, создатель грандиозной иллюзии, нужной лишь для обхода законов мироздания! Он создал мир и людей не для развития, не для счастья. Все души для него только пища, ваш жизненный опыт и переживания необходимы Лжебогу, чтобы поддерживать его противоестественное существование, безраздельно властвовать над изолированным искусственным миром. Демиургу безразличны ваши горе и радости, ему важны лишь эмоции, а заставить людей печалиться куда проще, чем дать им желанное счастье. Поэтому любой человек с самого рождения обречён на страдания, потому тысячелетиями длятся совершенно бессмысленные войны, цель которых не победа кого-то одного, а поражение всех! Истинно говорю вам: не найдёте в этом мире утешения! Ни при жизни, ни в посмертии своём — будут души ваши бесконечно перерождаться и кормить пережитыми горестями Лжебога. Даже конца времён не суждено вам дождаться, ибо истинный конец света давно наступил!
Рисхарт Сидсус стоял на толстом корне дерева, словно на высокой трибуне, вещая стекающимся к Древу Незнания голодранцам свои откровения:
— Сей проклятый мир не от Бога, Творец ни за что не создал бы подобную юдоль скорби. Сей фальшивый мирок сотворён жившим тысячи эпох назад человеком! Чёрным колдуном, чьё могущество и масштабная жертва позволила ему соткать эту иллюзию. Я говорю «иллюзию», подразумевая неполноценность сего бытия, в противоположность настоящему мирозданию: сжавшейся в точку Вселенной. Желая избежать предначертанной всему сущему гибели, Вадабаоф принёс в жертву свой родной мир. Умертвил миллионы людей, животных, даже растений и насекомых, чтобы овладеть их душами, перенести сюда, в Плеромию! Не будет никому здесь забвения, души должны непрерывно перерождаться, чтобы поддерживать пародию на естественный порядок вещей. Ужас и боль без конца, без малейшей надежды обрести вечный покой, растворившись в Мировой душе — вот цена за «спасение», данное нам всем Вадабаофом без нашего ведома и согласия!
Дицуда слушал антипророка вполуха, успев за несколько недель выучить почти все проповеди Рисхарта наизусть. Тот всё время талдычил одно и то же, лишь немного меняя слова и добавляя небольшие подробности. Лжебог, искусственный мир, бла-бла-бла.
Особенно юного инквизитора позабавило утверждение, что их планета на самом деле никакая не планета, а висящий в пустоте диск. Плоская земля, накрытая куполом, на котором лишь имитируется движение небесных светил. За подобную ересь в Гилии не так давно сожгли Глариэло Глариэля — ересиарха, пытавшегося математически доказать, что все представления гиликов о шарообразной планете не стоят выеденного яйца. Имитация учёности была столь удачной, что даже среди высшей знати на полном серьёзе стали обсуждать организацию морской экспедиции на край света, чтобы упереться в небесный купол или обогнуть-таки земной шар. Но ведь в Учении чётко описана структура мироздания, нет ни малейших сомнений, что их планета вместе с другими вращается вокруг Солнца, в дополнении к этому вертится вокруг собственной оси и уж точно не может быть плоской! Какой ещё невидимый купол, ну что за вздор, такая теория только путает, не объясняя решительно ничего!
— Да потому она плоская, — отвечал тогда Рисхарт, — что Вадабаофу так было удобнее. Вместо огромной галактики, он создал ничтожную, по космическим меркам, замкнутую полусферу, в которой запер все души. Нет никакого Солнца, нет звёзд, есть лишь картинка, рассмотреть которую вблизи всё равно никому не дано. Иллюзия, она проявляет себя абсолютно во всём, просто никто никогда не присматривается…
Иллюзия, пародия, имитация — были тремя любимыми словами Рисхарта Сидсуса. Он использовал их постоянно, призывая свою паству увидеть нестыковки в картине мира, которую, по его словам, все не столько непосредственно наблюдают, сколько ежесекундно воссоздают в собственном воображении. Антипророк придерживался довольно запутанной концепции, согласно которой люди
