Странники - Марина Казанцева

Да, так и существует всё живое: копошится человек на своей планете Земля, воюет, грызется, дерётся за право обладать какой-нибудь сиюминутной мелочью - он пылинка перед бесконечным веком додонов. А те ничто перед величием звёзд, последние же лишь атомные ядра среди гигантских молекул, называемых галактиками, а те - скопление клеток организма старой самки по имени Вселенная. Каковы те поля, где пасётся стадо этих животных? И кто пастух над ними? Не наше это дело, Авелий. Наше дело - продолжать наш путь. Ты или я - кто объединит в себе информацию Опылителей, кто пройдёт сквозь Артефакт? Как ты нарисуешь образ новой жизни, такова она и будет. В каком мире жить новым бессмертным?

Сейчас, когда всё личное становится бессмысленным, и все упрёки друг другу не более чем детские обиды, давай решим кто будет Богом нового мира, его Творцом. Я соединю элементы первозданности по-своему, и это будет мир, наполненный моей горечью и непризнанностью. Я - Чёрный, это факт. Я слишком много убивал, и моя душа наполнена грехом, как Изнанка Бытия сухой трухой тлена. Додоны не убивают, а я убивал. Ты светлый, Авелий. Твоя душа так же чиста, как в первый день Вселенной. Ты можешь сделать для своих друзей такой мир, где они почувствуют себя, как дома, а не будут жить в чёрной вселенной страха, под рукой своего самого заклятого врага. Создав свою вселенную, ты впустишь в неё Живые Души - они будут твоими подданными, поскольку многие из них твои друзья и любят тебя так же как ненавидят меня. Ты будешь тем, кем сейчас является для всех нас Джамуэнтх - Императором Живых Душ. Это страшно, но так же страшен мир беспомощному младенцу, пока он не решится выйти в него. И, если ты возьмёшь на себя эту ношу, то я останусь доживать свой век в старой Вселенной и встречу её конец. Это высокая миссия, которой я недостоин.

Ты видишь, я говорю честно. Ни Лгуннат, ни Варсуйя не могут стать творцами нового мира, потому что обе они убийцы - они сгубили множество додонов, и им теперь никто не поверит - ни новые бессмертные, ни Живые Души. Пространственника Синкреты ненавидят и презирают - они не позволят этому слабому существу, сознание которого только недавно освободилось из плена сумасшествия, стать объединителем. Остались только двое - ты и я. Выбирай.

Калвин умолк и остался стоять под гнетуще-чёрным небом мёртвой планеты, овеваемый ядовитым ветром, чуть освещённый угасающим светом выродившегося солнца. Он один здесь источал беспокойную энергию разума, всё остальное давно уже переболело этой странной инфекцией по имени жизнь. Глаза его напряжённо смотрели наверх, словно искали в этой глухой тьме того, к кому он говорил. Как будто сомневался, что его слышат. Один среди обломков самой прочной и долговечной живой материи - металлических бразеларов, которые должны бы стоять вечность, но и металл не выдержал испытания временем и умер, а его создатель, заключённый в хрупком человеческом теле, всё жив.

- С чего ты взял, - раздался голос с неба, и как странно звучал он в холодной, ядовитой смеси газов, которая теперь составляла разреженную атмосферу некогда прекрасной Кийаны, - С чего ты взял, что я тебе поверю? Ты всегда был обманщиком, Рушер. Ты ведёшь игру, ищешь своей выгоды - в этом я не сомневаюсь. Обман - твой способ вести дела. По каким-то причинам ты оттягиваешь схватку. Может, боишься, Рушер? Ты разбудил страшные силы и восстановил против себя могущественных врагов. Ты прав: я не вполне Авелий, но даже так я помню, что ты всегда был лжецом, Кийан. Ты отказался от борьбы только потому, что приз победителя совсем не тот, на какой ты рассчитывал? Да, это твой мотив, это на тебя похоже. И теперь пытаешься спихнуть проблему, в которую ты влез, на меня? Ты развязал войну, Рушер, тебе и отвечать. Мы начинаем битву, Кийан. Я без колебаний убью тебя, как только представится возможность.

- Убить меня? - усмехнулся Рушер, - Это невозможно. И даже не потому что я защищён живой энергией, а потому что я бессмертен, как и ты. Это тело лишь временная оболочка, Сила легко создаст мне новую. Так что наша битва будет пустая перекачка средств. Вот почему я говорю тебе, что наше сражение бессмысленно. Я не могу убить тебя, и ты меня не можешь. Нет средства во Вселенной убить нас. Подумай о другом, Уилл. Оставь свой праведный запал и пораскинь мозгами. Как думаешь, почему Джамуэнтх дала добро на эти поединки? Ты думаешь, это я её принудил, поскольку поставил под угрозу сохранность Артефакта? Теперь ты знаешь, что Артефакт неуничтожим. И почему она повелась на мою угрозу?

- Всё очень просто, - ответил Уилл в своем дворце, досадуя на самого себя за то что отвечает на коварные вопросы Рушера, - Взрывы внутри Артефакта вызвали бы на Земле катастрофические разрушения, если уж малый звук генерировал по местам волны безумия.

- И ты думаешь, что Джамуэнтх есть дело до сохранности Земли? - рассмеялся Рушер, - Да на её веку происходило столько катастроф планетарного масштаба, что чисел не хватит, чтобы записать! Для неё жизнь смертных - пыль! Ты видел планету, где был некогда Джублаит? Я разве случайно тебе показал следы давней трагедии? Нет, мой милый Авелий, участь Земли решена - её население погибнет. Ещё одна цивилизация сойдёт в небытие. Так почему Джамуэнтх согласилась на эту битву, распределила запас Живых сил, дала каждой паре Спутника?

Сверху не последовало никакого ответа, и Рушер продолжал:

- Потому что ей это было нужно! Без её согласия мои Синкреты ни черта бы не сделали! Это сговор, Уилл! И мы пешки в этой вселенской игре. И ты пешка. И я пешка. И всё это только к одному: один из нас должен стать Создателем. Скажи тебе кто все это раньше, ты бы не поверил. Мы должны решить эту проблему между собой. Мирным путём не получается, так что остается только то, что с самого начала одобрила Джамуэнтх - война. Тот, кто проиграет, Уилл, тот и войдёт с Синкретами в Артефакт. Согласен, Авелий?

- Согласен, - кратко прозвучало с неба.

Рушер быстро улыбнулся краями губ и тут же испарился с места, а в следующий момент длинная молния ударила в нагромождение истлевших бразеларов, отчего останки металла рассыпались в прах и разлетелись по холодной мёртвой равнине. По морщинистому сухому камню пошли трещины, далеко разбегаясь и глубоко уходя внутрь бывшего континента Ларсари. Почва стала проваливаться, выбрасывая в атмосферу миллионы кубов пыли, огромный материк начал разваливаться на куски. Трещины обежали всю иссохшую планету и встретились на противоположной стороне, после чего планета развалилась на части, и те продолжали крошиться. Спустя всего минуту Кийаны не стало, лишь плотная туча пыли перемещалась по орбите вокруг выродившегося солнца.