Лабиринт - Марина Казанцева

Казанцева Марина Николаевна

Лабиринт

История мидян темна и неизвестна, тем не менее, учёные делят её на три периода: первый, о котором ничего не известно, второй, о котором известно почти столько же, и третий, который следует за первыми двумя.

Арк. Аверченко

От автора

Идея написать цикл "Бездны Джамуэнтх" возник спустя несколько лет после завершения дилогии "Император Мёртвых". Поначалу знакомые мне читатели спрашивали, когда будет продолжение, я же считала, что история завершена и плодить сиквелы не хотела. Чаще всего продолжение темы есть бледное подражание собственному творчеству. Но вот в один прекрасный (а, может, несчастный…) день передо мной в одно мгновение возник сюжет продолжения, во всех его частях, деталях и неожиданной концовке.

Цикл "Бездны" делится на сюжетные части, каждая из которых есть самостоятельная книга. Действие происходит спустя десять лет после возвращения на Землю. Героев раскидало по всему свету, и вот они начинают снова собираться вместе возле таинственного Артефакта, который намного старше всех земных цивилизаций.

И вот они оказываются вовлечены в новый виток борьбы со старым врагом, но теперь это происходит уже не в пределах одной планеты — поле деятельности сама Вселенная, с её инвариантными состояниями. Участникам фантастического Поединка выдается запас Живых Сил — таинственной энергии Вселенной, которой владеет только бессмертная космическая раса — додоны. Противники вправе придумать себе любое оружие, любой облик, любое поле боя. Возможно всё. Любая фантазия. Всё, что было, и всё, что будет, навеки запечатлено в тайной книге Вселенной.

Затронута сама материя времени, пространство открывает свои тайны, меняются судьбы и облики галактик. Создаются и рушатся планеты, возникают и взрываются звёзды — таковы масштабы битвы. Отворяются потайные кладовые погибших душ и отдают своих мертвецов. И всё это отдано в руки недальновидных, слабых, увлекающихся людей — каковы последствия, можно только гадать.

Для героев дилогии "Император Мёртвых" прошло десять лет, которые они провели, живя на Земле обычной жизнью. Десять лет — это не просто срок, это время осмысления себя. Тридцать лет ещё не возраст, когда надежды начинают таять, с каждым днём приближая неизбежное. Но это возраст, когда те, кто привык быть молодыми, впервые начинают сознавать свою недолговечность, и вкупе с этим приходит сожаление о невозможном, тайная, заветная мечта о том, что могло быть, если бы…

ГЛАВА 1

— Я погибаю, Владыка!

— Да, Ахаллор.

Айрон судорожно вдохнул, словно что-то до этого мешало ему дышать, и резко сел. Потёр дрожащими пальцами вспотевший лоб и огляделся. Тускло светил маленький ночной светильник. Спать в темноте Айрон не мог, давило что-то изнутри. Знакомая до последней вещи обстановка хранила в себе неявное присутствие жены. Словно Маргарет только вышла на минуту. Тогда он вспомнил, что она сегодня ещё не прибудет. Задерживается в Атланте со своими исследовательскими проектами. Следовательно, ещё одну ночь ему придётся коротать одному. Не лучше ли вовсе не ложиться?

Голос погибающего Киборга снился ему редко. Обычно такое происходило за пару дней до неприятностей или до болезни. Последний раз это было год назад, за два дня до смерти мамы. Он думал, что обойдётся, интуиция ошиблась. Но спустя два дня был вынужден взять срочный отпуск и лететь в Сидней, где родители жили последние десять лет.

Голос Синкрета был бесплотным, как и положено, ведь это, по сути, был не голос, а передача по внутреннему каналу ментальной связи. Но в бесстрастных интонациях его чудилась мольба. Так умирающий по приказу хозяина пёс верит, что его Хозяин, его Бог, его Владыка не оставит своего слугу. Никто не знал об этих двух последних кратких фразах, которыми обменялись гибнущий Киборг и тот, кто обманул его.

Да, Ахаллор, я знаю, что ты умираешь, и ничего не сделаю, чтобы спасти тебя. Ты враг мой, Ахаллор.

Больше Синкрет не сказал ничего. Он некоторое время был ещё жив, но в канале связи, на обоих его концах было молчание. Ааренс ощущал только многочисленные слабые сенсорные удары. Это врезались в Киборга и сплавлялись с ним сотни его подопечных — стальные монстры Рушера.

Теперь, спустя десять лет после той памятной экспедиции, Айрон по-прежнему иногда слышит голос Синкрета. Тот никогда не жалуется, ничего не просит. Он говорит: я погибаю, Владыка. И Ааренс неизменно отвечает: да, Ахаллор.

Он включил компьютер, разложил на столе свои заметки и принялся писать при мягком свете небольшой настольной лампы. Ночью работалось легко, и Коэн увлёкся.

"Я знаю, что сделал всё правильно. Синкреты были убийцы. Я уничтожил врага. Так отчего же мне так тяжело бывает иногда? Словно я погубил невинное животное."

Молчание Киборга — он так и не понял, что произошло. Почему Владыка предал его.

***

Айрон Коэн, профессор, специалист по древним языкам Палестины и Междуречья, быстро шёл по длинным переходам N-ского университета. Он торопился на лекцию. Его и так задержал разговор с ректором.

Финансирование проекта Коэна, исследования в области филистимлимских поселений в Газе урезался до минимума. Объяснения ректора были более чем убедительны: военные действия, нестабильность обстановки, страховые кампании заламывают дикие проценты, да и найти достаточно желающих для работы в таком месте чрезвычайно трудно. Те специалисты, на которых рассчитывал профессор, один за другим отказались от работы с ним.

Айрон всё это понимал, но досада не оставляла его. Все причины, выставленные в качестве доводов, в сумме были убедительны, но отдельно просто смехотворны. Единственное, что заслуживало серьёзного внимания — это ничем не объяснённое нежелание спонсора выделять средства на экспедицию. Тот минимум, что оставили Айрону, позволял только рыться в архивах библиотек и шарить в Интернете. Практически ему перекрыли кислород. Вот отчего настроение профессора, спешащего на лекцию, было хуже некуда. К тому же от Маргарет пришло сообщение, что она задержится на семинаре. Мало того, им даже не удалось перекинуться парой слов: спутниковая связь барахлила из-за гигантского протуберанца на Солнце.

Этот год вообще был особенно тяжёл. Масса катастроф, извержений давно молчащих вулканов, высокие приливные волны, несколько чудовищных цунами, землетрясения. Ставшие привычными весенне-летне-осенние затопления ряда городов и стран Европы в этом году просто поразили своим масштабом. Сходящие с гор сели затопляли посёлки в долинах. Стотысячный городок в Прикарпатье был за полчаса уничтожен чудовищным лахаром. Весь мир наблюдал эту картину: несущийся поток, перемешивающий в своём чреве миллионы, десятки миллионов тонн древесины.