Невеста на один день - Лэндиш Лорен

Но сперва я грубовато хватаю ее за щиколотку, раздвигаю колени и устраиваюсь между ними, наблюдая, как Поппи кусает кубы и как что-то меняется в ее взгляде.

– Что-то не так? Ты хочешь, чтобы я остановился?

– Нет, – отвечает она, – просто никто никогда не смотрел на меня так напряженно, как ты. Ты заставляешь меня чувствовать себя сексуальной.

– Ты и есть сексуальная. – Я наклоняюсь, чтобы поцеловать внутреннюю поверхность ее бедер. Я нежно дразню ее, поднимаясь все выше, пока не дохожу до ее киски. Сладкий запах кружит мне голову.

Так я про адреналин от краж забуду… есть наркотики посильнее.

Посмотрим. Пока что я целую и пробую на вкус самую нежную часть ее тела, прислушиваясь к реакции Поппи. Мой язык исследует ее влажные складки, и я ощущаю, как слизь смачивает головку члена и простыни.

Я держу ноги Поппи раздвинутыми, продолжая изучать ее тело, и наконец нахожу жемчужинку – и краду ее, как настоящий вор, лаская языком, заставляя Поппи вздрагивать, глядя, как она вскрикивает, впивается пальцами в простыни и приподнимается, чтобы мне было удобнее лизать и целовать ее.

– Черт, Коннор, вот так! Именно здесь! – кричит она, закидывая голову, пока я не довожу ее почти до предела. Дальше я уже не могу сдерживаться. Рыча от охватившего меня желания, я придвигаюсь ближе, Поппи обхватывает меня за шею и целует, приглушая наши стоны, когда я одним толчком вхожу в нее.

– Еще, я хочу всего тебя. – Я ощущаю, как тесно сжимают меня скользкие стенки ее вагины. – Коннор, трахни меня как следует, я хочу, чтобы тебе было хорошо.

Я на седьмом небе, и мне хочется дать ей больше, чем я могу взять. Может, если я смогу подарить ей наслаждение, которого она так жаждет, она не будет потом ненавидеть меня за все, что я сказал или сделал до этого.

Желание и злость на самого себя кипят в моих жилах, и я использую эту гремучую смесь, чтобы сделать то, о чем Поппи просит. Я вхожу в нее глубокими толчками, слыша, как мои яйца шлепают о ее тело.

Вот так, Поппи, ты сама этого хотела…Сам не знаю, кого из нас я наказываю в этот момент: себя за то, что я недостоин ее, или Поппи за то, что она все еще хочет меня. Но она не только не сопротивляется, она отвечает мне с такой же страстью, приподнимаясь, чтобы впиться в мои губы долгим жадным поцелуем.

И мы одновременно теряем контроль над собой. Это словно сражение: вырванные волосы, кровавые борозды на моей спине от ее ногтей. Бедра работают, как поршни, мой член разбух и затвердел так, как еще со мной не было. Внезапно мы оказываемся на самом краю вечности, словно перед падением в черную бездну, и я замираю.

Я смотрю в эту пропасть, но, как сказал один философ, пропасть тоже смотрит на меня, и, когда Поппи вдруг содрогается и прижимается ко мне всем телом, я вижу…

Ее прыжок. Она не падает в пропасть наслаждения, она бросается в нее, словно летит без крыльев, сталкивая и меня в ту же бездну.

– Поппи! – рычу я, в каменном напряжении перед последним горячим толчком, перед тем, как заполнить ее всю моим семенем. Она обхватывает меня ногами, ее тело пульсирует в конвульсиях оргазма.

В наступившей тишине я падаю рядом с ней, прижимая ее к себе на влажных от пота простынях. Как ни странно, мне стало легче, словно Поппи вдохнула в мою душу частицу своего света.

Поппи прижимается ко мне, целуя мою грудь и издавая тихое довольное мурлыканье, как вдруг все ее тело неожиданно напрягается.

– В чем дело? – недоумеваю я.

Поппи резко садится на постели:

– Мне нужен мой ноут!

Ок, скажем так, это не совсем то, чего я ожидал. Я боялся, что она расплачется, раскричится или даже выгонит меня из дома – но никак не такой реакции:

– Я знаю, мы съездим за ним завтра.

– Нет, я имею в виду тот, что на кухне. – Поппи хихикает. – Мне нужно записать, что я думаю про все это. Прямо сейчас!

Поппи спрыгивает с кровати в чем мама родила и бежит на кухню. Я лежу, очумело глядя ей вслед. Такого со мной еще никогда не было, и я не знаю, что делать.

Она сказала «про все это», очевидно имея в виду наш секс. Она что, собирается выдать мне карточку с оценкой моего труда? Типа «нуждается в улучшении» или «превзошел все ожидания»? Я всегда рад обратной связи, но это уже чересчур.

Пока я решаю, что делать дальше, Поппи возвращается с дешевым маленьким ноутбуком, шлепается в постель рядом со мной и начинает что-то печатать.

Поскольку она не возражает, я гляжу на экран через ее плечо.

«…его взгляд обшаривает мое тело, оставляя после себя горячий след, словно от прошедшего луча лазера. Его жажда ощутима физически, столь же реальная, как и его сексуальная мускулистая грудь. Когда он тянется, чтобы заключить меня в объятия, я не могу сопротивляться, хотя и знаю, что не должна этого делать. Хорошие девочки так не поступают».

Поппи печатает с такой скоростью, что мои глаза не успевают за курсором. Странно, что от клавиатуры дым не пошел, особенно если учесть, насколько вулканически горячи ее описания.

То, что она пишет, не на шутку возбуждает, и я начинаю думать, что мужчинам не мешало бы почитать нечто подобное. Глядишь, паре новых трюков научились бы.

– Ах да, забыла написать про клитор… – Поппи поднимает палец, и ее руки вновь принимаются летать по клавиатуре, оставляя на экране дымящиеся строчки.

– Это то, что ты обычно пишешь? – спрашиваю я, когда она на мгновение замедляется.

– Погоди секундочку. – Поппи жестом просит меня замолчать и принимается читать вслух то, что написала. Ее чувственный голос превращает текст из «дамской порнухи» в что-то наподобие глотка Red Bull пополам с Виагрой. Я чувствую, как мой инструмент наполняется вдохновением и встает, готовый ко второму раунду. А может, и к третьему или даже четвертому.

– Ну что, нормально звучит? – спрашивает Поппи. – Это черновой вариант, так что не страшно, если пока не очень.

Я перекатываюсь на спину, сжимая член в кулаке и наглядно демонстрируя эффект ее слов:

– Чертовски возбуждает, когда ты все это читаешь, и я понимаю, какие же грязные мысли обитают в твоей головке.

Поппи смотрит на меня и нервно облизывает губы:

– Боже милосердный…

– Почитай мне еще.

Она продолжает читать, ее низкий глубокий голос возбуждает меня так, как еще никто не возбуждал. Конечно, вид ее чувственного обнаженного тела, запах секса, еще витающий в воздухе, тоже помогают, но главное – ее голос и слова.

– А дальше там что? – хрипло говорю я, когда Поппи дочитывает.

Она снова начинает печатать, проговаривая текст вслух. Поппи улыбается и стучит пальцами по клавиатуре, переводя взгляд с моей руки на экран и обратно. «Его толстый член напрягся, вены вздулись на гладкой поверхности, когда он принялся дрочить, сжимая его у основания, так что блестящие капли выступили на кончике. Он ласкал себя все быстрее и сильнее, ожидая неминуемого взрыва и экстаза, который обрушится на него через мгновение».

Я воспринимаю ее слова, как инструкцию, и мои движения становятся все резче и быстрее.

– Я хочу, чтобы ты кончил на меня, – говорит она.

Я не уверен, чьи это слова – ее или ее героини, но поворачиваюсь к ней.

– Ну, давай же, залей мою киску своей спермой. Так мне будет приятнее кончить потом.

– Блядь… – рычу я, едва успевая повернуться на бок, прежде чем судорога скручивает мое тело. Струя семени падает на живот Поппи рядом с пупком. Она предусмотрительно убрала в сторону ноут, подозревая, что так и будет.

Я продолжаю доить конец, чтобы все до последней капли оказалось на ее киске. Потом ладонью стираю остатки с головки члена и размазываю их по клитору и губам Поппи.

– Хочешь, я вотру это в тебя поглубже? Помечу тебя своим семенем, как свою собственность? – сам не знаю, что я несу. Слова льются с языка так же легко, как из-под пальцев Поппи.

– Да, да, сделай это. – Глаза Поппи снова загораются от желания и страсти.

Я с силой втираю скользкую массу в ее клитор: