Ищи борьбу всюду - Лев Филатов

С этой оговоркой я и рискну взяться за заметки, где, согласно требованиям устоявшегося в журналистике жанра, речь пойдет о «некоторых особенностях победы «Спартака».

Однажды в начале лета повстречал я Галимзяна Хусаинова, спартаковского капитана. На обычный, ни к чему не обязывающий вопрос: «Как поживаете?» – он ответил так:

– Подумываем стать чемпионами. У нас ведь положение какое? Надеяться, что какая-нибудь команда нам поможет и обыграет киевское «Динамо», не приходится.

Киевляне идут как и в прошлом году. Выход один – самим оба раза их победить…

Видимо уловив в моем вежливом молчании сомнение, Хусаинов пожал плечами и добавил:

– А что еще придумаешь?…

Выиграть два матча у киевских динамовцев, которые три года даже ничью расценивают как неудачу! Приятно, конечно, слушать о смелых намерениях…

В общем, я считал, что об откровении Хусаинова вряд ли когда-нибудь вспомню.

В конце сентября в Одессе во время публичной встречи с любителями футбола мне пришлось отвечать на записку: «У кого больше шансов: у киевского «Динамо» или у «Спартака»?» В тот момент киевляне имели на очко меньше. Я ответил, как думал: «Шансы динамовцев выше». Три дня спустя «Спартак» проиграл московскому «Динамо», и я уже не сомневался в своем прогнозе.

Возможно, что сейчас найдется немало людей, которые заявят, что они предвидели окончательную победу «Спартака». Что ж, когда все ясно, мы даже свои сокровенные мечты готовы выдать за легко решаемую логическую задачку. Слабость простительная и даже милая. Но все-таки я убежден, что после поражения от московского «Динамо» «Спартак», если бы провести широкий опрос, собрал бы во много раз меньше голосов, чем киевское «Динамо».

И нет в этом ничего зазорного. За три года все привыкли к заглавной роли киевлян и дважды убеждались в тщетности попыток и московского «Динамо» в 1967 году и «Спартака» в 1968 году удержаться до конца наравне с лидером. Да и на этот раз турнирное положение киевских динамовцев было нисколько не хуже, чем в прошлые годы, они никому не позволили себя обыграть, кроме «Спартака». И вот они на очко впереди, и ответная встреча- в Киеве. Нет, что ни говорите, во вторую победу «Спартака» верилось со скрипом.

А он ее одержал наперекор всем обстоятельствам (чужое поле, ничья не в его пользу, страстная жажда реванша у соперников, чье чемпионское самолюбие было уязвлено, 20-минутный невиданный штурм динамовцев, накрывший спартаковские ворота, как волной). Это была удивительная, всему назло, победа. Вспоминаю, как на следующее утро на Киевском вокзале спартаковцев встретил их знаменитый одноклубник, душа команды в довоениые годы, Владимир Степанов: «Ребятки, вы знаете, какой матч провели?! Это как финал чемпионата мира!…»

Победа «Спартака» многим обязана той конкуренции, которую ему оказал прошлогодний чемпион. Если бы, предположим, киевские динамовцы, как это бывало с чемпионами 1963, 1964 и 1965 годов, без борьбы уступили свое звание, то мы были бы обязаны гадать: а каковы же подлинные достоинства нового лидера? Конкуренция киевлян сама по себе охарактеризовала «Спартак». Чемпионские полномочия ему не были сданы, он их добыл, вырвал в борьбе.

Хусаинов оказался прав, ничего другого придумать «Спартак» не мог, как дважды победить киевское «Динамо». И все-таки даже это могло спартаковцев не выручить, если бы они весь сезон, с апреля по ноябрь, не выходили на каждую без исключения игру по сигналу атаки, считая себя обязанными всякий раз стремиться к победе, не позволяя себе передохнуть на какой-нибудь легонькой ничьей. Другими словами, перед ними маячил пример прошлогоднего чемпиона, преуспевшего в турнирной стратегии, пример, убеждающий в том, что серьезные намерения исключают игру по вдохновению, романтические падения и взлеты и требуют честного спортивного труда на протяжении всего долгого чемпионата. «Спартак» выдержал этот тяжелейший режим борьбы, что и дало ему заочное равенство с киевским «Динамо». Ну, а лишнее бесценное очко он приобрел в очном поединке.

Новый чемпион в 32 матчах взял 84 процента очков, что смело может считаться программой-максимум. Вот эта его турнирная непреклонность, скорее всего не предусмотренная киевскими динамовцами, и составляет одну из решающих черт победы «Спартака».

На протяжении тех лет, когда киевское «Динамо» выглядело безупречно и многие спешили снять мерку с его игры, я имел несколько разговоров с Симоняном. И всякий раз, охотно отдав должное чемпионам, признав за ними уйму достоинств, он произносил «но». При этом в лице его появлялась твердость, в голосе – убежденность, даже строптивость. Смысл его высказываний был примерно таков. «Да, киевское «Динамо» отражает требования времени. Да, классная команда должна играть в турнире именно так, без перебоев, с полным самообладанием. И все-таки играть можно иначе, чем киевляне…»

У него тогда не было аргументов, и он не торопился расшифровывать это «иначе». Но чувствовалось, что Симонян что-то знает, имеет в виду.

Потом я его снова слушал, он говорил уже в качестве старшего тренера чемпионов страны. Без обиняков, ясно и просто Симонян сказал, что нынешний «Спартак» напоминает ему тот «Спартак», который был чемпионом в 1956 году. Заметим, что центральным нападающим той команды был Симонян…

Вот и разгадка этого «иначе». Выходит, что все эти годы, работая тренером, Симонян был верен той своей команде, считая ее образцом характерного комбинационного спартаковского стиля. Само собой разумеется, просто повторить, воспроизвести эту команду было бы затеей наивной, поскольку и в футболе время необратимо. Сохранить ее манеру, общий облик на основе тех требований, которые ныне предъявляются к футболу, – этого добивался Симонян. Не знаю, считает ли он, что полностью осуществил свой замысел, но он проявил завидную последовательность. Команда, победив, и впрямь заставила вспомнить «Спартак» 13-летней давности, несомненно яркий и своеобразный.

Такая верность поставленной цели, если угодно – мечте тем более привлекательна, что уж очень часто, наблюдая за иными командами, мы никак не можем понять: а что же замыслил тренер? В чем выражаются его взгляды и вкусы?

Тренер чемпиона Италии – «Фиорентины» Песаола, наблюдавший за матчем «Динамо» (Киев)-«Спартак», отдал предпочтение «Спартаку». Односложному отзыву, промелькнувшему у нас в разделе хроники, можно было бы и не придавать значения: в конце концов, Песаола видел всего лишь один матч! Но вскоре мы дважды увидели «Фиорентину», и тут уж нельзя было не понять, почему его симпатии оказались на стороне «Спартака». Несомненно, Песаола увидел в нем некоторые черты, родственные его команде. Я не хотел бы, чтобы из этого сопоставления делали формальный вывод о том, что игровая манера киевских динамовцев скомпрометирована или взята под сомнение. Нет, речь идет всего лишь об отличительных признаках, ощутить которые всегда помогает сравнение.

Если вкратце охарактеризовать особенности спартаковской игры, то прежде всего надо сказать о том, что атакующая шестерка (три форварда и три полузащитника) связана прочными комбинационными нитями и все свои маневры строит сообща, стремясь обыграть соперников и вывести одного из партнеров на ударную позицию. «Спартак» не штурмует, не давит, его атака состоит из розыгрыша мяча, быстрых перемещений, взаимопонимания игроков. Напротив, стиль киевлян -динамический, упрямо напористый, их форварды, выдвинутые далеко вперед, часто идут к цели в одиночку.

Не будем поспешно, на основании крохотной разницы в турнирных очках, провозглашать стилевое преимущество «Спартака». Хорошо уже то, что новый чемпион кроме соревнования турнирного вел соревнование в истолковании футбола и доказал право на жизнь той манеры, которой придерживался.

Эта чисто футбольная дискуссионность, внесенная «Спартаком» в наш чемпионат, несомненно, также одна из черт его победы.

Спустя несколько дней после того как «Спартак» стал чемпионом страны, зашел в редакцию Борис Андреевич Аркадьев и, не дожидаясь вопросов, произнес примерно такой монолог:

– Послушайте, «Спартак» же оставил прямо-таки освежающее впечатление. Они же играют! Они же эмоционально выражают себя! Все-таки, что ни говорите, спартаковский дух существует. Сколько лет клубу, а что-то общее всегда у него есть. Ну просто какая-то спартаковская секта! На чем она держится? Думаю, что тут есть влияние братьев Старостиных. Да и вообще у них все свои…

Мнение маститого тренера, которому многие годы приходилось со своими командами противоборствовать «Спартаку», тут было высказано с позиции стороннего наблюдателя.

Спартаковский дух! А ведь с особым значением произносят также – «спартаковский болельщик». И говорят даже – «спартаковская погода». Что все это значит, есть ли во всем этом реальный смысл или говорится просто так, ради красного словца?