Изабелла, или Тайны Мадридского двора. Том 2 - Георг Борн

— Где доказательства того, что вам действительно поручено сделать мне такое предложение? — спросил Прим.

— Вы получите его этой же ночью, если согласитесь переговорить с генералами.

Прим задумался. Он знал, что мексиканское общество распалось на партии, из которых сильнейшую составляли недовольные генералы, если удастся привлечь их на свою сторону, власть его достигнет громадных размеров, и потому он решился на переговоры.

— Если вы приняли решение, — сказал незнакомец, — то не мешкайте: скоро полночь, к тому же здесь не место для разговоров.

— Где могу я найти генералов, пославших вас сюда?

— Я поведу вас к ним, если не возражаете следовать за мной.

— Пусть будет так, — проговорил Прим громко и решительно и прибавил шепотом: — Да защитит меня Пресвятая Дева!

— Будьте так добры, маршал, сядьте на своего коня и поезжайте рядом со мной. Вам должно быть понятно, что люди, желающие присоединиться к вам, чтобы спасти Мексику, не могут встречаться с вами открыто.

Незнакомец ловко вскочил на лошадь и закутался в плащ.

— Куда отправляемся мы теперь? — спросил Прим.

— В горы, через час будем на месте, и до рассвета маршал Испании вернется к своей прекрасной супруге в замок дель Кастро. Но скорее!

Вскоре оба всадника поскакали по степи к высоким горам, чьи очертания виднелись вдали. Огромная масса скал производила жутковатое впечатление и неприятно действовала на Прима, мчавшегося к неизвестной цели.

Однако он не имел времени на размышления: решившись на заманчивое предложение, он не подозревал ничего дурного.

Незнакомый мексиканец искренне радовался, что маршал Испании согласился следовать за ним; Прим не мог разглядеть торжествующего выражения лица своего проводника, пригнувшегося к голове лошади. Мигуэль Лопес — наемник архиепископа, низкое орудие духовенства, совершивший в эту ночь первое предательство, повторенное впоследствии с бедным императором Максимилианом, за тысячу пиастров вознаграждения, увлекал графа Рейса, ослепленного честолюбием, в западню, из которой, по словам Пеладжио Антонио, ему никогда было не выбраться.

Наконец, оба всадника достигли громадных скал, в которых нескончаемыми отголосками отдавались оглушительные удары грома, так что даже отважный Жуан Прим на минуту в испуге попятился назад; копыта лошадей со страшным треском ударяли о каменистую почву; кругом было пусто и глухо, не видно ни одного дерева, ни одного человеческого жилья, — за всадниками тянулась длинная, пустынная степь, перед ними лежали страшные однообразные скалы.

Здесь были могилы древних жителей Мексики, здесь, как гласит предание, они укрыли свое золото, предназначенное для того, кто снова возвысит Мексику.

Дон Жуан Прим слышал эту легенду, она успела распространиться среди его солдат, и, может быть, не один из них горел желанием поживиться этими сокровищами.

— Мы на месте, — вдруг проговорил мексиканец, остановив лошадь перед расщелиной скалы, — спешимся и привяжем лошадей.

Оба всадника быстро соскочили с лошадей и привязали их к крепкому суку дерева, торчавшему из расщелины.

— Теперь ступайте за мной, — продолжал мексиканец, приближаясь к пещере, — но подождите минуту, я посмотрю, не явились ли сюда какие-нибудь неожиданные гости.

Он вынул из-под плаща пистолет, спустил курок и выстрелил.

Страшный грохот последовал за этим выстрелом, казалось, будто скалы обрушились перед их глазами, затем эхо покатилось дальше, состязаясь с раскатами грома.

Прим спокойно следил за действиями своего проводника, рассматривая мрачный вход в скалу; он знал, что выстрел должен был не только испугать и разогнать диких животных, но и служить знаком для ожидавших его людей.

— Возьмите в руку ваше оружие и идите вслед за мной, — сказал мексиканец.

— Отчего у вас нет факелов наготове? — спросил Прим.

— У меня лежат два факела в углу пещеры, но, думаю, они пострадали от сырости, так что пока положитесь на меня, господин маршал.

— Я хотел бы найти и зажечь факелы, потому что, должен признаться, ужасно не люблю непроницаемого мрака в незнакомом месте.

— Ваше желание для меня приказ, держитесь за мой плащ, через несколько минут сможем попробовать зажечь факел. Однако я так хорошо знаком с этой пещерой, что можете не беспокоиться.

Прим, не подавая виду, что ему было все-таки не по себе, ухватился за мокрый плащ своего проводника и шагнул за ним внутрь пещеры, в ее черную пасть. Земля здесь была сырой и скользкой, такими же неприятно влажными и покрытыми червями показались ему стены.

— Осторожно, господин маршал, — напомнил мексиканец, продолжая идти, — мы спускаемся с горы.

Он наклонился и поднял несколько пропитанных скипидаром и воском щепок.

— Остановитесь на минуту, попробуем зажечь факелы.

После долгих усилий Приму удалось высечь искру, и щепки начали гореть. Распространяя страшный дым, они осветили немного темную пещеру, которая оказалась низкой, но нескончаемо длинной. Зеленые стены были покрыты каплями, отвратительные черви, испуганные светом и сильным запахом, который распространяли горевшие факелы, стали прятаться в свои щели.

Искры факелов с треском падали на мокрую землю пещеры, которая все никак не кончалась. Вдруг Прим, осторожно ступая за мексиканцем, увидел, что длинный узкий проход оканчивался гротом, и подумал, что уже достиг цели своего неприятного путешествия.

— Мы пришли ко второй половине пещеры, — сказал проводник, — помогите сдвинуть эти камни и мы будем у цели.

Мексиканец указал на правую сторону грота, где лежало несколько больших камней. Прим заметил сквозь щели между камнями красный свет. Проводник попросил его снять плащ, положить факел и помочь убрать камни. Прим, ничего не подозревая, сбросил с себя тяжелый плащ, спрятал пистолет в карман и приготовился схватить первый камень.

Внезапно от сквозняка оба факела потухли, и они опять остались в темноте.

— Это ничего, — успокоил мексиканец, — через несколько минут у нас будет свет, он уже виден сквозь щели.

— Ив освещенной части этой проклятой пещеры мы, наконец, найдем генералов или их представителей?

— Что, ваше терпение уже лопнуло? Вы найдете больше, чем ожидаете, господин граф.

— Как мне это понимать?

— Как угодно. Мы пришли на место.

Камень поддался. Прим и мексиканец отскочили в сторону: перед ними лежал длинный широкий проход, освещенный красноватым светом.

Маршал Испании с изумлением смотрел на открывшуюся его глазам картину. В двадцати шагах от того места, где стоял мексиканец, за догоравшим костром сидели шесть испанских солдат. По-видимому, они не слышали шума, причиненного падением камня, и сидели, не шевелясь, поджав под себя ноги, казалось, они дремали.