Невеста по завещанию - Ольга Куно

— Устоится? — переспросила я, глядя на Истора и в то же время его не видя.

Неожиданно оказалось, что двадцать восемь лет — это так мало. Дамиан, который привык всё делать сам. Дамиан, который ни в ком не нуждался. Который принимает решения и готов сам платить ту цену, которую придётся. Готов ли он был к такой цене? "Я, конечно, не собираюсь намеренно отправлять себя к демонам. Но если таким образом распорядится судьба, цепляться за жизнь не буду. " Так он сказал. И не слишком-то берёг свою жизнь. Но на такой итог точно не рассчитывал.

— Я… благодарна вам, доктор, — через силу произнесла я, наконец. Голос слушался плохо. — Понимаю, вы сделали всё, что могли.

— Это именно так, Вероника, — с грустью кивнул Истор. — Увы, мои возможности ограничены. Сейчас я оставлю вам подробные инструкции касательно того, как следует ухаживать за ним в течение ближайших нескольких часов. А вечером я снова приеду его навестить.

Проводив Истора до порога, я позвала Мэгги. Никого больше в комнату не пустила. К этому моменту я уже представляла себе, что делать дальше. И лишние свидетели мне были не нужны.

— Мэгги, мне понадобится ещё несколько чистых крепких тряпок, — принялась перечислять я. — Сок тысячелистника, если сможешь быстро его раздобыть. Немного водки. И чашку чая, очень крепкого и очень сладкого.

Мэгги быстро принесла всё, что нужно, после чего я отослала и её, распорядившись, чтобы меня никто не беспокоил. Подошла к кровати, посмотрела на лицо Дамиана. По-прежнему без сознания, по-прежнему бледен, по-прежнему жив. Только одно средство могло гарантировать, что он не только выживет, но и не останется навсегда калекой. И так уж сложилось, что это средство было в моём распоряжении. Подробности я успела вычитать в той книге о Живой Крови, что хранилась у Дамиана в библиотеке.

Дура, говорила я сама себе, пока извлекала принесённый с собой нож и протирала его водкой для дезинфекции. Соображай, что ты делаешь! Ты жива только благодаря тому, что о твоей крови почти никто не знает. Что будет, если кто-нибудь догадается? Хотя бы тот же Истор! Ведь он-то прекрасно знает, насколько безнадёжно состояние виконта. А значит, догадается наверняка.

А Дамиан? Что же теперь, оставлять его как есть, с этим пожизненным приговором? Зная, что я могла помочь, но не стала?

Ты одна, а больных — миллионы. Ты можешь помочь им всем? Нет. Ты — человек, а не ходячая микстура. Чем Дамиан лучше других?

Он — мой муж.

Фиктивный, услужливо заметил внутренний голос. Фиктивный, он сам напомнил тебе об этом не далее как вчера. Ты не делишь с ним постель. Он даже завещание написал не в твою пользу и так тебе прямо об этом и сказал.

Но защищает-то он меня не фиктивно. Он не фиктивно спас меня от этого вампира Эдмонда. Не фиктивно следит за тем, чтобы при мне всегда была охрана. И, в конце-то концов, я просто не хочу видеть его прикованным к постели! Это МОЯ кровь. Имею право распоряжаться ей так, как захочу.

А если ты не успеешь остановить собственное кровотечение? Внутренний голос прекрасно знал все слабые стороны моего плана. Крови понадобится много, ты будешь ослаблена, вполне можешь потерять сознание. А рядом не будет никого, кто мог бы помочь. Ты достаточно благоразумна для того, чтобы не приглашать на это действо свидетелей. И что потом? Спасёшь его, а сама умрёшь от кровопотери? Опять эта формула — жизнь за жизнь? Пусть он тысячу раз твой муж, пусть даже ты успела до определённой степени к нему привязаться, но ведь не настолько же он для тебя важен!

Вся эта мысленная дискуссия не имела особого значения, поскольку никоим образом на мои действия не влияла. Я вылила немного водки на тряпицу, как следует протёрла нож, придвинула к кровати стул, поставила на него чашку с чаем, сосуд с соком тысячелистника, а также положила несколько тряпок. Немного подумав, одну из них сразу же вымочила в соке тысячелистника, на случай, если потом у меня на это сил уже не хватит. Осторожно перерезала одну из наложенных на Дамиана повязок, так, что открылась рана на боку. От вида раны, её рваных краёв, свернувшейся крови меня передёрнуло, к горлу подкатила тошнота, но я сделала очень глубокий вдох и постаралась взять себя в руки. Не имело принципиального значения, где именно моя кровь будет соприкасаться с его телом. Целительные компоненты проникнут и через кожу. Но соприкосновение крови с кровью всё же предпочтительно, так как обеспечивает наиболее полное и быстрое исцеление.

В книге было написано, что шансы потерять сознание существенно уменьшаются, если перерезать себе вену лёжа. Поэтому я легла на постель рядом с Дамианом, справа от него, со стороны раненого бока. И приложила лезвие ножа к своей левой руке.

Хм, а не так-то это, оказывается, и легко. И вовсе не из-за опасений о том, что произойдёт дальше. Я всё заранее подготовила, постаралась максимально обезопасить себя на этот счёт, и больше к этой теме мысленно не возвращалась. Но вот просто сам факт — нанести себе рану, порезать вену — почему-то вызывал в душе бурю сопротивления. И сделать одно простое движение правой рукой оказалось жутко тяжело. В какой-то момент я даже думала, что не смогу. Не справлюсь.

Да что ты, тряпка, что ли?! — вспылил внутренний голос, тот самый, который только что столь неудачно старался убедить меня вообще не вмешиваться в происходящее. Такими заморочками, как логическое мышление, он явно не страдал. Порезаться боишься? Определись, наконец-то: человек ты, способный хоть что-то решить в своей жизни, или просто никчемная маленькая девочка? Я сжала зубы и полоснула себя по руке в районе локтевого изгиба. И тут же зашипела, прилагая усилие, чтобы не вскрикнуть. Больно. Зато кровь потекла сразу, словно только и ждала, когда же её, наконец-то, выпустят. А может, и вправду ждала? Может, Живая Кровь чувствует, когда в ней возникает потребность и сама стремится навстречу источнику хвори? Кто её знает. Я точно не разбираюсь в таких нюансах.

Изогнув левую руку, я положила её Дамиану на живот, так, чтобы кровь стекала ему на рану. Конечно, часть оставалась на коже живота, часть стекала по боку вниз, на постель, но это не имело большого значения. Целебные составляющие всё равно впитаются в кожу, втянутся в организм нуждающегося в них человека. В итоге крови на поверхности останется куда меньше, чем если бы она была обыкновенной. А то, что останется, особых вопросов не вызовет, ведь и повязка, и постель всё равно успели уже пропитаться кровью самого Дамиана.

Поначалу я чувствовала себя совершенно нормально, не считая боли от пореза, но её я быстро научилась не считать. Потом пришло ощущение слабости, сперва совсем лёгкой, но постепенно усиливавшейся. Чувство дискомфорта, возникавшее всякий раз, как я поворачивала голову, явилось первым признаком головокружения. А вскоре комната и вовсе поплыла перед глазами.