Две тысячи лет до нашей эры. Эпоха Троянской войны и Исхода, Хаммурапи и Авраама, Тутанхамона и Рамзеса - Джеффри Бибб

Потребовалось несколько лет, чтобы подготовить кампанию, создать и проверить оружие – боевые тараны, осадные башни и защитные заслоны, которые были бы эффективны против укрепленного города. И в конце концов Хаттусили выступил. Эскадроны колесниц один за другим преодолевали тяжелые горные дороги, спускались в прибрежную долину Киззуватны, проходили приграничную крепость у Сирийских ворот и выходили на открытую равнину Северной Сирии. Мурсили, ставший зрелым мужчиной и опытным полевым командиром, сопровождал экспедиционную армию.

Война развивалась медленно. Жители Ямхада не желали вступать в открытый бой с тяжелыми колесницами хеттов и удалялись в окруженные стенами города. Отношение хурритов было неясным. Они мобилизовали армию на границе с Ямхадом, которую можно было бросить в бой как на одной стороне, так и на другой. Мурсили пришлось выделить существенную часть колесниц для предотвращения хурритского вторжения, а пехота хеттов в это время осаждала города Ямхада. Произошла задержка в доставке тяжелого оборудования – новых осадных машин, и в первое время они использовались не на полную мощность. Но войска быстро приобрели опыт обращения с новой техникой осадной войны, и города стали сдаваться один за другим. В конце концов хеттская армия взяла штурмом столицу – Алеппо.

Царя Ямхада схватить не удалось. Он успел бежать из города и, говорили, получив право беспрепятственного прохода по территории хурритов, в конце концов объявился в качестве беженца при дворе Самсу-дитана в Вавилоне.

Ямхад был покорен, и Хаттусили и Мурсили поняли, что, завоевав Хеттское царство, к лучшему или к худшему, они вступили в борьбу за власть в древнем цивилизованном мире, раскинувшемся от Месопотамии до Египта. Пока в их руках был Ямхад, они имели новые источники доходов и целый набор новых врагов. В Алеппо придется оставить очень сильный гарнизон и своего наместника.

Продвижение армии на север к Хаттусасу было значительно медленнее, чем ее наступление в южном направлении. Процессии рабов, тяжело нагруженные богатствами Алеппо телеги, стада существенно снижали скорость колесниц. Но никто не роптал, ожидая хорошей доли добычи – рабов и скота, тканей и гончарных изделий, золота и серебра, мебели и слоновой кости. Солдаты шутили между собой, а у Мурсили было время вспомнить свои юношеские мечты о победах на Востоке.

Та зима стала периодом славы и торжества. Покорение Ямхада стало венцом царствования Хаттусили, и в следующие годы он довольствовался постепенной передачей дел своему блестящему наследному принцу.

Но даже при этом для всей Малой Азии оказалось шоком, когда спустя шесть лет глашатаи провозгласили, что старый Хаттусили мертв, а Мурсили стал великим царем. Это и понятно: Хаттусили был основателем царства. Именно он возродил древнюю славу хеттов, и слава эта могла угаснуть после его смерти.

Мурсили собрал эскадроны и в короткой, но впечатляющей кампании в своем царстве убедил сомневающихся, что слава хеттов в надежных руках. Карательная экспедиция на север в земли племен, всегда готовых нанести удар на юг при первых же признаках уязвимости, восстановила нерушимость границ в этом направлении, но стоила людям ценного летнего времени. А пока суд да дело, неприятности созрели на юге.

Новость о смерти Хаттусили достигла Вавилона с максимальной скоростью, на которую были способны конные колесницы. Изгнанный царь Ямхада дано готовился к этому дню. Не прошло и недели, как он уже двигался вверх по Евфрату с армией вавилонских «добровольцев». И снова хурриты пропустили его (и армию тоже), и его нападение на Алеппо, усиленное действиями «пятой колонны» в городе, оказалось неожиданным для хеттского наместника. Едва Мурсили успел занять трон и укрепить границу в Малой Азии, как гонцы принесли весть о потере Ямхада.

Мурсили отлично понимал, что только немедленные и эффектные действия могли предотвратить серию мятежей, в результате которых царство хеттов может распасться. Поэтому он собрал своих баронов, которые, в свою очередь, мобилизовали в своих владениях всех, кто мог держать оружие, и с армией, не менее крупной, чем та, что завоевала Ямхад ранее, выступил на юг.

На этот раз имели место многочисленные мелкие стычки с участием колесниц на севере Сирийской равнины и первые ожесточенные бои между хеттами и аморитами. Хетты уничтожали городские гарнизоны, и вся боевая техника была с ними. И снова стены городов рушились под ударами боевых таранов, которыми орудовали голые по пояс пехотинцы. От стрел и копий их защищали только кожаные шлемы, усиленные медными пластинами. На этот раз города были разграблены, а стены разрушены до основания. Жители надолго лишились возможности бунтовать.

И снова гордый город Алеппо пал перед Мурсили, а царь Ямхада сбежал вниз по реке в Вавилон.

Только на этот раз Вавилон не стал ему убежищем.

С юности Мурсили мечтал о том, чтобы провести молниеносную механизированную атаку через равнины на восток, и во время первоначальной кампании против Ямхада часто спорил с Хаттусили, утверждая, что покорение северной части Сирии никогда не будет полным, пока Вавилон остается неприступной базой для контратак аморитов. Теперь он перегруппировал свои силы и пошел вниз по Евфрату на восток.

Это было во многих отношениях безрассудное предприятие. Ему предстояло пройти через южные территории хурритов, оставив крайне уязвимыми свои коммуникации, если хурриты вдруг вздумают атаковать. Но это был продуманный риск, и все получилось. Как и ожидал Мурсили, хурриты не выказали желания вмешаться, чтобы защитить Вавилон. К востоку от хурритских земель вдоль Евфрата расположилось семитское царство Ассирия – перпендикулярно верхнему Тигру. Если Вавилон ослабнет, Ассирия окажется изолированной и уязвимой, что хурритам было на руку.

Поэтому они проявили любезность и открыли дорогу хеттской армии, вполне довольные тем, что Мурсили будет таскать для них каштаны из огня.

Военные колесницы хеттов двигались вдоль Евфрата организованными формированиями, впереди и по обе стороны шли разведчики. От Алеппо до Вавилона предстояло пройти пятьсот миль, почти вдвое больше, чем от Хаттусаса до Алеппо, причем весь путь пролегал по враждебной или потенциально враждебной стране. Так что надеяться можно было только на себя. Но вдоль Евфрата было много корма для лошадей и воды, а запасы армия брала там, где находила их. Не прошло и трех недель, как армия хеттов совершенно неожиданно появилась у ворот Вавилона.

У города не было времени подготовиться к обороне. Стены Вавилона, конечно, содержались в целости, но у царя Самсу-дитана не было вообще постоянной армии, а мобилизовать людей он уже не успевал. Сражение за ворота было ожесточенным, но коротким, и довольно скоро захватчики вошли в город. Еще до вечера Вавилон был в руках хеттов.

Наступил 1595 г. до н. э. Мурсили, если предположить, что он родился в 1650 г. до н. э. (а это было примерно так), было пятьдесят пять лет. Ровно триста лет минуло с тех пор, как Суму-абум основал аморитский союз вокруг Вавилона. (Столько же лет прошло для нас после реставрации Карла II. Великие дни, когда Хаммурапи привел Вавилон к победе и правил огромной империей, раскинувшейся от турецких гор до Персидского залива, теперь так же далеки, как от нас американская война за независимость.) На протяжении этих лет Вавилон ни разу не сдавался иноземцам. Старики помнили, что еще их деды рассказывали им, как во времена их детства касситы спустились с персидских гор и стали угрожать городу. Но теперь касситы мирно возделывают земли к востоку от Тигра, их формальные правители в горах не выказывают стремления к дальнейшей экспансии. Да и в любом случае у них достаточно забот на восточной границе, которую необходимо защищать от воинственных племен (воинственность и индоевропейцы в то время были синонимами), которые подступали с северо-востока. Граница с касситами на памяти людей всегда была открыта, и именно касситы составляли значительную часть рабочего населения Вавилонии. Южнее были мятежные государства в верхней части пролива. Но они вскоре после смерти Хаммурапи отделились, и никто больше не думал о них как о мятежниках. Они всегда существовали отдельно, и только самые горячие сторонники великой Вавилонии все еще говорили о священном праве вавилонских царей управлять старым Шумером.

Теперь беда пришла с запада, и великий Вавилон оказался в огне. Самсу-дитана был убит, и трехсотлетняя династия прекратила свое существование. Жителей Вавилона согнали в лагеря за городскими стенами. В будущем их ждали разве что невольничьи рынки в Малой Азии.

Мурсили, наблюдавшему, как растут горы добычи и увеличивается число пленных и скота, было о чем подумать. Он был очень далеко от дома, в конце чрезвычайно истончившихся линий связи. Удержать Вавилон он не мог – впрочем, и не намеревался. Он стремился разрушить силу, которая могла поддержать сопротивление в Ямхаде, и сделал это. Теперь следовало вывести свои силы.