Заказное убийство - Сара Парецки

Я пошла на кухню, чтобы выжать себе апельсинового сока. И все-таки Джилл лучше быть дома, подумала я. Если Эрл решит прижать меня к ногтю, он может взять Джилл в заложницы; это для него идеальный вариант. По спине у меня пробежал холодок.

До сих пор все мои усилия не приносили никаких осязаемых результатов, если, конечно, предполагать, что убийство Тайера было предопределено судьбой. Я не могла установить связь между Мак-Гро и Мастерсом или Тайером. Я не имела понятия, где находится Анита. Единственным человеком, который мог снабдить меня всеми необходимыми сведениями, был Мак-Гро, но он уклонялся от этого. И какого черта он впутал меня во всю эту историю?

Повинуясь необъяснимому импульсу, я отыскала в справочнике телефон Точильщиков. Дежурный администратор переадресовал меня к Милдред. Не называя себя, я попросила подозвать к телефону Мак-Гро. Милдред ответила, что он на совещании и она не может его тревожить.

— Это важно, — сказала я. — Передайте ему, что это касается Эрла Смейссена и Джона Тайера.

Милдред попросила подождать. В ожидании, пока подойдет Мак-Гро, я рассматривала свои ногти, которые явно нуждались в шлифовке. Наконец послышался треск, и в трубке зазвучал хрипловатый голос Мак-Гро.

— Да. Я слушаю.

— Это Ви.Ай. Варшавски. Тайер что-нибудь говорил вам об Эрле?

— Что вы, черт побери, несете? Я же говорил вам, чтобы вы прекратили расследование.

— Вы втянули меня в это дело, Мак-Гро. Теперь это мое дело, Мак-Гро. И я хочу знать, говорил ли вам что-нибудь Тайер об Эрле.

Он молчал.

— Тайера убил один из людей Эрла. А вы в свое время прикрылись именем Тайера. Но так и не объяснили почему. Может быть, вы хотели впутать его в это дело с самого начала? Вы боялись, что полиция может арестовать Аниту и хотели подставить Тайера? А что было потом? Он пригрозил, что раскроет все, что знает, и вы попросили Эрла убить его. Для полной гарантии.

— Варшавски, наш разговор записывается на магнитофонную ленту. Если вы будете выдвигать против меня подобные обвинения, я подам на вас в суд.

— Не советую, Мак-Гро. Они могут затребовать и все ваши остальные пленки.

Я услышала громкий треск: он швырнул трубку на рычаг.

Я быстро оделась и тщательно проверила «смит-и-вессон», прежде чем убрать его в плечевую кобуру. Я все время надеялась на то, что Эрл уверен, что ему удалось меня "полностью нейтрализовать; и я очень хотела, чтобы он пребывал в этой уверенности до тех пор, пока я досконально во всем не разберусь и действовать ему будет слишком поздно. Тем не менее я приняла все необходимые меры предосторожности, вышла из дома через задний ход и обошла целый квартал, прежде чем приблизиться к своей машине. Никого подозрительного не было видно.

Я решила оставить бары Лупа и пошла на «территорию» Точильщиков. По пути на север я завернула в клинику. Хотя время было еще раннее, приемная была уже полна. Мне вновь пришлось пройти под разгневанными взглядами тех, кто уже сидел по часу.

— Мне надо поговорить с Лотти, — резко сказала я Кэрол.

Она бегло взглянула на мое лицо и тотчас же вызвала Лотти из ее врачебного кабинета. Я быстро объяснила ей, что произошло.

— Мне не хотелось бы пугать Джилл, — сказала я. — Но и сидеть на пороховом погребе не слишком-то приятно.

Лотти кивнула.

— Но что может помешать им забрать ее из дома Тайеров? — спросила она. — Если они решат, что она для них подходящая заложница, они найдут ее, где бы она ни была. Мы должны думать не о твоем спокойствии, а о спокойствии Джилл. И я думаю, что ей лучше всего остаться здесь на пару дней. Во всяком случае, до похорон ее отца; она позвонила матери, похороны будут не раньше пятницы.

— Да, но, к сожалению, Лотти, у меня нет ни минуты свободного времени. Я не могу сидеть здесь, караулить Джилл.

— Нет. — Она нахмурилась, затем ее лицо просветлело. — У Кэрол есть брат. Большой, сильный, тренированный парень. Он студент, изучает архитектуру. Может, он пока постережет ее. — Она позвала Кэрол, которая внимательно выслушала, в чем наша проблема. Всплеснула руками, когда узнала, что Джилл в опасности, и сказала, что Пол с радостью поможет.

— На вид он не очень добрый, глуповатый парень, — сказала она. — Но это только видимость; на самом же деле он очень дружелюбный и большая умница.

Мне пришлось довольствоваться этим, но Лотти меня не очень-то успокоила, я предпочла бы, чтобы Джилл была где-нибудь за тридевять земель отсюда.

Я направилась на север и объехала весь район вокруг Точильщиков, намечая мой дневной маршрут. Здесь было не так много баров, как в Лупе. Я выбрала площадь в двадцать кварталов и решила воспользоваться машиной. И еще я решила, что, даже рискуя навлечь на себя неудовольствие барменов, ничего не буду пить. Утром я совершенно не переношу пива. Да и шотландское виски тоже.

Я начала с западного конца выбранной мною территории, где проходит надземка. Первый бар, бар Клары, имел такой убогий вид, что я не сразу решилась туда зайти. Конечно, такой лощеный джентльмен, как Мастерс, навряд ли изберет для свиданий подобную забегаловку. С другой стороны, никому не придет в голову, что он может бывать в таком месте. Я расправила плечи и вошла в темное душное помещение.

К полудню я вытащила девять пустых номеров и начала подумывать, что мой замысел не только совершенно неудачен, но еще и отнимает массу драгоценного времени. Я закончу этот уже начатый объезд, но Луп больше не буду обходить. Я позвонила в клинику. Брат Кэрол был уже на боевом посту, Джилл, естественно, его очаровала, и они вместе развлекали семерых малышей. Я сказала Лотти, что останусь там, где я есть, и попросила извиниться за меня перед Джилл.

Тем временем город погрузился во влажную, удушающую жару. Всякий раз, когда я покидала очередной бар, меня словно тыкали носом в дерьмо. От запаха несвежего пива меня уже поташнивало. В каждом из заведений, куда я заходила, словно пригвожденные к стульям, сидели несколько трогательно-жалких завсегдатаев, которые накачивались уже с раннего утра. Как и до сих пор, я сталкивалась с враждебностью, равнодушием и искренним желанием помочь, но никто не узнавал людей, запечатленных на моих фото.

Позвонив Лотти, я решила пообедать. Я находилась недалеко от Шеридан-роуд. Пройдя туда пешком, я обнаружила в конце квартала вполне приличную бифштексную. Войдя в нее, я с облегчением почувствовала, что там прохладно. «Хай Корраль», так называлась эта бифштексная, была небольшим, чистым, полным вкусных запахов заведением. А уж запаха кислого пива, к моей радости, тут и в помине не было. Почти две трети столов были заняты. С меню в руках ко мне подошла пожилая толстушка и с приветливой улыбкой отвела меня к угловому столику. На душе у меня стало легче.

Я заказала небольшой бифштекс из филейной части, салат из свежих овощей, высокий бокал с шипучим напитком и, как только принесли мой заказ, принялась за еду. Обед был не из тех, о которых пишут в журнале «Чикаго», но эта простая, хорошо приготовленная еда значительно подняла мое настроение. После обеда я насладилась чашечкой кофе. Увидев на часах 15.30, я подумала, что мне надо поторопиться. «Когда взывает Долг, „Спешу!“ — немедля отвечает Юность...» — пробормотала я, подбадривая себя. Я положила два доллара на стол и отнесла счет в кассу. Обслуживавшая меня толстушка тотчас появилась словно из-под земли, чтобы я тут же могла расплатиться.

— Очень вкусный обед, — похвалил я.

— Я рада, что вам понравилось. Вы здесь впервые?

Я покачала головой:

— Я проходила мимо, и ваша вывеска показалась мне заманчивой. — Повинуясь внезапному импульсу, я вытащила свою — теперь уже засаленную и помятую по краям — папку. — Скажите, эти два человека никогда не появлялись здесь вместе?

Она взяла фото и посмотрела на них.

— Да, они у нас бывали.

Я не поверила своим ушам.

— Вы уверены?

— Я не могу ошибаться. Надеюсь только, мне не придется свидетельствовать в суде? — Ее дружелюбное лицо слегка омрачилось. — Если вы разговариваете со мной официально... — Она поспешно отдала мне фотографии.

— Нет, нет, успокойтесь, — сказала я. — Уверяю вас, вы не будете иметь никакого к этому отношения. — В этот момент я не могла придумать какой-нибудь правдоподобной легенды.

— Если меня куда-нибудь вызовут, — повторила она, — я не опознаю ни одного из них.

— Я ничего не буду записывать, скажите только, давно ли они сюда ходят? — спросила я, стараясь придать своему голосу как можно большую убедительность и откровенность.

— А в чем дело? — Она была все еще настороже.

— Иск об установлении отцовства, — брякнула я первое, что пришло мне в голову. Даже для меня самой это звучало смешно, но как ни странно, она успокоилась.

— Ну, это не такое страшное дело... Я думаю, уже лет пять, Это заведение принадлежит моему мужу, и мы вот уже восемнадцать лет работаем с ним вместе. Я помню почти всех наших завсегдатаев.