Ты будешь наша - Ронни Траумер

Не успеваю и вдохнуть, как на мои губы обрушиваются в страстном поцелуе. Дыхание перехватывает, ноги подкашиваются, а по венам разливается тепло. Я позволяю Роме целовать меня, осознавая, насколько я скучала по его коротким, но таким страстным ласкам. Бедное сердце бьётся в бешенном ритме, предательское тело отзывается на этот поцелуй, напоминая, что этот человек мне далеко не безразличен.

Хочется плакать и смеяться одновременно от переполняющих меня чувств. От глупости ситуации, моей растоптанной гордости и таких ярких, но нежеланных чувств. Люблю. Не знаю, как так вышло, но с горечью признаю, что люблю его. Но… он не мой.

– Рома, – разрываю поцелуй и отталкиваю его от себя. – Прекрати, пожалуйста, – в носу щиплет, и я глубоко вдыхаю, чтобы не расплакаться у него на глазах. – У тебя есть невеста, и что бы там не было, ты дал ей обещание. Я не собираюсь разрушать почти семью, – сказав это, я разворачиваюсь и сажусь на пассажирское сиденье. – Отвези меня в город, – требовательно говорю и захлопываю дверь.

Нельзя! Так нельзя, это неправильно. Как бы сильны не были мои чувства, я не буду так поступать. Он думает, всё так просто – пришёл, пару слов сказал, и всё, проблемы решились. Да, признался в чувствах, как смог, насколько его характер позволил это сделать, но это ещё ничего не значит. Я не буду любовницей, а пока он с Кариной, другого места мне не предложат.

Рома пару минут стоит на том же месте, думая о своём, пока я жду в машине. После чего садится на водительское место, и мы в звенящей тишине едем в город.

– Где этот детский дом? – спрашивает через какое-то время.

– Высади меня, где тебе удобно, я возьму такси, – вместо ответа говорю я.

На улице жара, в автомобиле кондиционер работает на минимум, но в салоне какой-то необъяснимый холод. Видимо, оба понимаем, что выхода нет. Для нас двоих путь окончен. Рома должен сдержать свои обещания перед ни в чём не повинной девушкой, а я должна забыть всё, что между нами было, как красивый сон.

– Мне удобно отвезти тебя к твоей машине, – с раздражением в голосе говорит Рома.

Он злится, это видно по напряжённым рукам, которые сжимают руль до скрипа кожаной оплётки. По сжатой челюсти и играющим желвакам на лице. Пусть злится. На себя. Он имеет право злиться только на себя! Он с самого начала лгал. Знал, что рано или поздно я узнаю о невесте, и всё равно полез ко мне под юбку. Он враг сам себе.

Я показала Роме дорогу, и, спустя пятнадцать минут, мы останавливаемся у ворот детского дома. Мне нужно выйти из машины, уйти подальше от этого мужчины и сделать то, зачем я сюда приехала, – проветрить свою голову. Но я почему-то медлю, жду, сама не зная, чего именно. Ведь итак всё ясно.

– Прощай, Рома, – нахожу в себе силы сказать эти слова.

Нет, это не окончательно, мы всё же работаем вместе, а увольняться я пока не собираюсь, хоть и думаю об этом. Это «прощай» имеет другой смысл – мы должны закопать наши чувства, забыть объятия, поцелуи – всё. Оставить эти воспоминания тут и делать вид, будто ничего не было.

– Ты будешь моей, Полина, – твёрдо заявляет он, когда я открываю дверь, чтобы выйти. – Я со всем разберусь, – это звучит, как обещание, и не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, с чем именно Рома разберётся.

Хочу ли я быть причиной их с Кариной разрыва? Конечно, нет. Но я не буду скрывать, что меня такой вариант обрадует. Я Рому ни о чём не просила, никаких условий не ставила, и тем более не заставляла делать выбор. Если он что-то решил, это исключительно его собственная инициатива.

Однако, время показало, что Рома не держит своих обещаний.

Глава 37

Полина

В последнее время у меня часто бывают неспокойные и тяжёлые дни, но сегодня самый напряжённый и волнующий из всех. Папу увезли на операцию пять минут назад, а я успела известись со вчера ещё. Рома со своим бунтом и сомнительным признанием в чувствах, заставил мою нервную систему пошатнуться. Сон был бы лучшим лекарством, однако я глаз всю ночь не сомкнула, и мне не помогли даже мои капли от бессонницы. Слишком много мыслей в голове, переживаний и раздумий о том, что будет дальше.

Конечно, больше всего я переживаю за операцию папы, и сейчас, сидя в коридоре, мне не с кем даже поговорить. У Алёны телефон выключен уже который день, и это настораживает. Надеюсь, у неё всё в порядке, и вскоре подруга даст о себе знать.

В такие моменты осознаёшь, насколько ты одинока, когда даже некому тебя поддержать. Тебе кажется, что ты привыкла к такому, свыклась с мыслью, что никто тебе не поможет, кроме самой себя, но это не так. Я всё-таки женщина, и мне иногда необходимо быть не сильной и независимой, а хрупкой и нежной.

Грешно будет не вспомнить дядю Гришу, который поддерживал меня всегда и во всём, даже внёс полсуммы для операции папы, но сейчас ему самому нужна поддержка.

Со всеми этими проблемами я на время забросила поиски денег. А это важнее, чем мои любовные метания, и нет мне оправдания. Нужно думать о папе, а не о Роме и его невесте. Как только операция закончится, отсюда я поеду сразу к нотариусу, попробую как-то записать дом на себя и выставить его в качестве залога, чтобы мне дали кредит.

– Я опоздал, прости, – раздаётся знакомый голос над головой.

– Дима? – округляю глаза на мужчину. – Что… что ты здесь делаешь? – спрашиваю, заикаясь.

– Подумал, что нужно составить тебе компанию, – отвечает, улыбнувшись, и садится рядом со мной. – Ты как?

Как этому человеку удаётся каждый раз меня удивлять?

– Откуда ты знаешь? – задаю волнующий меня вопрос.

– Это неважно, – усмехается и, приобняв меня за плечи, притягивает к себе. – Важнее, чтобы ты не переживала, – тихо проговаривает и целует меня в макушку. – Всё пройдёт хорошо.

Не пытаюсь сопротивляться, выпутаться из его объятий или расспросить его ещё о чём-то. Он приехал, хоть его никто не просил, разве это не много значит?! Мне было необходимо крепкое плечо, слова поддержки и просто кто-то рядом.

Ожидание не кажется таким тяжёлым в компании Димы. Он не позволяет мне киснуть – носит кофе стаканчик за стаканчиком и шоколад