Femme fatale выходит замуж - Татьяна Тронина

– Ты ревнуешь! – засмеялась Жанна.

– Это правда, – спокойно ответил он. – У меня иногда такие мысли странные бывают…

– Какие мысли? – с любопытством спросила она.

– Уехать бы куда-нибудь. Далеко-далеко… Я Яшке уже говорил об этом. И не просто уехать, а еще заняться чем-нибудь таким…

– Ты меня пугаешь, Русик. Чем заняться?

– Я не знаю… – усмехнулся он. – Ну, например, записаться во французский Иностранный легион. Стать наемником. И воевать где-нибудь в Сомали, в Кот-д’Ивуаре…

– Где?!

– Послушай, Русик, и у нас в стране полно «горячих точек», – возразил Сидоров. – Зачем тебе Иностранный легион? Это непатриотично.

– Дело не в этом… – мрачно произнес Айхенбаум. – Я же сказал – далеко-далеко.

– А если убьют?

– Ну и пусть. Значит, судьба такая.

– Все, Русику больше не наливать! – несколько нервно засмеялся Сидоров. – У меня, может, тоже мечта – в садоводы пойти… И что теперь – бросить все, уйти в поля? Так теперь?

– Да, – бесстрастно ответил Айхенбаум.

– Дурак, ну дурак…

– А я в детстве мечтала быть дрессировщицей тигров… – задумчиво пробормотала Жанна.

– Теперь ты нас дрессируешь, – вздохнул Сидоров.

– Станцуй, Жанна… – Руслан Айхенбаум тяжело поднялся из кресла, отставил гитару. – Станцуй со мной, а? В том платье.

– И со мной! – встрепенулся Сидоров. – Пока мы еще на ногах стоим…

– Хорошо, – сказала Жанна. – Айн момент…

Она переоделась в гардеробной, припудрила разгоряченные щеки. В висках слегка шумело. «Что я делаю, господи, что я делаю…»

Вышла к ним через десять минут – в том же виде, что была на свадьбе Юры. Сидоров перебирал диски у музыкального центра:

– Вот, годится…

Заиграла медленная мелодия.

– Русик, сначала с тобой…

Жанна с Русланом Айхенбаумом медленно закружились по комнате. Он прижимал ее к себе нежно, крепко и, как ни странно, очень хорошо держался, словно и не пил совсем. От него веяло горячим, влажным теплом.

– Русик…

– Что?

– Не ходи в Иностранный легион.

– Ладно. – Он прижал ее чуть крепче, закрыл глаза. На виске у него пульсировала какая-то жилка.

Потом она танцевала с Яшей Сидоровым.

– Почему жизнь так неправильно устроена?..

– О чем ты, Яша?

– О том, что ты любишь Пересветова, а я люблю тебя.

– А Нина любит Юру. Бедная Нина… – пробормотала Жанна, уткнувшись в его плечо. – Мне ее очень жаль!

– Перестань, – Сидоров слегка встряхнул ее. – Никакой любовью там и не пахло!

– Ну что ты говоришь…

– Это правда! Неужели ты не поняла, что это был чистый расчет с ее стороны?.. Она хотела замуж и сделала все, чтобы женить на себе Пересветова! Все это видели, все это знали.

– Я не знала.

– Это потому, что ты другая… Ты живая, – прошептал ей на ухо Сидоров. – В тебе нет расчета. Ты или любишь, или нет.

Руслан поставил другой диск, с модной этнической музыкой, быстрой и зажигательной. Теперь они плясали втроем, выделывая какие-то немыслимые коленца…

Потом Руслан с Яшей сидели на диване, а танцевала одна Жанна, не замечая ничего вокруг, впав в какое-то странное исступление. На ее лице была неподвижная улыбка, в глазах стояли слезы.

Руслан Айхенбаум вскочил, схватил ее за запястья.

– Все. Жанна, все…

– Русик, пусти ее, – вступился Сидоров.

– Отстань, – мрачно произнес Айхенбаум. – Вообще, вали отсюда…

– Сам вали! Я тебе ее не отдам.

– Да ты… – Еще чуть-чуть, и они бы подрались.

– Все, хватит! – закричала Жанна, едва держась на ногах. – Оба! Оба – вон! Я вас сюда не звала!

– Жанна, ты должна выбрать, – нетвердым голосом произнес Сидоров. – Так больше жить нельзя, ты понимаешь?..

– Кого я должна выбрать? Тебя или Русика?.. Я не знаю! Может быть, кинуть монетку?.. – в отчаянии произнесла она. – Чего вы хотите, а? С кем я должна провести эту ночь – вы об этом спорите?..

Руслан Айхенбаум пришел в себя.

– Нет, Жанна, ты не поняла… – пробормотал он. – Наверное, одной ночи не хватит…

– Всю жизнь! – засмеялся Сидоров.

– Ладно… – без сил пробормотала она. – Разберемся потом. Вон в том шкафу – постельное белье, подушки… Я иду спать.

Жанна закрылась в гардеробной, легла на узкую кушетку, лицом к стене, и заснула – моментально, сразу она провалилась в тяжелый, пустой сон…

Разбудили ее звонки в дверь и отдаленный грохот.

Она вскочила – с тяжелой, мучительной головной болью. Обнаружила, что спала в роскошном платье от Арины Каплер, которое все измялось за ночь.

Щелкнула задвижкой и осторожно выглянула в соседнюю комнату: Сидоров спал на диване, Айхенбаум – на стульях. В гостиной царил невообразимый разгром.

– Кошмар… – содрогаясь, пробормотала Жанна. – Что же мы вчера тут делали? Взрослые люди…

В этот момент звонки и грохот продолжились с новой силой.

– Ну кто там ломится? – сквозь сон пробормотал Сидоров. – Откройте…

И вмиг вчерашние страхи охватили Жанну – тот, кто должен был ее наказать, пришел.

Она прокралась в прихожую и заглянула в «глазок». Там стояла женщина с фиолетовыми волосами. Сердце у Жанны упало…

В коридор выглянул Айхенбаум, кутаясь в простыню.

– Кто там, Жанна? – сонным голосом спросил он. Тоже заглянул в «глазок». – Это же эта, как ее там… мамаша Нины. Раиса Романовна, что ли…

– Кто? – изумленно спросил Сидоров. Он тоже вышел в коридор, кутаясь в простыню. – Что ей надо?

– Надо открыть, – безнадежно произнесла Жанна.

– Ты спятила! – в один голос шепотом закричали Сидоров и Айхенбаум. – Зачем?..

– Я все слышу! – с той стороны завопила Раиса Романовна. – Жанна Ложкина, ты там?.. Так вот – будь ты проклята, проклята, проклята…

Жанна зажмурилась и закрыла уши руками. Внутри у нее все похолодело. Раиса Романовна продолжала бушевать, но Сидоров с Айхенбаумом затащили Жанну обратно в комнату.

– Жанна, детка… – пробормотал Сидоров, с нежностью проводя ладонью по ее спутавшимся волосам. – Не бери в голову.

– Она старая женщина, она не в себе. Она не того винит! – с жаром подхватил Айхенбаум. – У нее должны быть претензии к Пересветову, а не к тебе! Это он, в конце концов, бросил ее дочь.

– Вы не понимаете… – пробормотала Жанна. – Она меня прокляла!

Раиса Романовна бушевала недолго – скоро она ушла. Потом ушли Сидоров с Айхенбаумом, страшно мучаясь с похмелья – но тем не менее идти на работу было надо.

Жанна осталась одна.

Когда в очередной раз позвонили в дверь, она едва смогла сдержать крик – но на этот раз визитером оказался Марат. Он был встревожен и испуган.

– Все в порядке? – спросил он, когда Жанна наконец впустила его. – Сейчас встретил соседку в лифте, она сказала, что тут был какой-то шум, люди кричали… Даже милицию собирались вызывать! Я только с ночной…