Английский для миллионеров (СИ) - Корсарова Варвара

— Дети разные, как вы не понимаете! Есть такие, что, если их не хвалить, они доказывать ничего никому не будут! Таким ставишь трояк, а они думают: «Ну и ставь, и плевать!» Их нужно постоянно поддерживать, их нужно…

— Вы неправы. Детей нужно учить работать качественно вне зависимости от похвалы.

— Петр Аркадьевич, вы сами создаете своей дочери трудности! Растите для себя удобную девочку. Слушайте, вы ведь ничего не смыслите в детях!

Он наклонился еще ближе и прищурил глаза.

— А вы смыслите? Вы работаете в школе всего год после вуза, и своих детей у вас нет.

Какая мерзкая самоуверенность! Марианна крепче сжала края стола и часто задышала.

— Это нечестный аргумент. Зато я ближе к Даше по возрасту и хорошо ее понимаю. А вы, кстати, тоже отец-молодец без году неделя! Вы же жили раздельно, и…

— Это тоже нечестный аргумент. И свою дочь я знаю неплохо. Вы сейчас ведете себя не как профессионал, Марианна Георгиевна. Еще обзываться начали…

— Ну так увольте меня!

Ей было очень жарко. Обычный спор распалил ее до невозможности! Марианне было стыдно за свою несдержанность, но справиться с возмущением никак не получалось. И верно, она ведет себя ужасно непрофессионально. Она превратилась в грубиянку.

Да еще локон выбился из прически! Упал на разгоряченную щеку и щекочет кожу. Марианна яростно мотнула головой, чтобы отбросить прядь. Не помогло. Тогда она вытянула нижнюю губу и подула, чтобы избавиться от раздражающей помехи. Потом еще раз, и еще. Ее руки были заняты: она все еще крепко держалась за край стола и как-то не догадалась разжать пальцы — так она была взволнована.

Петр Аркадьевич смотрел на ее манипуляции, а потом не выдержал:

— Слушайте, хватит! Что вы все время… дергаетесь и дуете!

Он досадливо цокнул языком, а потом внезапно простер руку, подцепил непокорный локон, потянул, глянул на него с некоторым изумлением, и ловко заправил его за ухо Марианне.

— Порядок, — отметил он с удовлетворением. — У вас прическа растрепалась, Марианна Георгиевна.

Это случилось так быстро и неожиданно, что Марианна обомлела. Она сидела и хлопала глазами. Что он себе позволяет! Там, где его пальцы коснулись ее виска, горела кожа.

Опомнившись, она откинулась назад и лихорадочно пригладила волосы.

Ужас, как неловко, как унизительно!

— Простите, не удержался, — сказал Петр Аркадьевич неожиданно веселым голосом. — У вас локон такой… забавный. Как пружинка. Он вам сильно мешал. Ну, продолжим спорить?

Марианна медленно выдохнула. Она продолжала таращиться на Аракчеева, не понимая, что за веселье на него нашло, и как ей теперь поступить.

— Извините, Петр Аркадьевич, — сказала она медленно. — Я погорячилась. Ситуация с Дашей задела меня за живое. Я переживаю за нее.

— Я это вижу и ценю, — сказал Петр Аркадьевич сочувствующим тоном. — И поэтому не буду вас увольнять. Если вы подумаете немного, поймете, что я прав. И будете поступать так, как я вам советую.

Его тон подразумевал, что ослушаться было нельзя.

— Вы тоже поймете, что я права, — храбро возразила Марианна. — Дайте нам немного времени. И будет результат.

— Очень на это надеюсь.

Марианна вздохнула и промолчала. Вовсе она не была уверена, что будет результат! Ей было стыдно, и она была огорчена. Как будто она допустила непростительную ошибку и скоро наступит расплата.

Да еще этот барин и деспот сидит и смотрит на нее непонятным взглядом! Что ему нужно?

— Занятия с Дашей на сегодня окончены. Думаю, наш разговор тоже. Может, останетесь на ужин? — вдруг спросил он очень вежливо. — Мы будем втроем: вы, я и Даша. Валентина уехала в город к подруге. Посидим, побеседуем… Даша будет рада.

Марианна удивилась. Это что, предложение совместной трапезы в знак примирения? В другой раз она, может, и согласилась бы — но не сейчас. Слишком она была взволнована и расстроена. И недовольна собой, Петром Аркадьевичем, его дочерью и жизнью в целом. Нет, нужно бежать отсюда скорее… домой, домой!

— Спасибо за приглашение… но я поеду. День был тяжелым. Нужно подготовиться к урокам на завтра. Цели там прописать в плане, задачи, — добавила она обиженным тоном.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Петр Аркадьевич снисходительно кивнул и поднялся.

— Хорошо, идемте. Уберите телефон. Не вызывайте такси. Я отвезу вас.

— Вы? Сами меня отвезете?!

У Марианны челюсть отвисла от удивления.

— Ну да, сам, — иронично подтвердил Петр Аркадьевич. Что-то в его поведении неуловимо изменилось, и она не могла понять, что именно. — Буду сам сидеть за рулем, своими ногами давить педали и руками крутить баранку. Шофера я не держу.

— Зачем, не нужно! Что вы, я и так… — залепетала Марианна.

— Поспешите, Марианна Георгиевна. Не заставляйте вас уговаривать. Хочу успеть вернуться к ужину. Даша решила приготовить какой-то сногсшибательный смузи по собственному рецепту из полезных овощей. Пожалуй, вы правильно решили сбежать. Так и быть, пострадаю за нас двоих. Будет за вами должок.

Аракчеев отправился за ключами, велев Марианне одеться и ждать у гаража.

Марианна вышла на крыльцо и сразу озябла в тонкой куртке. К вечеру непогода разыгралась. Задувал северный ветер, с неба сыпались ледяные капли вперемешку с колючими снежинками. Из-за плотных облаков стемнело рано, кругом стояла непроглядная серость.

Да когда уже настоящая весна придет!

Марианна прошла по каменной дорожке и завернула за угол. Там уже ждал и едва слышно рокотал угловатый, тяжелый автомобиль. «Мерседес»- внедорожник, излюбленная модель состоятельных людей без фантазии.

Петр Аркадьевич стоял рядом, сунув руки в карманы, и исподлобья смотрел, как подходит Марианна. Она сразу же поскользнулась на мокром бетоне и нелепо взмахнула руками.

К автомобилю подошла с напряженной от неловкости спиной. Аракчеев предупредительно распахнул дверцу. Марианна стушевалась, потому что не могла вспомнить: нужно в таком случае благодарить мужчину за учтивость, или нет? Все-таки пробормотала:

— Спасибо.

— Не за что, Марианна Георгиевна, — торжественно сказал Аракчеев. Определенно с долей иронии.

Она плюхнулась на сиденье и осмотрелась. После улицы в салоне было тепло, уютно. Пахло кожей и немного бензином и мужским одеколоном. Приборы светились неоновым светом. Играла тихая музыка — что-то слегка джазовое, с электронными нотками, из плейлиста, что искушенные бармены включают для гостей в европейских барах после полуночи.

Марианна тихонько вздохнула. Ей показалось, что она попала в фантастический мир. Где все богаты и красивы, где завтракают в Лондоне, обедают в Берлине, а потом летят на собственном джете в Макао провести вечер в казино. А тут, в Лопухово, снаружи сгущалась темень, дождь барабанил по крыше, к стеклам лип мокрый снег…

Аракчеев сел за руль. Марианна глянула на него искоса. Она все еще была взволнована после спора и обижена тем, как оппонент его завершил. Это был нечестный прием! Петр Аркадьевич, можно сказать, щелкнул ее по носу. Возмутительно вторгся в ее личное пространство. Дернул за прядку, подумать только! Это было унизительно. Он словно показал, что ее аргументы гроша ломаного не стоят, а она в его глазах никакой не специалист, а растрепа, растяпа и зеленая девчонка.

Марианна надулась с новой силой.

— Не забудьте пристегнуться, — приказал Петр Аркадьевич, заводя мотор. Марианна спохватилась, начала шарить в поисках замка и запуталась в непривычном устройстве. Петр Аркадьевич наклонился помочь, их руки на миг столкнулись.

Марианна поняла, что поездка будет напряженной. Потому что придется не меньше получаса сидеть в замкнутом пространстве, в тревожной близости с невыносимым Аракчеевым и о чем-то с ним говорить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она опять бросила на него быстрый взгляд. Пока Петр Аркадьевич бегал за ключами, он успел натянуть черную водолазку и накинуть кашемировое пальто. В этом наряде он смотрелся интеллигентно и загадочно. А еще ей почудилось, что лицо у него было самодовольное.