Записки о капитане Виноградове (сборник) - Никита Филатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не знал, что он тоже…
– Вот видишь! – искушенно констатировал Владимир Александрович. – Здесь у каждого – своя роль.
– Да я – ничего! – Все-таки в глазах спутника Виноградов был «инструктором», человеком совсем иного уровня, чем сам он, простой клиент.
Это несколько компенсировало неловкость первых мгновений сегодняшней встречи.
– Слушай, а негра… а негра ты тоже понарошку? – отдышавшись во время очередной смены рук, поинтересовался Владимир Александрович.
– Нет! – поднял на Виноградова глаза, полные жалости к самому себе, собеседник. – Я не хотел…
– Верю! – Меньше всего сейчас Владимиру Александровичу хотелось, чтобы литовец решил, что «инструктор» над ним издевается.
Они по-прежнему были одни – преодолели ложбину, подъем и теперь огибали бурый от лишайника каменный выступ.
– Куда мы идем-то? – спохватился Генрикас.
– А хрен его… – Виноградову тоже хотелось бы знать, где запропастился их провожатый. Позади было метров триста, а сколько еще такого удовольствия предстояло?
– Сволочь все-таки этот… бородатый!
– Да, – поспешил согласиться литовец. Между спутниками снова восстанавливалась тонкая ниточка взаимного доверия. – Гад! Животное… Козел вонючий.
Высказались – и немного полегчало.
– Да пошел бы он… – Виноградов поставил свой край ящика на тропу, скинул мешок: – Я не нанятый. Отдохнем?
– Ка-айф! – Генрикас моментально последовал его примеру.
Возник и растаял в том месте, которое они покинули, настойчивый рев вертолета.
– Улетел… Знаешь, все это из-за той беленькой сучки.
– Я видел, – кивнул Владимир Александрович. Главное, не мешать человеку говорить о наболевшем. Тогда он спокойно «сольет» и то, что интересует тебя. – Нечего ей было женой вертеть туда-сюда!
– Вот-вот, именно! – Больше всего сейчас парнишка нуждался в понимании. Таких легко вербовать на компромате, и агенты из них выходят надежные, совестливые. – Тем более я спьяну и не соображал ничего.
– Да все по-честному было. Черный, наверное, первый завелся?
– Да… по-моему. Не помню! Говорю же – напился, дурак.
В этот момент оба не услышали даже – почувствовали присутствие кого-то третьего. Осторожно повернув голову, Виноградов увидел вышедшего из-за поворота Кондора. Бородач, видимо, успел оставить где-то вещи и вернулся за припозднившимися спутниками налегке. Судя по тому, что времени прошло немного, это «где-то» располагалось неподалеку и представляло собой конечную точку похода…
Не слишком приятно что-либо делать, когда на тебя смотрят. Тем болёе если смотрят с презрением и почти неприкрытой ненавистью. Владимир Александрович встал, помог подняться с ящика Генрикасу:
– Мы дальше не потащим. Надоело!
Кондор секунду еще по инерции глядел исподлобья, потом, не меняясь в лице, шагнул к ящику. Виноградов непроизвольно отпрыгнул за собственный вещмешок и приготовился к худшему. Вопреки ожиданиям бородатый схватился за ручку и потянул на себя – с другой стороны ящик поднял покрывшийся потом литовец.
Так и пошли – до соплей довольный собой майор с личными вещами, невозмутимо-презрительный Кондор и паренек, переживший уже один расстрел.
Оставшийся путь преодолели в молчании – Генрикас даже не отдал Владимиру Александровичу свой тюк с имуществом, благо идти было немного – метров сто пятьдесят – двести.
– Приплыли! – Первую реплику подал все же Виноградов.
Так они появились на промежуточной базе перед границей…
Клиент совершенно не вписывался в окружающую обстановку. Это стало ясно сразу же – и не только Владимиру Александровичу.
– Хм! – сказал литовец, прежде чем затащить вещмешок в отведенную ему палатку.
– Хм-м!.. – согласился с ним Виноградов. Но выбирать в данной ситуации не приходилось.
* * *Переход на ту сторону прошел как-то совсем незаметно. Быстренько подхватили заранее приготовленные вещи, помахали на прощание Исе… И минут через десять уже выбирались на противоположный берег.
Занятый сосредоточенными прыжками с камня на камень, Виноградов не сразу осознал, что находится уже на родной территории: сзади журчала по броду вода, а перед глазами круто вверх удалялась обтянутая джинсами задница клиента.
– О-о-ш-ш!
Владимир Александрович обернулся и выслушал злобное, переходящее в матерную ругань шипение Генрикаса – парню не удалось удержать равновесие, и он все-таки оступился. Теперь, замочившись почти до пояса, литовец спешил выкарабкаться из ледяного потока. Виноградов протянул руку…
Торжественность момента оказалась смазанной.
После некоторой технической заминки двинулись дальше, обусловленным ранее походным порядком: проводник, бородатый Кондор, клиент в своей идиотской куртке с капюшоном, майор и сменивший подштанники литовец. Замыкал колонну второй проводник, помоложе и тоже из местных.
«Шестеро… Шестеро смелых!» – подумал Виноградов и вспомнил народную мудрость: самые мужественные люди те, кто ни черта не знает… По суровым законам логики, и он, и его спутники были обречены на то, чтобы остаться в дураках, – но каждый надеялся обмануть судьбу. Кроме, пожалуй, клиента…
– А ю о’кей? – поинтересовался Владимир Александрович.
Клиент улыбнулся застенчивой улыбкой недобитого интеллигента и кивнул. Молча. Он вообще почти не разговаривал – ни в лагере, ни сейчас, по дороге: на вопросы реагировал, но в основном жестами, показывая, что понял и согласен. Или не согласен – чего практически не случалось. Услышав вчера произнесенное Владимиром Александровичем по-английски приветствие, этот плюгавый очкарик ограничился вежливым «хэллоу» и намеком на любопытство, мелькнувшим в глазах, – впрочем, оно сразу же уступило место равнодушной отстраненности.
Вообще, как заметил Виноградов, окружающий мир интересовал клиента мало. Только в той степени, в какой внешние факторы способны были повлиять на вынашиваемый им план.
Покойник… Еще один условно живой покойник в их милой компании. Этакий самоходный, монострелковый морг на полном самообслуживании! Все дружно шагают навстречу неизвестно чему, вместо того чтобы просто нажраться таблеток и тихо уснуть навсегда – с улыбкой и не стирая в кровь пятки многочасовым переходом.
Владимир Александрович так ведь и заявил тогда Полковнику:
– Я же старый, ленивый… Зачем мучиться?
– Это шанс, Виноградов! Е-дин-ствен-ный! Неужели откажетесь?
И он, разумеется, согласился.
Дело было уже на исходе ночи. Полковник, судя по всему, еще не ложился, а Владимира Александровича разбудили – во второй раз. Теперь телефонным звонком. Трубку, естественно, поднял привычный к неожиданностям Освальд:
– Йе? Шлюхаю, блин…
В ответ на его англо-русский коктейль на другом конце линии что-то сурово прошелестели, и Виноградов ощутил настойчивый тычок под ребра:
– Тебя! Бегом к Полковнику.
– Чего там такое еще?
– Не знаю! Давай топай… Вернешься – будь любезен, потише. А то как слон в посудной лавке.
Но больше в свою комнату Владимир Александрович не вернулся. Даже из вещей ничего забирать не пришлось.
– Вызывали?
– Да, заходите… Домой хочется? К жене, детям?
– А как вы думаете? – Что-то остроумнее придумать в пятом часу утра Виноградову не удалось.
– Тогда слушайте внимательно. – Полковник скептически посмотрел на заспанную физиономию собеседника: – Кофе налить?
– Пожалуй! – не стал возражать Владимир Александрович. – Если можно – покрепче. И без сахара…
Со слов хозяина ситуация складывалась следующая.
Жила-была в сытой стране Дании супружеская пара. Он – хирург, кардиолог, из очень хорошей семьи. Сам неплохо зарабатывает, да еще и наследство… Супруга – тоже врач, из семьи состоятельной и известной: дедушкин портрет в музее Сопротивления, папа чуть ли не четверть молочной промышленности страны контролирует… Чего еще надо? Приключений на задницу!
Потащились в Россию, волонтерами – по линии Красного Креста. И ладно бы в Питер, в Москву, у нас везде больных-голодных хватает! Так ведь нет… Приспичило на Кавказ. Он в госпитале остался, оперировать, а она повезла медикаменты по селам. В горы, где оппозиция контролирует.
– Погибла?
– Если бы только… Там оператор как раз оказался, то ли турок, то ли иранец – все почти заснял на пленку. И как ее насилуют, и как бензином обливают… Она живая еще горела!
– С-сволочи!
– Война, – пожал плечами Полковник. – Бывает… Тот парень, оператор, потом сюжет на Си-эн-эн продал или на Эй-би-си, я не помню точно.
Он разлил заварившийся кофе и продолжил рассказ.
В кадре случайно оказался сам Магаев. Нет, он не участвовал, как можно! Просто стоял рядом – и не мешал охране развлекаться… И в конце концов это кино увидел датчанин.
