Боевой вестник - Сурен Цормудян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мне будет не хватать тебя, старый волк! — крикнул с палубы галеры Леон.
— Князь, еще есть яблоки? — торопливо спросил у Славнозара Нэйрос.
— Последнее! — засмеялся скифарий, бросая сочный плод деснице.
Тот поймал яблоко и, вскочив в седло, приблизился к самому краю пристани.
— А мне тебя нисколько! — крикнул он и швырнул яблоко.
В этот самый момент рядом с Леоном возник Уильям Мортигорн, который, видимо, что-то хотел спросить. Переспелый плод с громким влажным хлопком врезался тому в лоб, мякоть брызнула во все стороны. Билли завопил от ужаса: видимо, показалось, что взорвалась голова. Леон согнулся от хохота.
— Проклятье, — раздосадованно выдохнул Вэйлорд, глядя, как галера удаляется от Гринвельда.
ГЛАВА 7
Край трех озер, «Толстый Готлиб» и резиденция орденского престола
Новый конь был не столь прожорлив, как прежний, да и двигался резвее. Однако иногда Олвин скучал по тому скакуну, которого взял у убитого латника возле Брекенрока: привык за долгие дни пути. Что ж, привыкнет и к новому.
Крестьянин в деревне у реки очень удивлялся, отчего незнакомец предлагал коня со сбруей в обмен на другого, и тоже со сбруей, да еще и прибавил два сильверина. Однако лишних вопросов не задавал: уж очень ярко блестели монеты.
В следующей деревне Олвин продал местному кузнецу меч и доспехи, выменяв на пригоршню медяков и новое оружие: меч поменьше, поуже, но более действенный в ловких руках. В придачу взял пару небольших клинков, что можно прятать в наручах, и заказал пару крохотных метательных лезвий. А чтобы ускорить работу, положил перед изумленным кузнецом золотой пегас. За время ожидания Олвин посетил мастера кожевенных дел и купил хорошую кожаную кирасу и наручи. После чего отправился дальше на юг, в следующем селении отобедал и снова ехал на юг, пока не уперся в лес. Углубившись в него, повернул на северо-восток. Если кто-то и ищет его по приметам того коня и доспехам, едва ли теперь понимает, куда движется неизвестный убийца алчного латника лорда Брекенриджа.
Очередной день кончался. Солнце село за вершины елей и подмигивало одинокому всаднику сквозь просветы в густой хвое. Слева был слышен шум, вечный, как сам отец двенадцати богов, — голос великого Вистиганского водопада. Рокот воды, падающей из озера Вистиган с высоты примерно в милю, достиг слуха за пару часов до того, как в воздухе начала ощущаться водяная пыль. А еще через некоторое время впереди разверзлась величественная водяная бездна. Водопад находился в полумиле слева. Противоположного берега озера отсюда не было видно, и казалось, падающая вода вскоре поднимется из бездны, в которую обрушивалась с грохотом, и затопит весь мир. Однако вода падала уже не одну тысячу лет и еще не одну будет падать, и ничего не изменится.
Бурлящей внизу воды видно не было: водяная пыль поднималась бесконечным облаком, а под его прикрытием рождалась река Висталиса, уходящая на юг, к самому Срединному морю.
Дорога сворачивала направо, и конь охотно двинулся прочь от пугающего шума, хотя предстояло проделать еще долгий путь, чтобы совсем перестать его слышать. Донимала мошкара и особенно комары, весьма комфортно чувствующие себя во влажном воздухе. Вскоре дорога привела к огромному висячему мосту. На берегу росли две пары могучих дубов, обвитых канатами. Их словно специально посадили здесь, чтобы их толстые стволы давали опору мосту. На противоположном берегу, в тысяче футов отсюда, виднелись еще две пары таких же деревьев.
— Проклятье, — проворчал Олвин. — Уж лучше бы я с севера Вистиган обошел.
Однако путь в обход озера, да еще по Гретанским горам, что на севере Триозерья, занял бы дня три, прежде чем вывел бы на дорогу между Вистиганом и другим великим озером — Гретанией, которое даже превосходило размерами Вистиган. Меньше всех было озеро Дамарлорд, из которого брала начало река Дамара, огибающая феоды Кабрийского ордена с юга. И начиналась та река более спокойно и тихо, нежели рождающаяся в рокочущем водопаде Висталиса. Создатель поместил Вистиган на западе треугольника озер, где Гретания находилась на северо-востоке, а Дамарлорд на юго-востоке. А где-то там, в центре края трех озер, стоял древний город Лютеция.
— Ну что встал-то? Давай, топай, — обратился Олвин к коню и кивнул на мост.
Животное издало какой-то звук, явно возражая.
— И отчего ты не пегас? — Всадник вздохнул.
Конь фыркнул.
— Ну, давай же! — повысил голос Олвин. — Ступай вперед! Бревна в настиле не такие уж старые и достаточно толстые! Выдержат! Погляди, следы вон, телега не так давно проехала. И ничего!
Животное свернуло направо, не желая даже смотреть на мост.
Олвин выругался и остановил коня. Затем спешился и подошел к мосту, внимательно осмотрел плотно прихваченные канатами бревна настила. Потоптался на них и так же тщательно изучил канатные перила.
— Обновляли несколько лет назад. Не бойся. Пройдем.
Однако у животного было иное мнение. Тоот решительно подошел к нему и, взяв за поводья, увлек за собой. Конь недолго упирался и все же двинулся за своим новым хозяином.
Мост неприятно покачивался, сопровождая это потрескиванием и похрустыванием дерева и канатов. И звук этот заставлял сердце биться чаще. Олвин крепче взялся за поводья.
— Если я провалюсь, ты меня вытащишь, — сказал он коню. — А если ты провалишься, то извини. Слишком ты тяжел. И лететь тебе тут придется… — он взглянул за канатные перила, где черные от вечернего света воды стремительно уносились на юг, подгоняемые новыми массами, падающими из озера, — футов триста с небольшим. Небось тоже жалеешь, что не пегас?
Шли они, казалось, очень долго. Середина моста раскачивалась еще сильней, отчего конь беспокойно и пугливо принялся ворчать.
— Ну, будет тебе. Возвращаться резона уже нет. Что туда, что обратно, мост все тот же и расстояние одинаковое. Ступай и не ворчи.
Другого берега они достигли без злоключений. Олвин облегченно вздохнул, а конь, обогнав его, кинулся к могучим дубам, и оттуда послышалось громкое журчание, которое не смог бы заглушить даже Вистиганский водопад.
— Дельная мысль, дружище, — хмыкнул Олвин. — Пожалуй, я поступлю так же.
Он подошел к обрыву, развязал штаны и пустил струю в бушующую внизу реку.
* * *Таверна называлась «Толстый Готлиб», а для пущей убедительности и полноты картины над входом было помещено наглядное изображение этого самого Готлиба во всей красе: выпирающий живот больше остального тела, голова без шеи, улыбка чуть ли не шире пухлого лица и большая кружка в короткой руке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});