Девятка мечей. Игра на опережение - Ольга Романовская

Инспектор глянул на меня, будто на сумасшедшую, и напомнил, кто я, а кто Морис Алерно.

— Я — исполнитель королевства Амбростен, хассаби — подозреваемый в преступлении.

Устав пререкаться с полицейскими, направилась к давно интересовавшей комнате. Экономка тенью следовала за спиной, бурча о нахальных девицах, которые врываются в чужие дома. Я не слушала, даже не сомневалась, впереди ждут оскорбления.

Защита никуда не делась, но меня сейчас интересовало другое: кто туда заходил за последние сутки?

Детоскопу и опытному глазу не соврёшь. Довольно улыбнулась и, выпрямившись, обернулась к экономке:

— Будите хассаби Мориса Алерно и попросите предъявить лицензию на занятие магией. Но, даже если она у него есть, ему придётся проехать со мной в участок и дать показания по делу номер сорок два тридцать восемь. И предупредите: положение хассаби Алерно не спасёт.

Судя по взглядам полицейских, они всё поняли. Ещё бы, номера важных дел на слуху, ориентировки на некроманта лежат в каждом участке.

— Это переходит все границы! — покраснела экономка. — Вы… Вы слишком много о себе возомнили!

— Хотите пойти соучастницей? — деловито осведомилась я. — Хорошо, сейчас устрою.

Блефовала, но цели достигла: экономка закрыла рот и поспешила наверх. А вот сейчас начнётся самое главное, и ёрничать, хамить тут нельзя.

Аристократы одевались медленно, поэтому до того, как Морис Алерно соизволил спуститься, полицейские под моим неусыпным контролем успели осмотреть три комнаты. Я даже нашла кое-что интересное: экранацию заклинания. Старую, стёршуюся и не чёрную. Значит, колдовал хозяин дома. Жаль, в обычной жизни маги не светятся, не оставляют следов! Так бы я узнала, где сидел некромант, без труда вычислила бы его в толпе. Но, увы, метод почерка работает только при наличии чар.

Разумеется, меня интересовала спальня кузины Алерно и, разумеется, меня туда не желали пускать. Сестра королевского камердинера, Алиса Вангели, встала грудью на защиту покоя дочери, даже связалась с Неврисом, высказав моему свежеиспечённому непосредственному начальнику всё, что думала о Карательной инспекции. Мысленно позлорадствовала: пусть и блондин испытает ту гамму ощущений, которую испытала вчера я. Код дама узнала сама, через секретаря холла инспекции. Неплохо бы и мне в диктино записать, всё равно придётся общаться.

Забавно, однако, когда входила, лакей заверял, что никого нет дома, а тут все хассаби в сборе.

— Нет, определённо, это ошибка! — раскрасневшаяся от праведного гнева хассаби Алиса Вангели трясла помятым экземпляром ордера. — Мой племянник не маг и никак не связан с этим мерзким животным!

— Факты упрямы, хассаби, — деланно вздохнула я. — Но, согласитесь, если он невиновен, ему нечего бояться.

Хассаби Вангели ткнула в меня пальцем с модным двуцветным маникюром и прошипела:

— Вы жестоко поплатитесь!

— Я всего лишь исполнитель, хассаби.

И так уже целый час… Чего только не услышала о себе! Итону Неврису тоже досталось, а вот Лотеску гроза обошла стороной. Нет, дамочка попыталась связаться с ним, но хитрый начальник ответить не пожелал. И ничего, ему можно, а нам с Неврисом нельзя.

Подпись Лотеску проверили. Приехал семейный адвокат, долго возился, рассматривал и подтвердил, подлинная, а документ составлен по всем правилам.

Словесные пикировки временно прекратились, но ровно до тех пор, пока не объявился помятый Морис Алерно. Судя по его внешнему виду, хассаби славно погулял вчера, даже опохмелин не помог.

Алерно с минуту таращился на меня, а потом задал гениальный вопрос:

— Это кто?

Пришлось заново представляться и объяснять, медленно, будто ребёнку.

Поджав губы, хассаби Вангели сунула под нос племяннику ордер и потребовала объяснений. Тот отмахнулся и обвинил меня во лжи. Далее последовала грубая попытка выставить непрошенных гостей из дома, но она с треском провалилась. Я предъявила адвокату копии изобразительных снимков, и тот со скрипом признал, имею право остаться.

Чтобы уговорить строптивого аристократа открыть тайную комнату ушёл ещё час. Сломил его некромант — очень не хотелось оказаться замешанным в столь грязном деле. Но со слов Алерно выходило, будто чары установились сами, случайно. Не стала спорить и попросила их снять.

Алерно возился долго, пыхтел и вздыхал. Оказалось, никак не мог вспомнить, какая пластина и какой код именно от этой комнаты. Так и хотелось спросить: «Ещё одна есть?», но сдержалась.

Наконец, защита погасла, щёлкнул замок, и дверь распахнулась.

Я замерла на пороге, понимая, детоскоп доставать не нужно, и так всё ясно. Кажется, стоявшая за моей спиной хассаби Вангели упала в обморок. Алерно же выругался и зажал нос платком. А я… Что я, мне работать надо.

Первыми в комнату вошли полицейские и заверили: пусто. Они же простучали все стены странного помещения без окон. Увы, никаких тайных ходов.

На стол и странный сосуд на треножнике пока старалась не смотреть, обернулась и спросила Алерно:

— Вы никому не говорили код допуска, не передавали пластину?

Аристократ отрицательно помотал головой. Бледный, он едва держался на ногах.

Нет, некромант не оставил на столе расчленённый труп, просто несколько прядей волос и сердце. В колбе же, судя по цвету, плескалась кровь.

Мысленно повторяя: «Это не Селия!», нашла силы приблизиться к столу. Волосы чёрные, гладкие, блестящие. Стол тоже чистый, сердце в тряпочку завёрнуто. Почему оставил? Собирался вернуться? Несомненно.

Включила детоскоп, но ещё долго не могла настроиться. Перед глазами стояло изуродованное лицо Селии.

— Займитесь, — кивнув на хозяев дома, сдавленно приказала я старшему инспектору. — Тут минимум убийство, надо завести дело, допросить, выяснить… Я подойду позже.

Когда хассаби ушли, опустилась на корточки и разрыдалась. Сразу стало легче, проснулась былая злость.

Чёрного цвета хватало, экранации тоже присутствовали, но уже знакомые. Я уже было отчаялась, когда обнаружила подарок судьбы. Некромант рассчитывал на брезгливость или чувствительность, поэтому подтёр следы везде, кроме сердца. Нет, он, несомненно, ощущал себя в безопасности в доме Алерно, но мерзавец всегда стремился себя обезопасить. Только я вот пересилила ужас и осмотрела кусок плоти магическим зрением.

След оказался крохотным, всего одно кольцо цепочки, но зато целое. Оно притаилось с обратной стороны и могло легко разрушиться до передачи сердца в лабораторию. Всё на месте: и обрывок дугообразной связки, и личное кольцо.

Я заставляла себя писать. Устроилась спиной к столу и, ломая грифель карандаша, строчила формулы в блокноте. Горло сотрясали рвотные спазмы, но я их давила. Только не сейчас и не здесь, через пять минут. Зачем себя мучить? Теоретические выкладки нужно делать на месте преступления, чтобы всегда иметь возможность проверить детали.