Зеркало Кассандры - Бернар Вербер

Кассандра, впечатлившись, кивает головой.

Фетнат прячет драгоценный квадратик картона, последнее напоминание о временах величия и славы.

— Вначале все было хорошо, моя карьера неуклонно шла вверх. Надо сказать, что устроился я в Барбесе, клиентов там много. Единственная проблема заключалась в конкуренции. Там жили другие марабу: малинке, тендик и даже бассари. Я не расист, но понятие профессиональной этики этим людям чуждо.

У него великолепный словарный запас, он просто не всегда использует его. Он отлично выучил язык.

— Вот еще одно преимущество Искупления: политкорректность здесь не обязательна, — заявляет Эсмеральда. — Ты можешь быть расистом, Фетнат, мы тебе ничего не скажем. Продолжай.

— Ладно, тогда я выскажусь. Я и белых недолюбливаю. Мне кажется, что белая кожа напоминает цвет трупа. И запах у вас ужасный!

— Вонючий?

— Нет, хуже: вы ничем не пахнете! Вы, как роботы, — бледные, гладкие, без запаха, без вкуса. Вы бесцветные.

— Извини нас за то, что мы не черные, — вздыхает Орландо.

— Но вот кого я ненавижу еще больше, чем белых, — так это пёль!

Лицо африканца искажается гримасой от одного этого слова.

— Не трудись, — прерывает его Орландо. — Не хочу тебя обидеть, но для нас вы все — черные. Мы не видим разницы между племенами.

— Пёль! Ох, пожалуйста, не путай волофов и пёль. Мы даже внешне совсем друг на друга не похожи…

— Жизнь прожить — не пеля перейти! — иронизирует Ким.

Африканский колдун продолжает рассказ, не отвечая на шутку:

— Итак, я руководил своей клиникой, ну, квартиркой, переоборудованной под медицинский центр, не обращая внимания на конкуренцию со стороны своих так называемых собратьев, патентованных мошенников, ничего не смыслящих в настоящей магии. Впрочем, не буду задерживаться на этой теме. Все шло хорошо, пока я не заметил, что лечение по какой-то непонятной причине перестало действовать. Может быть потому, что я не мог использовать свежие ингредиенты. Я заменял их замороженными травами и истолченными костями животных.

— Потому что газель и дикого слона в Барбесе найти трудновато, — соглашается Орландо.

— Ты сам не знаешь, насколько ты прав. Найти даже змею, жабу или паука в Париже — это убиться можно.

— Точно, семейные рецепты менять нельзя, в них важен каждый ингредиент, — подтверждает Эсмеральда. — Это все равно что если бы я попыталась сделать томатный соус для спагетти из местных продуктов, представьте себе!

— А потом пришла бесчестная конкуренция в виде виагры. Талантливые марабу обещают вернуть пациентам мужскую силу. За этим, между прочим, обращаются восемьдесят процентов наших клиентов. А белые ученые решили проблему при помощи лекарства, которое продается… в аптеках! Ох, кто сможет рассказать, какой вред нанесла виагра профессиональным марабу? Надо было демонстрацию провести против бесчестной конкуренции!

Фетнат нервно выпускает несколько клубов дыма.

— Итак, мне осталось только возвращать нежные чувства при помощи порошка, который надо растворять в стакане воды и пить натощак. Если девушка ушла от вас к другому, благодаря порошку она вернется. Результат гарантирован, в случае неудачи — возврат денег. Но у клиента вдруг начался приступ аллергии. Потому что в секретный состав моей микстуры входила сушеная креветка. Всего лишь для вкуса. У клиента случился отек Квинке. Ему не повезло — он жил один. У него началась агония, и никто не пришел ему на помощь. Его тело нашла на другой день уборщица.

— Это твой «прискорбный инцидент»? — смеется Ким.

— Полиция провела расследование, мать клиента сказала, что он приходил ко мне и принимал мой эликсир. У него дома сохранилась бутылочка. Полиция подвергла ее содержимое анализу и пришла к выводу, что я положил туда, помимо сушеной креветки, стиральный порошок и мочу.

— Это правда? — спрашивает заинтригованная Эсмеральда. — И действует?

— Эти ингредиенты действительно входят в состав моей секретной формулы «для возвращения нежных чувств». Вам этого не понять. Полиция пришла меня арестовывать. Документы у меня были не совсем в порядке. Когда я увидел, что они зашли в дом, то сбежал по пожарной лестнице. Затем меня ждали одни разочарования. Я хотел спрятаться у коллег-марабу. Я думал, что между людьми с одного континента существует солидарность, но остальные мошенники колдуны были только рады избавиться от конкурента. А все эти пёль — вот кто истинные расисты. За это я их и не люблю.

— Короче говоря, расист — это тот, кто отказывается тебе помогать? — спрашивает Ким.

Фетнат чешет себе между пальцами ног черенком трубки.

— Итак, я убежал и от них. Африканская солидарность, как же! Те братья по цвету кожи, кто не донес на меня в полицию, просто бросили меня в беде! Спасибо, родственнички! О таких моментах говорил мастер Дембеле: «Не жди ничего от людей, только природа — твой друг».

— Господи, сколько зла от поговорок! — сокрушается Орландо и энергично сплевывает.

Фетнат берет банку пива.

— Я послушал природу. Мое животное-талисман — это ворона, потому что она встречается повсюду в мире. Я последовал за воронами, а вороны прилетели сюда. Я открыл место, похожее на джунгли, в самом сердце цивилизации. Здесь есть дикие звери. Здесь можно собирать настоящие дикие растения, не то что какие-то искусственные заменители.

— Природа? Чертополох и колючки — вот и вся природа! — восклицает Эсмеральда.

— Может быть, но они сохраняют все свои лечебные свойства, которые я до сих пор изучаю. Это не замороженные травы, это настоящие дикие растения. Здесь есть змеи, пауки, черви, улитки, жабы. Ох, я и вправду люблю это место и не скоро его покину. В любом случае, у меня по-прежнему нет документов. Если попадусь полиции, меня сразу же вышлют обратно на родину, где нужно будет отчитываться перед соплеменниками о деньгах, которые они собрали на мое путешествие в метрополию. Я хочу вернуться, но богатым, чтобы возвратить долг всем, кто поверил в меня, если вы понимаете, что я хочу сказать.

Затем Фетнат сплевывает на землю.

— Вот, я сказал. Теперь ты, Ким.

71

А этот просто маленький самодовольный дурачок, любитель поиграть в компьютеры.

72

Молодой азиат в джинсах и дырявой кожаной куртке встает и приветствует собравшихся широким жестом. На его щеках появляются ямочки, что придает ему еще большее сходство с Джеки Чаном.

Он откидывает со лба синюю прядь.

— Итак, я пришел четвертым. Меня привели сюда… албанцы. Меня зовут Ким Йе Бин. На самом деле Ким — это фамилия, а Йе Бин — имя, но, поскольку никто не может этого запомнить, я привык к тому, что все зовут меня Кимом. Я родился в Пхеньяне. Хуже места не придумаешь. Быть бедным плохо везде, но быть бедным в Корейской Народно-Демократической Республике — роковая ошибка судьбы. Это не республика, не демократическая и уж совсем не народная. Правит там сумасшедший диктатор Ким Чен Ир. Он происходит из династии коммунистических президентов. Все свои силы он тратит на то, чтобы строить ядерные ракеты, пыточные застенки и гигантские памятники в свою честь. Страна живет во лжи и терроре, оппозиции нет, все вынуждены прославлять «луч солнца, освещающий весь мир», воздавать почести жестокому карлику, который ходит на каблучках, наращивает себе волосы и провозглашает себя источником всей мудрости на земле». Но страшнее всего то, как он обращается со своим народом. Он превратил север страны в огромный трудовой лагерь, где сознательно морит голодом миллионы людей лишь для того, чтобы подчинить их своей воле. Экономика заброшена. Сотни тысяч людей умирают от голода, и всем на это наплевать. Ким Чен Ир провозгласил себя вечным президентом, но появился он на Земле только для того, чтобы терзать и унижать своих соотечественников. Он поддерживает всех остальных диктаторов в мире — в Иране, на Кубе, в Судане. Все сволочные сумасшедшие тираны дружат между собой.

Мой отец был учителем французского языка. Он рассказывал о Франции как о земле обетованной, как о свободной и просвещенной стране, где поддерживается свободомыслие. Однажды он не выдержал. Он построил из подручных средств лодку, и мы, вместе с матерью, уплыли из неохраняемой бухты, находившейся недалеко от порта Нампо, на юго-западе страны. Мы долго блуждали по Желтому морю, по Западно-Корейскому заливу. На нас напали китайские пираты, которые шныряют там в несметных количествах, собирая дань с потерпевших кораблекрушение. Мне было восемь лет. Мать спрятала меня под одеялом. Пираты убили моих родителей, наша самодельная лодка продолжала плыть, и ее в конце концов заметила группа спасателей, которую поддерживала ассоциация врачей-добровольцев. Это были «Врачи без границ». Французы. Судьба после стольких злоключений словно подмигнул мне: «Ты любишь Францию? Вот тебе Франция».