Сборник " Посольский десант" - Владимир Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— У меня такое ощущение, что мы стали невидимками, — проговорил Федоров наконец. — Или может быть она незрячая? Тогда бы хоть услышала: мы пробирались сюда достаточно громко…
Нет; глаза вязальщицы, после этой фразы оторвавшиеся от рукоделия и остановившиеся на вновь прибывших, были, насколько можно судить, в совершенном порядке, и в них можно было прочитать устойчивую скуку, в каждом из шести зрачков. Она кивнула на стол и произнесла несколько слов.
— Говорит, что все, что есть, можно видеть на столе. После обеда подвезут еще чего-нибудь, — с некоторым напряжением перевел Меркурий.
— Растолкуйте ей, что мы не покупатели. Спросите, можем ли мы выйти в город, или нужно выполнить какие-то формальности? О том, что мы под арестом, лучше не упоминать. Скажите просто, что нам велено отметить прибытие; у нее это, или еще где-нибудь?
— Она спрашивает, откуда мы прибыли. Но мне, откровенно говоря, не хочется называть…
— Придумайте что-нибудь. Постойте, какой мир называл тот парень около корабля? Что-то такое… Ливрея, в этом роде.
— Ливера.
— Вот и назовите его.
— Ну, пусть Ливера, — согласился синерианин и снова пустился в объяснения. Слушая его, девица пронзала прибывших своим голографическим взглядом. Потом что-то прокричала — обращаясь, надо думать, к кому-то невидимому. Обождала и воззвала еще раз. Единственным словом, какое уловили вновь прибывшие, было уже слышанное, хотя и непонятное «Йомть», прозвучавшее сейчас раза четыре. После этого в одной из стен зала отворилась почти незаметная дверца, и появилась дама в длинном желтом одеянии. В руке она держала маленький чемоданчик. Дама приблизилась к ним решительными шагами.
— Чую недоброе, — пробормотал Федоров негромко. — Может, мы зря к ней обратились? Как думаете, сосед?
— Не танк же нас атакует, — не согласился Изнов. — Всего лишь не очень крупная женщина… Меркурий, а по-вашему? Если не смотреть им в глаза, то они оставляют вполне пристойное впечатление, не так ли?
Синерианин не ответил. Женщина между тем приблизилась. Поставила чемоданчик на стол, сдвинув жвачку в сторону. Раскрыла.
— Медицина… — опасливо пробормотал Федоров.
И в самом деле, медицинская дама вручила каждому по большой таблетке и жестами показала, что следует расстегнуть одежду на груди. Затем сделала вид, что кладет таблетку в рот и тщательно разжевывает. Из того же чемоданчика достала безигольный инъектор.
— Наверняка гадость какая-нибудь, — поморщился Федоров. — А, ладно, двум смертям не бывать…
Он забросил таблетку в рот и после мгновенного колебания начал жевать. Двое настороженно смотрели на него. Дама приложила инъектор к его шее, справа. Зашипело. Федоров проглотил. Подмигнул.
— Ничего, бывает хуже. Впечатление, как от рюмки водки. Жаль, что запить нечем. Нет, ей-богу, там градус. Даже голова закружилась…
Он все же показал, что пьет — дама замахала руками, начисто отвергая, видимо, такую возможность. Изнов и Меркурий жевали. Каждый получил и свою инъекцию. Дама показала им на жесткий диванчик чуть в стороне — впрочем, то даже не диванчик был, а вроде садовой скамейки. Сделала движение, словно садясь. Подняла руку, прижала два пальца, остальные вытянула.
— Господи! — не удержался Федоров. — Семь пальцев, а? Эй, и у этой… Я думал, они только с лица такие… не совсем этакие. А они еще и семипалые. Это только то, что видно. А если…
— Советник! — сухо окликнул его Изнов. — Вас просят присесть и, видимо, обождать чего-то в течение пяти — только не знаю, чего: минут? Часов? Дней?
— Что ж, присядем, — согласился Федоров, не совсем уверенно переступая ногами. — Голова прямо кругом идет. Боюсь, что нас все-таки подловили. Только чего ради? Мы и так ведь уже…
— Молчание! — предостерег Изнов.
— Стоило бежать так далеко, — буркнул Меркурий, — чтобы столь глупо попасться. Отрава, я уверен. Сейчас потеряем сознание, и у нас выпытают все, что угодно. Наберут материала для обвинения…
— Мы ни в чем не виноваты, — сказал Изнов, тоже осторожно продвигаясь к скамейке. — Если только у них нет соглашения с Империей о выдаче преступников… А, Меркурий?
— Как мне помнится, нет. У нас не было с ними прямых отношений. Да ни у кого не было с ними отношений!
— Ну, в этом я не уверен. Дипломатических, может быть, и не было, но торгуют они, кажется, вполне… — Федоров не закончил, умолк.
Они смирно сидели на диванчике; желтая дама глядела на них без особого интереса, рукодельница продолжала усердно шевелить всеми четырнадцатью пальцами, устремив на вязание дважды по три зрачка.
— Интересно, — не без усилия проговорил Федоров через несколько минут. — Если то была прививка для приезжающих, то какой в ней смысл? Может, тут у них эпидемия? Мор? И оттого такой бардак — совсем как, бывало, у нас дома?
— Да нет, — сказала дама лениво, — у нас все здоровенькие. А бардак потому, что вас занесло на государственный космодром, которым давно уже никто не пользуется. Прилетающие садятся на частных. А это место давно уже заняли под генеральный рынок.
— Да? — сказал Федоров. — А отчего же так? И мы ведь не сами выбрали: нас маяк привел…
— А у государства на это денег нет, — объяснила дама безразлично. — У него деньги есть только на самого себя. А маяк — потому, что забыли отключить, наверное. Нашим не до того, йомть.
— Чем же они таким важным заняты? — поинтересовался Изнов.
— А чем они могут быть заняты? Построили правовое государство, теперь достигают Великого Бреда, — сказала дама-медик и зевнула.
— И долго его собираются строить?
— А вот все разворуют, — пообещала дама, — тогда и кончат.
Федоров, не участвуя в разговоре, сидел, до предела наморщив лоб, словно пытаясь настичь какую-то ускользающую мысль. Наконец это ему, по-видимому, удалось: он широко раскрыл глаза.
— Эй! Вы что — по-нашему говорите? Почему же сразу не сказали?
Дама пожала плечами:
— По-вашему? По-ливерски, то есть? Ни единого слова.
— Да вот же говорите!
— Нормально говорю, по-иссорски. Как и вы.
— Не знаю я никакого иссорского. В жизни не слыхал.
— Зачем же я вас, по-вашему, кормила таблетками? Прививка языка. Пять минут — и свободно владеете. Это — то единственное, чем наше государство обеспечивает каждого прибывшего. Чтобы гарантировать равные условия при отправлении правосудия.
Последние слова она выпалила, как хорошо затверженную цитату. Да, наверное, так оно и было.
— Что же, — спросил осторожно Изнов, — здесь всех прибывших судят?
Дама подняла на него удивленный взгляд.
— А разве бывает иначе? Конечно, всех.
— Почему же?
— Ну, чтобы все были — как это? — охвачены правосудием, йомть.
— Ну, и судили бы своих…
— Своих давно уже всех пересудили, — вмешалась рукодельница.
— Как это?
— Да что вы прямо как маленькие… Не знаете, как судят, что ли?
— Нет, мы, разумеется, имеем представление… — проговорил Изнов озадаченно. — Но чтобы всех поголовно…
— Ну, не всех, конечно, — сказала дама.
— Да всех, — не согласилась рукодельница.
— Вот и не всех. Тех, кто судит — тех не трогают, йомть.
— Пока они сбродят. А потом и их тоже.
— Ну, потом, конечно, да, — признала дама.
— Потрясающе интересно… — пробормотал Изнов. — Сбродят — весьма любопытное слово, странно, что мы его понимаем… И что же, вот вас тоже судили?
— Да мы же местные, — сказала дама.
— Местные. А что это должно означать?
— А нас судят сразу по достижении совершеннолетия. Всех.
— У нас правосудие это… — рукодельница начала и запнулась. — Все забываю слово. При? Про? Ну, напомни…
— Превентивное, — сказала дама. — Самое демократическое, йомть.
— Вы полагаете? — усомнился Изнов.
— А как же. Всеобщее равенство перед законом. То есть, все должны быть судимы. А если одних будут судить, а других нет — где же справедливость?
— М-да… — озадаченно протянул Изнов. — Презабавно…
— Да это и не так страшно, как кажется, — утешила рукодельница. — Конечно, если понимать, как и что… Но вам растолкуют, вы не пугайтесь. Не вы первые. И потом, некоторые все же выживают.
— Некоторые… — ни к кому не обращаясь, прошептал Меркурий. — Некоторые!..
— Но постойте, — утешения рукодельницы, похоже, не очень успокоили Изнова. — Есть же категории лиц, не подлежащих суду данной страны. Дипломаты, например. Прилетают же к вам дипломаты?
— Раньше бывало. А может, и сейчас — только не сюда, я уже говорила. Ну, насчет дипломатов не знаю, не могу сказать.
— А мы как раз дипломаты, — многозначительно проговорил Изнов.
— Зорамир! — сказала медицинская дама. — Что же это их никто не встретил, как думаешь?