Ветер надежды - Дороти Гарлок

– Не бойся, Ванесса. Я справлюсь с Тэссом. Ему больше не удастся напугать тебя. Я провожу тебя и Элли до самого Джанкшена, и вы останетесь целыми и невредимыми. А там у меня есть кое-какие дела…

– Дьявольщина! – Она чуть не взорвалась от злости. – Ты думаешь, я только и мечтаю о благополучном прибытии в Джанкшен? Я дрожу от страха перед Праймером Тэссом? Да я разнесу его дурацкие мозги в клочья, прежде чем позволю куда-то забрать себя! Это тебя он собирается убить! Тебе он собирается, спрятавшись за камнями или деревьями, всадить пулю в спину! Он и не умеет иначе. Таков его стиль. Какой там честный поединок! Ты что, совсем не понимаешь? Он возненавидел тебя за то, что ты сделал тем утром. А тут еще я высунулась, и все произошло на моих глазах. Надо было тогда послушаться тебя. – Ее злость постепенно выдохлась, и слезы отчаяния и презрения к себе потекли по щекам.

Она низко склонила голову.

– Ванесса, девочка моя, я вовсе не хотел…

– Очень даже хотел! Ты решил, что я вешаюсь тебе на шею! Навязываюсь! Приличные женщины так не поступают, да? Они ждут, когда мужчины заговорят первыми!

– Просто еще ни разу на меня не вешалась такая сногсшибательная женщина. Я даже сразу и не сообразил, как реагировать.

– Не смейся надо мной.

Горькие нотки в ее голосе мгновенно отрезвили его.

– Ванесса, девочка моя, – забормотал Кейн, приподняв ее подбородок и прижавшись лицом к мокрой щеке. – Я и не думал смеяться. Я улыбался, потому что не мог поверить: ты волнуешься и переживаешь за меня!

– Что в лоб, что по лбу. Это тоже самое.

– А вот и нет, мэм, совсем не то же. – Глядя в ее побелевшее лицо, ему все труднее было четко выражать свои мысли, и абсурдность происходящего уже начала сердить его. Ее глаза блестели от слез, а дыхание все еще было неровным. Он впитывал в себя каждую ее черточку, словно жаждал навечно запечатлеть ее в своей памяти. Они не отрывали друг от друга глаз, и время словно бы остановилось для них.

Ванесса почувствовала, как дикая жаркая волна желания пронзила ее тело, промчавшись по венам со скоростью молнии. Она положила руки ему на плечи, провела пальцами по шее, погладила затылок и замерла. Волосы у него оказались шелковистыми и мягкими и доходили до воротника, где их безжалостно и не очень ровно обрезали. Что она делает? Собственная дерзость внезапно еще больше возбудила ее. Ее пальцы погладили его прямые брови, спустились к глазам, прошлись по носу и уделили особое внимание губам. Затем внимательно изучили шрам на щеке.

Медленно и нерешительно она сгребла медь своих волос и обернула вокруг его шеи, словно поймала его в капкан. И прильнула щекой к его груди. В это мгновение оба вдруг осознали, что что-то изменилось раз и навсегда. И что, пока они живы, между ними всегда будут существовать незримые узы.

Кейн почувствовал, как кровь прилила к шее, к вискам, ко всем тем местам, которых коснулись ее пальцы. Тепло ее рук, доверчиво прильнувшая к нему упругая грудь сводили его с ума, доводя до кипения и без того уже бурлящую кровь. И он забыл, что у него уже нет будущего, забыл все, кроме сладостной близости любимой девушки.

Словно поддавшись силам, более могучим, чем его собственная воля, Кейн склонил голову и принялся покрывать легкими поцелуями ее мокрые глаза, нежно слизывая слезы. Он шептал ей:

– Ванесса, Ванесса… я просто не могу удержаться. На секунду их дыхание смешалось, и губы слились. Он целовал ее жадно, словно изголодавшись, но одновременно мягко и нежно, пробуя на вкус, изумляясь сладости и невинности и боясь причинить этой хрупкой красоте хоть какую-то боль. Разраставшееся пламя желания заставило его содрогнуться. Он еще теснее прижал ее, его губы пили ее сладость и нежность и не могли оторваться. Он жадно целовал ее снова и снова.

– Как жаль… О Боже, ну почему я не встретил тебя раньше? – бормотал он горько. Он пробегал губами по ее щекам, нежному полукружию подбородка, длинной грациозной шее. – Ты такая сладкая, Ванесса, – прошептал он и снова приник к ее рту. Словно жаждущий, дорвавшийся до воды, он молил ее губы открыться, и они поддались, и он с наслаждением погрузился в ее свежий и манящий рот.

Они потеряли счет времени, жар одного опалял другого. Он никак не мог досыта насладиться ею. Наконец он уткнулся в се шелковистые волосы.

– Сладкая, чудная колдунья Ванесса! Мне и не снилось, что… когда-нибудь буду целовать тебя вот так. – Он вздрогнул и снова приник к ее губам.

– А я и не подозревала, что целоваться так приятно, – слабым голосом сказала она. – У меня такое чувство, словно все кости и мышцы расплавились.

– Это не всегда бывает приятным, – ответил он.

– Я так и не думаю. Это ведь особые поцелуи, да, Кейн?

– Для меня, да.

Она нежно погладила его щеку.

– Для меня тоже, мой дорогой. Как ты заработал этот шрам?

– Из-за собственной небрежности. Я отобрал у парня ружье, но забыл про нож.

– Ты побывал в таких местах, о которых я и слыхом не слыхивала. У тебя было… много женщин?

– Несколько, Но ни одной такой колдуньи, как ты.

– Приятно слышать, хотя я ни за что в это не поверю. Кейн? Мне теперь уже не так страшно из-за этого… Праймера. Ты ведь будешь осторожным, да?

– Конечно. – Смотреть на нее и то было сплошным удовольствием, а уж обнимать и чувствовать ее округлую грудь у своей груди, ощущать ее аромат было просто божественно.

– Кейн, ты по-прежнему считаешь, что дядей Генри является Адам Клейхилл?

– Да. Если бы существовал владелец крупного ранчо по имени Адам Хилл, то я обязательно услышал бы о нем. Но под это описание подходит лишь Адам Клейхилл. А от него ждать радости по поводу приезда родственников можно аж до Судного дня.

– Расскажи мне о нем. Ты говорил, что он женился на твоей матери. Она любила его?

– Думаю, он увлек ее и сбил с толку своим обаянием. Если он хочет, то может быть неотразимым для женщин. Он ведь полагал, что моя мать богата, и очень старался ее очаровать. У этого человека начисто отсутствует способность сопереживать. Его родного сына от индианки воспитал его брат Генри Клейхилл. И когда Генри умер, то оставил все, что имел, своему воспитаннику – сыну Адама Логану Хорну. И это тоже загадка. Почему же он не завещал деньги своей жене, то есть Элли? Возможно, конечно, что он умер раньше, чем успел переделать завещание. Но если это так, то Адам, зная, что у Генри есть жена, просто из зловредности, лишь бы лишить Логана наследства, обязательно раструбил бы всем о браке Генри.

– Не думаю, что мне понравится этот Адам Клейхилл.

– А он никому не нравится. Но есть в этом всем и светлая сторона. Логан Хорн очень хороший человек. И если Элли – вдова Генри Клейхилла, то ей и Генри всегда будут рады в семье Логана.