Точка невозвращения - Илья Твиров

— Но, он же…

Зная, что качек, мягко говоря, не терпит ничего отечественного, особенно это касалось автомобилей, гигант решил объяснить ситуацию, а заодно упрочить свои лидерские позиции:

— Понимаешь ли, дорогой друг, бронеавтомобиль и просто автомобиль — это разные вещи. В России делают отличную военную технику, при этом, каким-то непостижимым образом не могут сделать нормальные гражданские тачки. Почему так происходит, большинству людей не известно, тебе, видимо, то же.

— А объяснить?

— Ты не поймешь, — махнул рукой Алексей.

Мишель нахмурился, очевидно, поняв, что его посчитали недоразвитым, да еще в присутствии двух девиц, но катить на старшего группы не стал. Пока что.

Без лишней суеты расположились в свободных «Тиграх», и колонна двинулась по раздолбанной, заезженной дороге. Лес как-то внезапно возник сразу везде, и зеленая непроницаемая стена стала самым главным, что видели гости в данный момент.

База отдыха располагалась в пятнадцати километрах от аэродрома. По хорошей дороге такое расстояние можно было преодолеть минут за десять, но конвой шел почти час.

Охотничья заимка действительно оказалась местом отдыха повышенной комфортности, сделанная специально для VIP-гостей. Комплекс зданий, выполненных из дерева, насчитывал пятнадцать строений, общей площадью пятнадцать тысяч квадратных метров. На территории базы отдыха располагались спорткомплекс, ресторан, бары, кинотеатр, крытые корты, сауны, бани, огромный бассейн и много чего еще. Охранялось все это великолепие аж целым батальоном спецназа внутренних войск. Об этом Марине сообщил Алексей, предварительно пообщавшись с командиром конвоя.

После того как выгрузились, каждому члену группы VIP-туристов был предложен свой номер, больше напоминавший элитную квартиру где-нибудь в престижном районе столицы. Марина Иванцова расположилась по соседству с Алексеем и, конечно же, Мишелем. Другой этаж заняли генерал, Алекс Витакер, Джеймс и Лиза.

Поскольку группа пребыла под вечер, было решено заняться делами завтра с утра, а сегодня как следует обустроиться, отдохнуть и вечерком всем собраться, посидеть в сауне, выпить, так сказать, за отличный отдых. Марина после перелета и целого часа езды по буеракам сильно устала и, едва зайдя в номер, плюхнулась на кровать.

Поспать, правда, ей не дали. Минут через десять раздался стук в дверь.

— Кого там еще несет? — раздраженным голосом спросила Марина.

Принесло Мишеля, который был бодр, полон сил, ну, и вообще, настроен на романтический лад.

— Иди в задницу, — грубо отбрила молодого человека девушка. — Не до тебя сейчас. Хочу спать.

— Да ладно тебе, выспишься еще. А если скучно, могу составить компанию.

— Составь компанию Алексею. Из вас выйдет отличная пара! — наорала на качка Марина и бесцеремонно выпроводила его за дверь.

За дверью тут же послышалось недовольный ропот, переросший в громогласные протесты.

— Сейчас яйца оторву, баран, — заорала Марина, чуть не пнув ногой злополучную дверь.

Ругань прекратились. Видимо, до Мишеля, наконец, дошло, что здесь ему, мягко говоря, не рады.

Совсем выбившаяся из сил, Иванцова плюхнулась на кровать и мгновенно провалилась в долгожданный сон.

Вокруг стоял хмурый, пасмурный день. Мелкая изморозь, холодный промозглый ветер дополняли картину низких свинцовых облаков, своими бархатными серыми шапками касавшихся макушек вековых елей. Повсюду, куда хватало глаз, простиралась стена леса, и та небольшая, метров сорок в диаметре, полянка, на которой очутилась девушка, скорее всего, являлась исключением из правил, чем правилом.

Марина провела рукой по нежной сочной траве. Трава была ей по пояс, и в нее отчего-то хотелось спрятаться. Еще до конца не осознав, почему ей вдруг захотелось стать невидимой для всего окружающего мира, Марина села на корточки и вся превратилась в одно большое ухо. Минуту с небольшим она слушала лишь завывания ветра, который, казалось, усиливался с каждой секундой, но потом ей отчетливо послышались голоса. Прислушавшись как следует, девушка поняла, что это не совсем голоса, а, скорее, всхлипы или даже стоны. Нечто находилось на самом краю поляны, на границе леса и открытого пространства и издавало, прямо скажем, неприятные звуки, от которых юную девицу очень скоро начало пробирать до самых костей. Каким-то замогильным холодом, смертью и обреченностью веяло от этого существа, и разумнее всего сейчас было бы убраться куда подальше.

Однако Марине не удалось двинуться с места. Она хотела немного приподняться, чтобы посмотреть, что или кто может издавать такие душераздирающие ни то вопли, ни то стоны, но не смогла пошевелить и пальцем. Казалось, что все ее тело разом парализовало, и все, на что она способна, это судорожно дышать, моргать и беспорядочно мыслить.

В душу заползал самый настоящий липкий, противный страх. Этот страх был из разряда тех, что не мобилизовывал организм, предавая ему дополнительных сил, а наоборот — забирал оставшееся, медленно высасывает все без остатка. Захотелось кричать, но воздух в легких словно бы кто-то запер, так что Марина при всем желании не смогла бы сказать даже слова.

А потом она как бы увидела поляну с высоты птичьего полета. Неровный круг, больше напоминавший даже овал, себя, ровно посредине поля высокой шелковистой травы, а на границе леса застывший шар.

Шар светился ядовитым фиолетовым свечением. Он был невелик размером — всего-то с баскетбольный мяч, но это не мешало ему внушать самый настоящий ужас всему живому в округе. Марина отчетливо видела эманации зла, исходившие от этого странного объекта. Они расходились волнами во все стороны и приносили природе вокруг самую настоящую боль. До сего момента девушка даже представить себе не могла, что неживая природа, состоящая из камней, травы, деревьев и всего подобного может чего-то бояться и молить о помощи. Вот только единственный разумный обитатель зловещей лесной поляны ничем не мог ей сейчас помочь. Будучи плоть от плоти природы, человек так же боялся и страдал, как и все вокруг. Марине показалось, что страх, полностью подчинивший ее тело, приобретает физический облик, становится физически ощутимым. Сначала начало покалывать в висках, потом острая боль пронзила все тело девушки, и ей наконец-таки удалось закричать.

Марина вскочила с кровати, как ошпаренная, даже не обратив внимание, что ее тело было все мокрое от проступившего на нем пота. Она задыхалась от страха, прекрасно помня собственный кошмар. Раньше с ней такого не случалось, во всяком случае Иванцова не помнила, чтобы ей снились страшные сны, тем более такие реалистичные. Нет, сюжет был самым что ни на есть бредовым, но вот погружение, ощущение присутствия… Сон был не отличим от реальности, и от этого делалось еще более гадко и противно.