Форпост. Найди и убей - Андрей Валерьев

Ивану захлестнула волна жалости к этой женщине. Свирепо поглядев на съёжившегося Макса, Маляренко взглядом пообещал ему геену огненную если хоть один волосок… Парень, прошмыгнув мимо вождя, подошёл к жене и, сильно смущаясь присутствующего здесь Ивана, вытащил из-за пазухи маленький букетик самых первых полевых цветов. Девушка слабо улыбнулась, что-то тихо сказала и взяла букет.

Мысленно поставив себе «неуд», Маляренко бодренько допил чай и тоже рванул за цветами.

– Слухай, Вовка, а действительно, сколько лет он, по-твоему, здесь стоит? – Иван сосредоточенно оттирал от пыли якорь на монументе. Пыльная и грязная ладонь, шурша, ходила по граниту. Действительно, Володя не соврал, кроме якоря на обелиске едва можно было разобрать цифры. Тысяча девятьсот сорок четвёртый. И на этом вся историческая ценность монумента заканчивалась.

– Тыщща! Не меньше! – Володька шумно высморкался, извинился перед Алиной и продолжил: – Двинули уже, а? Нам до посёлка ещё топать и топать. До темноты бы успеть, а то нарвёмся. А вообще, интересно, сон. Ага. Угу. Не понимаю, Иван, не понимаю.

– Ты думаешь, Я понимаю?! – Маляренко бросил наводить лоск на памятнике и зло крутанулся к Романову. – Да я материалист по жизни. Я, блин, в Бога не верил и не верю до сих пор! Я в разум человеческий верю. В инженеров и учёных верю. У меня уже полгода крыша сбоит – что за хрень вокруг нас творится? И как всё это, блин, с материализмом соотнести… не знаю. Ваня сел на землю перед памятником и схватился за голову.

– Ладно, перенос. Неизвестное науке природное явление я ещё допускаю, но сны? Как видеозапись. Это что? Со мной Аллах разговаривает?

– А почему Аллах? – Романов удивлённо насторожился.

– Тьфу! Приплети сюда ещё религиозные предрассудки, приплети. – Иван продемонстрировал внушительный кулак. – Потому. Какая разница! Заратуштра и Иисус с Буддой. Я не знаю кто. Может инопланетяне?

Алина сидела неподалёку и слушала спор двух мужчин. Зная своего мужа, она понимала, что влезать в этот разговор бесполезно. Ивана несло. Брызгая слюной и обильно матерясь, он пытался уложить факты в привычные рамки, царившие у него в голове. И это у него не получалось, а смириться он не мог и не хотел. Ну как же! Человек – царь природы! Венец творения. Алина горько усмехнулась. Сама она уже смирилась, не пытаясь ничего понять, а просто приняв всё как есть.

– Милый, я отойду за холмик, ладно? Как раз в это время «милый» и Романов схватились за грудки.

– Ты ещё «Матрицу» вспомни!

– А я и вспомню! Вспомню!

– Да не пошёл бы ты…

– Милый.

Дрожащий, тоненький голосок жены буром влез в мозг Ивана. Он моментально заткнулся и, выхватив тесак, кинулся к супруге. Следом, позабыв о драке, подхватив копьё, рванул Володя.

– Что? Что случилось, что с тобой?

Глаза у Алины были как два полтинника, позабыв застегнуть ширинку, одной рукой она придерживала джинсы, а второй тыкала куда-то за спину.

– Там. Посмотри. Там ещё один памятник.

– Фууххх! – Иван перевёл дух. – Ну напугала! Подумаешь, памятник. Пошли, посмотрим.

И мужчины, перевалив через совсем маленький холмик, обнаружили ещё один «монумент». Массивный гранитный куб метр на метр наполовину врос в землю, а свежая трава скрадывала ещё сантиметров двадцать, так что казалось, что над степью торчит выбеленная солнцем квадратная столешница.

– И чего тут? – Маляренко скептически хмыкнул. – Камень как камень.

– Ты прочитай. Там. С той стороны. – Алина запунцовела. – Я там увидела.

Трава за оборотной стороной камня была примята и Иван, совершенно запросто прочёл прекрасно сохранившиеся, чёткие буквы. «Маляренко Иван Андреевич».

Маляренко Иван Андреевич прочёл это ещё разок, вспотел, странно кашлянул и хлопнулся в обморок.

– На, выпей водички. Пей, пей. – Ваня проснулся от того, что какой-то идиот лил ему на лицо тёплую, противно воняющую резиной воду. Тьфу ты!

Голова лежала на тёплых женских коленях. Запах любимой привёл Маляренко в чувство и он, открыв глаза, резко сел. Не глядя, впрочем, на камень.

– Что-то перегрелся я сегодня. – Вид у Вани был как у только что проснувшегося человека. – Мерещится фигня всякая.

Взгляд его старательно блуждал по степи. Вид, действительно был красивым. Там и сям среди пока ещё не выгоревшей на солнце зелени, под ветром колыхались красные пятна дикого мака. Степь расцветала.

– Эта «фигня»? – Голос Романова был чертовски напряжённым. Иван нехотя обернулся. За то время, что он валялся в отключке, Володя провернул нехилые земляные работы, практически полностью раскопав и почистив монумент. В полном молчании Иван изучал надписи.

«Маляренко Иван Андреевич». Дальше шли даты рождения и смерти. Года были, естественно другие, но день и месяц рождения, выбитые в камне, точно совпадали с днём рождения Ивана. А день гибели (Маляренко наморщил ум) совпадал с датой начала его командировки.

– Блиииин. – Ваня нервно потёр лицо. – Это что за привет из прошлого?

Володя молча развёл руками, а Алина, изумлённо закусив кулачок, только пожала плечиком.

Под этими знаменательными надписями присутствовала ещё одна, в которой всем сообщалось, что сей монумент воздвигнут неким Иваном Сергеевичем Маляренко, а также имелась уже немного нечёткая картинка с падающим самолётом. Причём нарисовано это было так, что нужно было иметь богатое воображение, чтобы понять что это самолёт. Больше всего это смахивало…

– Вань, а ведь эта загогулина на стрелку смахивает. – Глаза Алины азартно блестели.

Глава 5. Планово-убыточная. В которой Иван проявляет выдержку и мудрость.

– Копаем? – Володя тоже был изрядно возбуждён.

– Погоди, красавец. – Маляренко обошёл вокруг камня пару раз, явно что-то в уме прикидывая. – Закапывай! Всё как было, закапывай. И травку погуще сверху набросай.

– Ванечка!

– Иван Андреевич, ты чего?!

Возмущению спутников не было предела. Конфетку показали, развернули обертку, а попробовать не дали! Иван вздохнул – ну что ж такое. Умнейшие ведь люди, причём оба, и как себя ведут. Как дети, чесслово! Маляренко постарался успокоиться и тихим, почти ласковым голосом повторил.

– Закапывай и маскируй. Аля, Володя, не мне вам объяснять, что уже вечер, скоро стемнеет. Надо идти назад. Задерживаться я тут не хочу. Сейчас не хочу. Через пару дней найду подходящий повод, и мы все сюда придём надолго. Так надолго чтоб все загадки можно было разгадать. И ничего никому не говорите. Даже Маше.

Иван пристально посмотрел в глаза Романову – тот молча кивнул и пошёл работать.

Назад шли очень быстро, временами срываясь на лёгкий бег, вокруг, то и дело, раздавалось какое-то тявканье, вой и прочие прелести дикой природы. Зверьё потихоньку начало выбираться из своих нор на ночную охоту. И хотя Ваня уже прекрасно знал, что большую часть этих звуков издают неопасные зверьки, вроде маленьких лисиц, идти всё равно было неприятно. Алина тоже зябко поёживалась, несмотря на то, что было совсем не холодно. Позади, вцепившись в копьё и постоянно оглядываясь, пыхтел Романов.

Не дойдя до заветной рощи метров шестьсот, в почти полных сумерках, троица нос к носу столкнулась с «комиссией по встрече». «Комиссия» была абсолютно голая, заплаканная и сильно замёрзшая. Романов, увидев в каком виде, посреди ночной степи, его встречает жена, длинно выматерился и, обогнав остолбеневших Маляренок, побежал к Марии.

– Какого хера?! – Иван и Алина ошарашено переглянулись. Опознав среди путников Володю, сидящая на земле девушка подскочила и, попав в объятия мужа, разревелась.

Длинная кожаная куртка, доставшаяся Ивану в наследство от таксиста, пришлась немного успокоившейся девушке в самый раз. Завернувшись в неё, как в банный халат, Маша спрятала лицо на груди Володи и что-то тихо стала ему нашёптывать, временами всхлипывая и вытирая нос.

Через минуту Маляренко смог воочию лицезреть то, о чём ему рассказывал Николай, когда перед боем у Вани «рухнула планка». Только теперь это произошло с неизменно спокойным и рассудительным банкиром. Романов зашипел, мягко отодвинул жену, схватил копьё и с подвыванием кинулся в сторону посёлка.

– Стой! Не надо! Не ходи! Они же только этого и ждут! – Маша, визжа, вцепилась в брючный ремень, но озверевший мужик не обратил на это никакого внимания, волоча женщину за собой. Ваня прикинул, как бы ему не попасть под копьё, догнал напарника и, изловчившись, двинул ему в левое ухо. Романов рухнул, как сноп.

Расположились они там же, где перед нападением на посёлок обитал Романов с «бомжами». В кустарнике у дальнего ручья. Благо какое-никакое укрытие там было и переночевать можно было без опаски.

– Ну вот, – костерок окончательно разгорелся и Иван, усевшись поудобней и обняв жену, приготовился слушать. – Теперь расскажи. Не торопись. Спокойно. Кто. Что. Как.