Прикамская попытка – 2 - Виктор Зайцев

Не надо быть пророком, что предсказать действия солдат, оставшихся почти без командиров, когда их начали расстреливать со всех сторон. Шквальный артиллерийский огонь с фронта наложился на взрывы гранат в центре, беглую стрельбу в тылу. Началась откровенная паника, о сопротивлении никто не думал, солдаты разбегались, сметая немногочисленных командиров, пытавшихся сохранить порядок. Бойцы Ильшата не преминули воспользоваться этим, разъехались небольшими группами по расположению китайской армии, расстреливая всех, кто походил на командиров. Молодцы, правильно обучил их Ильшат, пора ему полковника присваивать! Под шумок, в крепость провели вьючных лошадей, доставивших дополнительный боезапас. Бегство китайцев быстро перешло в повальное, преследовать их кавалеристы не стали, ограничившись зачисткой территории вражеского лагеря. Нет, всех подряд наши бойцы не убивали, только тех, кто пытался сопротивляться. В лагере, кроме тяжелораненых, к удивлению башкир, остались сотни три китайских солдат, не ставших убегать.

Позднее мы узнали, что такому количеству пленных обязаны своей щедрой плате китайским рабочим. Те из прошлогодних пленников, кого мы не взяли на работу, естественно, в большинстве своём, вновь попали в солдаты. Их воспоминания об упущенной возможности работы на варваров, рассказы о плате нанятым пленникам, сильно разложили сослуживцев. Тем более, что за год во Владивостоке успели побывать не меньше десятка китайских торговцев. Они разговаривали с нашими рабочими, те подтвердили, что получают оговорённую плату и питание полностью. Эти разговоры дошли до солдат, сыграв роль катализатора. Ещё бы, получать за солдатскую службу, подвергаясь опасности гибели, в пять раз меньше, чем сдавшись в плен. Как вы полагаете, какие мысли бродили в головах вечно голодных китайских пехотинцев?

Уже после обеда из крепости выехали трофейные команды, а здоровые пленники принялись хоронить мёртвых. С нашей стороны погибли два бойца, три десятка получили ранения. Китайцы похоронили немного своих, сто семьдесят погибших и умерших от ран. Полтысячи тяжелораненых в течение недели пленные развезли по окрестным деревням, лечить бывших врагов наши ребята не собирались. Всё-таки, восемнадцатый век, а не двадцать первый, да и лекарей у нас не было, никаких. Оставшихся пленников загрузили трофеями — пушками, запасом пороха, одеждой, доспехами, оружием и прочим барахлом, под конвоем двадцати кавалеристов, в большинстве раненых, отправили во Владивосток. Это я попросил доставить в город пленных, пока не наступила зима, хоть бараки для них отстроить надо до холодов.

Когда я обсчитал необходимые затраты на найм рабочих, настроение резко упало. Даже при мизерной плате китайским рабочим мы рисковали не дотянуть до продажи первой продукции. Как минимум, в течение года нужно было выполнить две несовместимые задачи. Первая — развить добычу руды и угля, выплавить сотни тонн железа, из которого изготовить десятки паровых двигателей и сотни ружей. Вторая задача состояла в том, чтобы дотянуть до поступления средств от продажи добытых мехов, либо начала продажи оружия. Это не меньше года, продавать меха в Сибири было невыгодно, выходило в десять раз дешевле, нежели в Петербурге. Причём, денег в нашей казне оставалось впритык, чтобы прожить зиму. Мы совершенно забыли, что будущим летом закончатся трёхлетние контракты наших учителей. Обещанные по контракту одежда и питание у них были, но выплатить им по четыреста восемьдесят рублей за два последних года уже сейчас нереально. Общая сумма выплат составит почти пятнадцать тысяч рублей, мехами тут не отделаться. Такие, вот, пироги получались. Обманывать ребят ожиданием мне было совестно, давать часть выплат натурой, стыдно. Тем более, что честная расплата по договору станет лучшей рекламой нашему предприятию.

В таких обстоятельствах оставалась надежда только на пленных, их можно привлечь к работам бесплатно, постепенно отбирая лучших работников для заключения контрактов. Кроме того, появилась возможность расплачиваться с китайскими торговцами трофеями. Несколько десятков пушек пойдут на производство патронов, остальные попытаемся продать, хотя бы японцам или корейцам, иного выхода не было. Опасаясь нападения, нет, не китайских войск, а грабителей, наверняка облизывавшихся на богатые трофеи, я выслал навстречу каравану пленников последних наших конников, остававшихся в городе, все шесть десятков. С такими объёмами перевозки грузов и людей по суше, подумалось тогда, первую железную дорогу придётся к озеру Ханка строить, а то и до самой Сунгари. К счастью, добрались наши парни с пленными и трофеями без проблем, выносливый народ, эти китайцы, и спокойный, на удивление.

Казна, захваченная в генеральском шатре, на этот раз оказалась невелика, её мы решили оставить в распоряжении коменданта крепости Ближней. А наши кавалеристы-герои, отдохнули всего один день, радуясь добыче и обсуждая эпизоды сражения. Через день, пополнив запасы патронов, они рысью отправились к Надёжному. Там осада также выродилась в вялотекущий театр, с формальной ежедневной атакой и редкими выстрелами осаждённых. Наши кавалеристы, воодушевлённые удачей под крепостью Ближней, не расслабились. Учитывая предыдущий опыт, Ильшат уверенно провёл вторую операцию, согласовав детали с Василием Фёдоровичем. Были у него опасения, что маньчжурский военачальник знает о разгроме своего коллеги и примет меры. К счастью, по причине почти полного истребления офицеров, никто из бежавших с поля боя солдат, не рискнул сообщить генералу печальную весть. Умудрённые опытом китайцы не сомневались, что награды не будет, а голову потерять вполне могут.

Меньше двух лет назад присягали мне башкиры, за это время ставшие настоящими воинами, способными не просто бесстрашно кидаться на врага, размахивая саблей. Мы с Палычем учили наших парней, в первую очередь, думать и ставить себя на место врага, а не рисоваться своей смелостью. Видимо, наши уроки пошли впрок, поскольку подавляющее большинство воинов Ильшата, как и вогульские стрелки, научились воевать спокойно, по-хозяйски. Не подставляться под удары и не тратить попусту патроны, предусматривать мелочи, прикрывать друзей и не жалеть вооружённого врага, погнавшись за наживой. Любители трофеев, срывавшие сабли прямо с трупа в бою, у нас не задерживались. Многие поменяли своё поведение, стали спокойнее, не рвались за наживой, поскольку знали, что не будут обделены. Те, кто не успел или не захотел измениться, погибли.

Из каждого боя наши командиры делали выводы, анализируя возможные варианты событий. Потому разгром китайского отряда под острогом Надёжным прошёл без жертв с нашей стороны. Результаты оказались не хуже, полтысячи пленных и огромное количество трофеев, казна, жаль, полупустая. В тот же вечер, когда я передал поздравление нашим парням с победой, из Белого Камня пришла шифровка. Надо сказать, для особо важных или опасных сообщений, передаваемых по радиоцепочке, комендантам крепостей Палыч оставил простенькие шифры, для каждого разные. Расшифровав короткое сообщение Степана Титова, я долго сидел неподвижно, расслабившись впервые за последний месяц. На одном из притоков Аргуни старатели нашли золото, достаточно много, чтобы одновременно задействовать на его добыче несколько сотен человек. Тогда за короткую сибирскую осень мы успеем намыть максимум благородного металла. Призрак бесславного банкротства, терзавший меня почти год, отступил.

Глава девятая

Семьдесят шестой год, осень тысяча семьсот семьдесят шестого года, естественно, показалась вдвое длиннее предыдущих лет, столько событий вместили последние месяцы года. Необыкновенно богатая на приятные новости осень, не закончилась известием об открытии золотых россыпей под Аргунью. Уже в сентябре пленные китайцы начали добычу золота на прииске, под охраной других китайцев, нанятых на работу год назад. Плюнув на неизбежное воровство, мы решили не отвлекать русских мастеров на такое занятие, для них хватало более важных дел. Таких, например, как организация выплавки чугуна возле Белого Камня. Там нашли выходы железной руды, не оставлять же её, при наличии огромного количества пленных китайцев. Мы не привыкли к изобилию рабочих рук, поэтому сказочные темпы строительства восхищали.

До холодов китайцы успели отстроить себе жильё рядом с острогом, развернуть производство кирпича и начать строительство первой домны. Одновременно добывали железную руду, пережигали дрова на древесный уголь, запасали на зиму красную рыбу. Понятно, что не все пленники работали с охотой, много бывших солдат в принципе не желали ничего делать даром. Таких отправляли на самые тяжёлые работы, а особенно недовольных Палыч прилюдно вздёрнул на ветках деревьев. Не забыв популярно разъяснить китайцам, что они, не нанятые рабочие, они не сами пришли наниматься на работу. Они пришли убивать нас, и то, что пленные ещё живы, здоровы, и накормлены, не их заслуга, а наша доброта.