Неземная любовь - Шеннон Уэверли

Еще до того, как Ник добрался до стартовой площадки — лужайки у дома Челсии, он понял, что им предстоит не совсем обычный полет. Площадка была запружена народом, машинами сопровождения, а воздушных шаров там было, по крайней мере, шесть или семь — в разной стадии готовности.

— Привет, ребята. — Челсия помахала рукой вылезшим из «вольво» Нику, Кэти и Грейс.

— Что происходит? — Ник стоял, уперев руки в бока, и улыбался, глядя на ослепляющие разноцветьем красок фантастические конструкции, колеблющиеся на фоне предзакатного неба.

— Я подумала, Кэти это доставит радость.

— Какое великолепие! — Ник понимал, что ухмыляется как дурачок, но ничего не мог с собой поделать. — А кто эти люди?

— Друзья. Мы собираемся вместе, когда есть такая возможность. Лететь группой гораздо интереснее. Ларри тоже здесь, со своим новым воздушным шаром.

Челсия выглядит такой прелестной, подумал Ник. Просто чудо, как хороша. У него тревожно сжалось сердце. Наряд ее не поражал изысканностью. На ней были кроссовки, простенькая желтая футболка и хлопчатобумажные брюки из жатой ткани того же теплого оттенка. И его серьги, отметил он. Ему по-прежнему трудно было оставаться невозмутимым, когда он смотрел на нее.

Кэти подскочила к Челсии и обхватила ее за талию.

— Вот это да! Челсия! Мне тоже разрешили полетать! — Она закружилась в дикой пляске, а потом побежала разыскивать сыновей Ларри.

— Как у нее дела на этой неделе? — спросила Челсия, стараясь перекричать шум вентилятора.

— Я думал, тренажер не выдержит — так она старалась. И все время спрашивала сестер: «У меня хорошо получается, правда? Я заработала билетик? Обязательно скажите папе, что у меня получается». Ей так хотелось признания окружающих. И ее рвение никого не оставило равнодушным — все за нее болели.

Смех Челсии, взгляд ее серых глаз, исходящий от нее аромат свежести — все это вместе производило на него просто ошеломляющее впечатление.

— Могу я чем-нибудь помочь? — спросил он.

— Конечно.

Он мельком взглянул на Грейс, одиноко стоящую у машины, и сразу почувствовал себя виноватым.

— Иди, иди. — Грейс слабо махнула рукой. — Со мной все в порядке.

Но так ли это на самом деле? Она выглядела здесь до странности неуместно в своей белой кружевной блузке и плиссированной юбке. Белые нарядные туфли и шелковые чулки совсем не предназначены для того, чтобы прыгать по кочкам.

Лучше бы ей остаться дома, подумал Ник. Всю неделю она достаточно ясно показывала, что не одобряет этого полета. Это очень опасно, твердила она, а с того момента, как Ник заплатил за Кэти, сокрушалась, что это к тому же совершенно напрасная трата денег. С каждым днем лицо у нее становилось все недовольнее, молчание — тягостнее. Тем не менее, она настояла, чтобы они взяли ее с собой. Ей просто хотелось — и Ник с недоумением вынужден был это признать, — чтобы он почувствовал себя виноватым.

Кэти от нетерпения не находила себе места. К тому времени, когда воздушный шар Челсии был снаряжен к полету, она уже не один раз залезала в корзину, задавая десятки вопросов, сопровождаемых вскриками «Мне тоже разрешили полетать!».

Радость Ника стала бы более полной, если б не Грейс, которая непрестанно окликала Кэти, призывая ее, то посидеть спокойно и отдохнуть, то застегнуть молнию на курточке и надеть шапку. Она купила ей такую шапку, которую не надел бы ни один уважающий себя семилетний малыш. Ник в жизни таких не видывал. Когда он осведомился у Грейс, что это за штука, та ответила, что шапка предназначена для того, чтобы предохранить Кэти от воспаления ушей. Наконец, когда Кэти уже перед самым отлетом собиралась забраться в корзину, Грейс вдобавок ко всему бросилась к ней с еще одним свитером.

— Ты можешь оставить ребенка в покое? — не выдержав, рявкнул Ник.

Грейс отпрянула и замерла, словно ее оглушили, и только потом взглянула на него, будто собираясь заплакать. Ник почувствовал себя отвратительно. Прежде он никогда не повышал на нее голос. Почему же он сорвался сейчас? Она ведь изо всех сил старается быть полезной.

— Прости, Грейс. Но вечер такой теплый, — сказал он примирительным тоном, пытаясь смягчить свою грубость, — а на Кэти уже надета куртка.

— Хорошо, — произнесла она, голосом показывая, как горько ей оттого, что ее забот не оценили — Хорошо, — повторила она снова и пошла прочь, неловко переступая ногами.

— Грейс.

Она обернулась.

— Не хочешь попробовать? — Ник махнул в сторону готовой пуститься в полет корзины.

— Нет уж, спасибо. — С каким холодным достоинством произнесены были эти слова.

Он шумно вздохнул и посмотрел на Челсию, которая старательно делала вид, что происходящее ее совершенно не касается.

— Не возражаешь, если я присоединюсь к вам с Кэти? Я вдруг внезапно почувствовал настоятельную тягу к воздухоплаванию.

Она нахмурила брови, будто сомневаясь.

— Ты уверен?

— Абсолютно. — Он был уверен как никогда.

Этот полет показался Нику совсем другим, нежели первый, но по-прежнему каждое его мгновение он воспринимал, как чудо. Когда был отдан сигнал и все семь аэростатов начали свое движение ввысь, он почувствовал, как безотчетная радость распирает ему грудь, и засмеялся. Но еще больше он радовался, наблюдая за Кэти. Никогда еще он не видел свою дочь такой оживленной, а ее глаза такими сияющими.

Вместе с Ларри были и его сыновья, и Челсия позволила Кэти переговорить с ними по радио. Когда оба аэростата сблизились — их разделяло всего несколько ярдов. — Челсия вызвала дружный приступ смеха у детей, начав играть с братом в «лифт».

— Этаж шестой — магазин большой, — проговорила она скороговоркой, когда они поднялись выше и воздушный шар Ларри оказался внизу.

— Седьмой этаж — принимаю вызов ваш. Ложки, плошки и прочие поварешки, — отозвался Ларри. Дети тут же подхватили игру. Слушая их веселую перекличку, Ник испытывал нечто вроде благоговейного трепета. Как легко Челсии удавалось ладить с детьми, каким простым казался для нее путь к детским сердцам. Когда они пролетали над Пайн-Риджем, она обратила их внимание на то, чего сам бы он никогда не заметил: горный гребень, очертаниями напоминающий мужской профиль, пещеру на отвесной стороне холма, называемую «Флейта феи», потому что, когда поднимается ветер, оттуда раздаются таинственные звуки.

— Некоторые люди утверждают, что волшебные звуки слышны даже при полном безветрии, — сказала она, обняв Кэти и прижавшись щекой к ее щеке. — Говорят, что иногда в пещере можно видеть танцующие огоньки, ведущие там хороводы.