Измена. За что ты так со мной (СИ) - Дали Мила

Я целую ее нежное тело, задыхаясь и торопясь, грань моего терпения и выдержки разбилась еще минуту назад, как тонкий стеклянный бокал из-под холодного виски.

Она так близко, что пересыхает во рту, дыхание натирает глотку, и мне смертельно хочется пить, но ее я хочу сильнее.

Все происходит как в реалистичном сне, в котором не нужно думать о последствиях. Я бессовестно трогаю ее, а она позволяет, подставляя под мои ладони свои изгибы.

Это невероятное чувство вседозволенности сводит с ума. От Кати пахнет сладкими духами и арбузной жвачкой, которую она жевала, пока мы ехали ко мне.

Девчонка душит меня в объятиях, а от мыслей и ожиданий большего мои мышцы напрягаются. Рассчитывать собственную силу, чтобы, тиская Катю, не причинить ей боль, становится все труднее.

А еще меня неимоверно бесит ее платье. Оно — последний барьер, отделяющий меня от желанного тела. Катю хочется пощупать везде, а надоедливую тряпку просто разодрать.

Я сейчас в полшага от того, чтобы подхватить Катю на руки и унести в спальню. И там еще раз утонуть в жадном несдержанном поцелуе перед тем, как раскинуть ее на постели.

— Давид…

— М?

Я наклоняюсь ниже и плавно поднимаю подол ее платья в попытке нащупать трусики.

— Твой телефон… я так не могу… он звонит уже четвертый раз.

— Хочешь, я прямо сейчас разобью его о стену?

— Нет, Давид, ответь. Вдруг случилось что-то серьезное.

За жаркими поцелуями и прикосновениями я и не заметил, как меня самого начало лихорадить от желания. Лучшего момента быть не может — мы в моей квартире, на моей территории.

Едва отпускаю девушку, как она отходит от меня на несколько шагов и спешно поправляет платье.

Поднимаю оброненный на пол телефон.

Придавить бы сейчас Аслана могильной плитой, на которой датой его смерти станет сегодняшнее число! Вот никогда не звонят, и даже если потолок рухнул на голову — промолчали бы, а тут как назло!

— У тебя три секунды, — отвечаю на звонок.

Но в следующий миг слова Аслана вынуждают меня убавить громкость на динамике.

— Суворов приехал в фирму с разборками. Мы же договор с его автомойкой заключали на охрану. Администратор жал тревожную кнопку, но на объект так никто и не приехал.

— И он после всей дичи рассчитывал на сотрудничество? — При Кате я даже не могу произнести его имя, чтобы ее не расстроить. — Пусть устройства останутся ему на память. Никакого договора не будет, а тот, что ты ему привозил — скажи, что недействителен, поскольку он ничего еще не оплатил.

— Понял.

Я сбрасываю звонок и отключаю телефон к чертовой матери. Снова подхожу к Кате, но она не из тех, кто дает второй шанс. Наваждение, накрывшее с головой, постепенно рассеивается, и из нас двоих первой отрезвела Катя.

— Не судьба, Давид, — она сторонится и деликатно выставляет между нами ладонь.

Перехватываю ее за запястье и целую внутреннюю сторону ладошки.

— Ничто не предопределено.

Да, я возражаю. Еще бы верить в судьбу в такой момент! Но Катя уже остыла, а брать ее силой я не хочу, хотя уже настроился на продолжительный секс.

— Тогда пошел одеваться, — говорю неохотно.

— Хорошо, — кивает Катя. — Я подожду тебя… там…

Облизнув вмиг пересохшие губы, я возвращаюсь в комнату. Джинсы там, где ширинка, стали тесными. Надеюсь, скоро мой организм успокоится.

Сейчас бы под холодный душ, а лучше в ванну со льдом. Возможно, это бы остудило кровь, кипящую в венах, как магма.

Одевшись, направляюсь в кухню, но в ней Кати нет. Иду по квартире и нахожу девушку блуждающей по гостиной.

— У тебя очень красиво, — хвалит она интерьер, на который мне уже года два абсолютно плевать.

Я не люблю здесь задерживаться. В основном приезжаю по надобности или переночевать.

Когда-то в прошлом я покупал это жилье, абсолютно уверенный в том, что в нем будет жить моя большая и дружная семья. Но не вышло.

Жена, имя которой мне противно даже называть, грязно изменила мне и очень банально — с моим двоюродным братом, в этой вот квартире. Я застукал их, избил брата, а с женой еще некоторое время выяснял отношения.

Она хотела остаться в моей добрачной квартире, потому что я мужчина и должен уступить. Я пошел на принцип и выставил жену в чем была, посоветовав обратиться за спонсорской помощью к тому, с кем мне изменила.

Но оказалось, что у жены был припрятан запасной комплект ключей, и в один из вечеров, воспользовавшись моим отсутствием, она вошла и забрала из квартиры некоторую мебель и кое-что из мелочи.

Я поменял замок.

Искать жену не стал — раз она пошла на такое, значит, мой брат не принял ее с распростертыми объятиями и полным кошельком денег. Я подал на развод и вот уже пару лет официальный холостяк.

Но дух бывшей все равно будто продолжает витать в этой квартире, навеивая не лучшие воспоминания.

— Ты действительно считаешь, что здесь красиво?

— Конечно! — без промедлений отвечает Катя. — Так стильно. Каждая вещичка подобрана с душой…

Впору бы усмехнуться. Особенно смотря на хрустальную люстру в гостиной. Мне кажется, когда я покупал ее, был в бреду — люстра слишком вычурная, золотая, огромная.

Не знаю, что двигало мной в момент покупки, наверное, желание обустроить квартиру самым дорогим, чтобы жене понравилось. Она любила все пафосное. Но даже деньги, которые я щедро бросал к ее ногам, не уберегли наш брак от измены.

После развода я иступлено искал утешение и отмщение бывшей в объятьях другой девушки. Мне было все равно на ее внутренний мир, хватало смазливого личика и легкого на подъем характера. В отместку я даже хотел заново жениться через месяц нашего знакомства, лишь бы заполнить дыру в сердце, которую оставила после себя бывшая жена.

Но оказалось, что моя следующая «избранница» была глубоко замужем, кроме того — у нее были дети.

Она тщательно скрывала это, пока однажды я не заглянул в ее паспорт. Ее муж был надежный, хороший человек. Между нами было лишь одно отличие — пока он сутками работал на благо семьи, я зарабатывал. Та женщина не доверяла мне, поэтому не решалась прервать отношения с мужем.

Но до бесконечности сидеть на двух стульях у нее не получилось.

Это было второе предательство, которое я пережил за короткий промежуток времени, и, пожалуй, в тот момент сама жизнь будто поставила мне прививку от любых серьезных отношений.

Я их и с Катей не хотел и даже сам себе говорил, что буду полнейшим кретином, если в нее влюблюсь. Тем более что наша первая встреча была на автомойке у Суворова. Я отлично знаю сущность давнего знакомого: если в поле его зрения появляется женщина хотя бы чуть красивее крокодила, то Захар обязательно с ней переспит, а затем задобрит дешевыми подачками.

Только с Катей все произошло иначе.

Она не поддалась Суворову, хотя тот, больше чем уверен, успел наобещать ей золотые горы. Даже несмотря на трудности с деньгами, она хотела честно работать, но не знала, что, обладая природной красотой, делать это рядом с Захаром у нее не получится.

Катя очень приятная, ладненькая от макушки до пяток. Мне нравится рассматривать ее в одежде, но сегодня нестерпимо хотелось увидеть голой. А еще она скромная, зажатая вся, даже целуется без языка.

Если бы не я не знал, что она была замужем, принял бы за девственницу.

— Мне и в кино идти перехотелось, — прогуливается она по гостиной, — здесь круче кинотеатра.

— Мы можем остаться.

— Нет-нет, — заостряет на мне широко распахнутый растерянный взгляд, — я не…

— Я не сделаю ничего с тобой, о чем ты можешь подумать, — понимаю причину растерянности. — Если, конечно… ты сама этого не захочешь.

Она выдыхает и немного расслабляется.

— Хорошо. Тогда посмотрим фильм в домашней обстановке?

Знала бы она, что от этой «домашней обстановки» меня воротит. И что я вообще не смотрю телевизор и не посещаю кинотеатров. А этот домашний кинотеатр был куплен по капризу бывшей жены, только вытащить его она не успела. Да если бы и забрала, я бы не расстроился.