Жены Натана - Мирон Изаксон

Ярону не ясно, почему Дана торопится вернуться. Ведь совсем недавно слышали, что она сама собирается путешествовать по разным странам, осуществить то, что не могла в молодости, ибо не было средств. Рахель считает, что Дана хочет о чем-то посоветоваться именно со мной, а затем вернуться за границу. Мне, по сути, нечего добавить к этим предположениям моих близких. В день ее прилета, немного раньше, чем предполагалось, мы едем ее встречать. Ярон за рулем, Рахель с ним рядом (так ей удобней), я – сзади. Каждый из нас приготовил Дане подарок, решив не рассказывать друг другу о покупках. Я купил ей книгу о знаменитых личностях в истории, некое сочетание научного исследования и свободного воображения. Рахель, думаю, купила что-то неожиданное, Ярон же может запросто привезти ей коробку шоколадных конфет всевозможной формы.

Едем в аэропорт. Я вспоминаю лицо и фигуру Даны. Ярон спрашивает, могу ли я без труда представить себе Натана, и я признаюсь, что это нелегко. Рахель держит в руках букет цветов, стараясь сохранить его форму. Ярон спрашивает, не хочу ли я сменить его за рулем, на что Рахель реагирует, говоря, что не следует задерживаться. Я вспоминаю, что, конечно же, не сказал четко, хочу ли я сидеть рядом с Яроном или на заднем сиденье, но действительно нет смысла меняться местами, ибо мы уже прибыли на место. Примерно через полчаса появляется Дана с большой тележкой, заполненной чемоданами, на которых сидит Маор, и еще тянет отдельный чемодан на колесиках. Все вокруг нее и в ней ясно и упорядочено. Кроме цвета волос, более светлых, в облике ее ничего не изменилось. Она не потолстела, не раздалась. Она говорит всю дорогу, еще и не приблизившись к нам, явно думая, что мы все слышим. Теперь уже ясно, что это Дана, ее лицо, ее неповторимый запах. Она идет к нам со своей дочерью. Единственно странной мне кажется ее победная улыбка на лице.

Я успеваю привыкнуть к тому, что снова наяву вижу ее. «Здравствуй, Меир, привет всем. Чудесно снова быть с вами. – Дана целует всех, обнимает Рахель, которая почему-то краснеет и шепчет ей на ухо какое-то объяснение. Дана продолжает: – Ну вот, вернулась к вам. Видите, как выросла Маор». Девочка осторожно шагает рядом с матерью и держит в руках какой-то не знакомый мне прибор. Произносимые ею слова не очень понятны. «Натан шлет вам много добрых слов, если считать, что он не очень-то щедр на них. Расскажу вам о всех наших путешествиях и о будущих планах. Но сейчас мы с Маор очень устали и к тому же голодны». Рахель шепчет мне: может, стоит пойти в ресторан. Я же говорю громко, что надо торопиться домой. Ярод подъезжает на машине, грузит багаж, ведет машину с подчеркнутой аккуратностью. В машине Рахель и Дана не перестают разговаривать, выражая волнение по поводу любой детали. Подъезжаем к дому. Маор уснула, и я беру ее на руки. Ярон спрашивает, куда сейчас ехать. Рахель удивляется ему: что с тобой, мы же приехали. Поднимаемся в нашу квартиру. Дана хочет проверить, подходит ли еще ее ключ к замку. Рахель говорит, что замки мы не меняли. «Все, что было заперто, и все, что было открыто, так и осталось. Ярон спрашивает, куда отнести вещи. Дана выбирает крайнюю комнату, которая соединена с туалетом и ванной. Дана выглядит такой же красивой, какой была, но менее мне понятной.

«Натан вернется, когда он вернется, – говорит Дана, и эта фраза мне очень нравится. – И пока проясняются его планы, я бы хотела жить с вами». Ярон выходит из комнаты, рассказать, может быть, что-то Шломо и Шахару. И я, который не искал себе еще женщины, тем более замужней, оказываюсь в их весьма веселой компании.

Вечером иду рано в постель обдумать ситуацию и будущие шаги. Невозможно знать, когда вернется Натан с новыми указаниями, и потому надо быть ко всему готовым. До комнаты доносится оживленный разговор Даны и Рахели и голос Ярона, беседующего по телефону со Шломо. «Чего надо так волноваться-то? – спрашивают женщины друг друга. – Отдельная спальня, отдельно туалет и ванная. Захотим, будем трапезничать вместе, читать вместе, беседовать с Меиром и Яроном. Несколько поколений в одном доме, две семьи, близкие и радующиеся этой близости. Никаких опасных ситуаций. Только общая дружба». Я-то думаю, что Дана приехала не только поэтому. Но пока она остается той же знакомой мне Даной, за исключением прически, и говорит, что ей здесь хорошо с нами, у меня нет никаких возражений. Пусть делает все, что ей захочется, тем более что Рахель согласна со всем, что Дана делает.

Просыпаюсь после нескольких часов сна и вижу, что Рахель еще не ложилась. Иду их искать и нахожу обеих, дремлющих в креслах в салоне. Вероятно, заговорились и заснули.

Дана просыпается, может быть, от моего взгляда. Указывает на спящую Рахель. Делает знак, чтобы ее не будить. Проявляет ли трогательную заботу? Подходит ко мне. Как говорится, сна у нее ни в одном глазу. Шепчет мне: «Как хорошо быть тут, с тобой, да и со всеми. У меня было чудное путешествие, особенно в те дни, когда Натан давал мне возможность один на один с Маор. Он намного более напряжен, чем ты думаешь, Меир. И трудно в таком состоянии получать удовольствие от новых мест. Что ж, можно понять, почему он так нервничает. Все, что у него есть, он поставил под угрозу в прямом смысле слова. Ты еще услышишь от меня подробности. Я приехала раньше намеченного времени, чтобы объяснить тебе ситуацию и подготовить к будущему. Я привезла фотографии редкого исторического материала, который Натан достал, и нужно, чтобы ты его глубоко изучил. Но отложим на несколько дней эту нелегкую работу и будем вместе радоваться жизни, как будто нет у нас никаких забот». Она целует меня в щеку, быстро оглядывается на спящую Рахель, пожимает мне руку и уходит в свою комнату.

– 58 —

Рахель сообщает мне, что она беременна. Меня охватывает волнение и радость. Когда в последний раз я был уверен в своей радости? Понятно, что есть повод для беспокойства. Неясно мне, смогу ли я быть отцом еще одного ребенка. И не каждый ребенок так рассудителен и приятен, как Ярон. Теперь я должен буду возиться с ребенком со дня его рождения и не смогу заниматься лишь потребностями Рахели и Даны. Рахель рассказывает Ярону о своей беременности. Он ужасно растроган. Целует ее и говорит: «Я так хотел братика или сестричку, но не знал, можно ли с вами на что-то надеяться». Он обнимает меня, отрывает от пола и говорит, что не отпустит, пока не пообещаю ему всегда быть добрым отцом, таким же, как сейчас.

Рахель и Дана не перестают беседовать, то шепотом, то громко, переходя из комнаты в комнату. Не помню, таких громких, даже шумных бесед в квартире, где мы жили. Может, это новая квартира усиливает голоса. Иногда я вижу, что Рахель лежит на большом диване в салоне, а Дана сидит рядом с ней, и они вместе читают вслух, беседуют или бормочут что-то непонятное. Дана все больше занята делами всего дома, а не только своей комнатой. Не раз она готовит обед для всех и еще спрашивает, что мне приготовить отдельно. «Тебя не коробит, Меир, что я немного буду заботиться о тебе. Ты достоин этого. Ты принял меня в ваш дом, а теперь собираешься привести в этот мир нового ребенка. Я восхищаюсь тобой, Меир. Погляди, куда исчез сильный Натан, а где теперь ты. Ты сторож всем нам, верный наш Меир, – патетически восклицает она. – Две семьи зависят от тебя. Хотела бы я тебя обнять, но Ярон предостерег меня от таких опасных начинаний. Он считает, что ты можешь снова в меня влюбиться. Ладно, я в общем-то шучу, но это большое счастье – иметь таких близких, как Рахель и Ярон. И вообще, почему я столько болтаю? Я ведь лишь хотела тебя спросить, что ты предпочитаешь к обеду. Рахель сейчас немного слаба, и все мы должны ей помогать. Так что я в твоем распоряжении почти весь день. Остальное время я занята с Маор».

Теперь я не должен все планировать. Посмотрим, как будет развиваться беременность Рахели. Ярон говорит, что пришло время серьезной учебы. «Я хочу целый год заниматься иудаизмом с тем, кто знает хорошо этот предмет, – Ярон, вероятно, намекает мне на то, что люди переоценивают мои знания. – Только после этого я решу, чем заняться в жизни. Даже идеи Шломо и Шахара в бизнесе не столь для меня важны. Пришло время, чтобы хотя бы один из нашей семьи изучил Тору всерьез. Как можно оставаться такой, как мама, а главное, таким, как ты? Воспитание ваше вовсе сбило меня с толку». Возможно, Ярон прав. Понятно, что я не буду мешать его занятиям.

Дана и Рахель получают удовольствие от общения. Я почти их не беспокою. Они выходят вместе за покупками, главным образом за продуктами, может, и развлекаются где-то. Рахель все время удивляется финансовым возможностям Даны. «У нее кредитная карточка, на которую она может все купить. Я бы не поверила, что Натан дает ей такую свободу в покупках, он всегда относится к чужим тратам. Помнишь, как он требовал от Рины недельные отчеты о расходах?» Я слышу ее разговоры с Даной: «Ты хочешь сказать, что все, что тебе понравилось, ты можешь купить? Просто зайти и подписать? Вероятно, Натан в тебя влюблен намного сильней, чем я думала».