Принц Севера - Гарри Тертлдав

— Ну что ж, Лучник, — сказал Вэн. — Поскольку ты здесь не для того, чтобы петлять, осторожничать и обводить всех вокруг пальца, почему бы тебе не сказать, что привело тебя в Айкос. Если, конечно, эти сведения не представляют смертельной угрозы для твоих владений.

Пару мгновений Араджис, казалось, пребывал в замешательстве. Джерин и не подозревал, что такое возможно. Затем, после обдумывания слов чужеземца, лицо Лучника приняло обычное твердое выражение. Наконец он произнес:

— Полагаю, это вполне справедливо. Я приехал сюда, потому что мне снились кошмары. Я надеялся… и надеюсь до сих пор… что Сивилла растолкует мне их значение.

— Какие именно? — Любопытство Джерина было так же неистребимо, как смена лунных фаз.

Араджис снова засомневался, возможно, не желая полностью раскрываться перед соперником. Но, поразмыслив еще немного, он пробурчал:

— Если я не могу их понять, то ты, черт возьми, тем более. — Затем, уже более громко, он ответил: — В них было полно всякой жути, чудовищ, называй это как хочешь. Эти твари опустошали мои земли, и не только мои… все северные земли, насколько я мог понять.

Он скорчил гримасу и покачал головой, будто одно упоминание о кошмарах заставило его пережить их вновь.

— Я тоже видел этот сон, — медленно произнес Джерин.

— И я, — подтвердил Вэн.

— И хозяин постоялого двора, где мы остановились, — добавил Джерин. — Мне все это не нравилось, даже пока речь шла лишь о нас с Вэном. Но теперь, когда нас стало четверо… — Он замолчал. — Точнее, четверо, о ком известно… это мне нравится еще меньше.

— Несмотря на все наши противоречия, Лис, здесь я с тобой полностью согласен. — Араджис провел рукой по седеющей бороде от основания до самого ее кончика. — А Сивилла тебе что-нибудь сказала об этом до обморока? В чем заключалось ее пророчество?

— Может, ты еще спросишь, какого размера у него кое-что, раз уж все равно начал копать в чужом огороде? — вмешался Вэн.

Как и большинство мужчин, Араджис казался подростком рядом с великаном. Но он и не подумал проглотить сказанное. Рука его потянулась к мечу. Но прежде, чем Вэн успел выхватить что-либо из своего смертоносного арсенала, Джерин вскинул руку.

— Остановитесь, вы оба, — требовательно сказал он. — Араджис, ты знаешь, в чем заключался мой вопрос. Ответ никак не связан с тобой, поэтому я могу его тебе пересказать, нисколько не опасаясь, что ты им воспользуешься.

И он повторил слова прорицательницы.

Араджис внимательно слушал, все еще потирая подбородок и время от времени дергая себя за бороду. Когда Джерин закончил, знатный лорд недовольно кивнул.

— Йо, это и впрямь не имеет ко мне отношения, а некоторые фразы вполне можно расценить как хорошие вести о Дарене, но как быть с остальным? Неудивительно, что Сивилла так и не очнулась, передав это тебе.

— А не связан ли этот ответ с теми кошмарами, какие нам снились? — тихо произнес Вэн.

Араджис и Джерин взглянули на него. Пальцы обоих, как по команде, скрестились, и оба сделали одинаковый жест, отгоняющий зло.

— Чур, меня, чур, — воскликнул Араджис.

Джерин неистово закивал.

— Если это предзнаменование, — продолжал Вэн, — то никакие крики и трепыхания не помогут.

— Иногда и полевка может извернуться и укусить орла, несущего ее в своих когтях, — возразил Джерин. — Один шанс на тысячу или даже на тысячу тысяч, что она сумеет его поранить и он разожмет свои когти. Но этот шанс все-таки есть. Так и с предзнаменованиями: никогда не знаешь, удастся отвести беду или нет, но стараешься делать, что можешь.

Настал черед Вэна задуматься.

— Возможно, в твоих словах что-то есть. Однако я знаю, как бы я поступил, если бы Сивилла мне так запудрила мозги.

— И как же? — спросил Джерин, уже догадываясь, какой получит ответ.

Он не ошибся.

— Я бы вернулся в гостиницу и поднял немало кубков эля за то, что нам наплевать на всякие там предсказания, на всяких Сивилл и на все прочее.

— Если нам здесь больше нечего ждать, то лучше не мешкая отправиться прямиком в Лисью крепость, — сказал Джерин, сам не вполне уверенный в своих словах.

Вэн взглянул на солнце.

— Ты хочешь отправиться в дорогу незадолго до полудня, чтобы остановиться на ночлег посреди того жуткого леса? Прошу прощения, капитан, но это самая безумная мысль, какая приходила тебе в голову за последнее время.

Джерин гордился умением признавать свои ошибки.

— Ты прав. А раз у ж мы все равно застрянем здесь на ночь, то нет лучшего способа скоротать время, чем хорошенько напиться.

Он с сомнением взглянул на Араджиса. Одно дело вежливо потолковать со своим главным врагом в северных землях, и совсем другое полдня прображничать с ним. Араджис смотрел на него со схожим выражением лица. Лис вдруг осознал, что, хотя они с этим мнимым великим князем и очень разные люди, их положение налагает на них схожую массу забот. Эта мысль привела его в замешательство: раньше он никогда не пытался ставить себя и Лучника на одну ступень.

После непродолжительной, но неловкой паузы Араджис вышел из положения, заявив:

— Дорога к моим землям короче, и если выехать прямо сейчас, то я миную лес задолго до захода солнца. Так что я, пожалуй, отправлюсь сразу на юг.

Он протянул руку. Джерин пожал ее.

— Что бы ни случилось, надеюсь, мы преодолеем это, не пытаясь вырезать друг другу печень, — сказал он, — Единственный, кому будут на руку наши распри, это Адиатанус.

Ястребиный взгляд Араджиса снова насторожился.

— Я слышал, он посылал к тебе своих людей, а ты потом заподозрил, что они выкрали твоего сына. Так ты не вступил с ним в сговор?

— Именно это я и пытаюсь сказать, — ответил Джерин, — Скорее ад выпустит своих грешников, чем я пожму руку трокмэ.

Он ожидал, что Араджис скажет нечто подобное, но тот промолчал. Лишь кивнул, давая понять, что слышал слова Лиса, и отправился за своей колесницей или повозкой, на которой приехал в Айкос.

— Мороженая рыба, — сказал Вэн рассудительно. — Однако с таким лучше не враждовать, если я не ошибаюсь.

— Не ошибаешься, — подтвердил Лис. — Мы встречались всего пару раз, поэтому я не могу в полной мере его оценить, но одно то, как он сколачивал свои владения, говорит само за себя. Кстати, ты слышал, что он сделал после того, как его люди выследили и поймали длиннозуба, таскавшего рогатый скот в одной из его деревень?

— Нет, я как-то это пропустил, — ответил Вэн. — Расскажи!

— Он приказал поставить большой прочный крест, привязал к нему, а потом прибил гвоздями тело животного в назидание остальным зверям, а вернее, людям, которым может прийти в голову шутить с ним.