Меч Шаннары - Терри Брукс

Потом Шиа спросил у Балинора, почему Даелу разрешили идти в столь опасный поход. Принц Каллахорна лишь улыбнулся такой озабоченности долинца, думая про себя, что разница в возрасте Шиа и Даела едва ли заметна, потом серьезно ответил, что во времена, когда всем грозит опасность, не встает вопрос, почему кто-то хочет прийти и помочь, — это просто принимают как должное. Даел решил идти, потому что об этом просил король, и как бы юноша чувствовал себя, если бы отказался. Гендель всегда сражался с гномами, чтобы защитить родные края. Он — самый опытный воин во всей Восточной Земле и поэтому взял на себя ответственность за ее безопасность. А дома у него жена и детишки, которых он видел лишь раз за последние восемь недель и сколько еще не увидит? Наверное, гораздо дольше. У каждого в этом походе есть что терять, закончил Балинор, и, может быть, даже больше, чем Шиа себе представляет. Высокий воин не стал пояснять свое последнее замечание. Он отвернулся и направился к Алланону. Озадаченный и недовольный столь резким окончанием разговора, Шиа вновь присоединился к Флику и братьям-эльфам.

— А что за человек Эвентин? — как раз спрашивал Флик. — Я много слышал о нем. Его считают величайшим из эльфийских королей. Но какой он?

Дарин широко улыбнулся, а Даел весело рассмеялся, вопрос показался ему немного неожиданным и забавным:

— Ну что можно сказать о собственном кузене?

— Он — великий король, — немного помолчав, серьезно ответил Дарин. — Другие вожди и монархи могли бы сказать, что он слишком молод для короля. Он предусмотрителен и, что самое важное, всегда делает все вовремя. Все эльфы любят и почитают его. Они пойдут за ним куда угодно и сделают все, что он скажет. И его слово может оказаться решающим. Старейшины нашего Совета опять предпочли бы не вмешиваться в дела других земель. Это конечно же неразумно, но они опасаются новой войны. И только Эвентин выступает против отчуждения. Он понимает, что единственный путь предотвратить войну, которой все боятся, — это ударить первым и обезглавить угрожающую армию. Вот почему наша миссия так важна: мы должны постараться остановить вторжение темных сил до того, как все это перерастет во всеобщую войну.

Подошедший Менион успел услышать последнее замечание.

— Вы что-нибудь знаете о Мече Шаннары? — с любопытством спросил он.

— Если честно, то очень мало, — ответил Даел, — хотя для эльфов это — история, а не легенда. Для нас он всегда был залогом того, что больше не нужно бояться тварей из призрачного мира. Мы считали, что все закончилось после Второй Битвы Народов, что больше не будет угрозы нападения. Поэтому никто по-настоящему не беспокоился о вымирании рода Шаннары. Наш род Элессдилов взошел на трон всего сто лет назад.

— А что за сила в этом Мече? — настойчиво выспрашивал Менион.

Флику его горячность показалась странной, и он бросил Шиа предупреждающий взгляд.

— Я не знаю, — признался Даел и поглядел на Дарина, но тот лишь пожал плечами и покачал головой. — Наверное, только Алланон сможет ответить.

Все, как один, поглядели через поляну, туда, где хранитель сидел погруженный в беседу с Балинором. Потом Дарин вновь обратился к своим товарищам:

— Это большая удача, что у нас есть Шиа, наследник Дома Шаннары. Когда мы завладеем Мечом, он сможет раскрыть тайну его силы, и с этой силой мы ударим по Ведуну-Владыке еще до того, как он успеет начать войну и уничтожить всех нас.

— Если только мы доберемся до Меча, — уточнил Шиа.

Дарин кивнул, подтверждая его замечание.

— И все же здесь что-то не так, — тихо объявил Менион, резко поднялся и пошел спать.

Шиа смотрел ему вслед и вдруг поймал себя на мысли, что он согласен с горцем. Теперь ему вновь казалось, что нет почти никакой надежды на успех. В своих мыслях он никогда не заходил дальше прибытия в Паранор, а ведь это еще не все. Долинец не хотел даже и думать о том, что может случиться потом.

Они проснулись с рассветом и вновь зашагали по петляющей тропе вслед за осторожным Генделем. Отряд заходил все дальше в Анарский лес — заросли становились все гуще. Вскоре должны показаться горы. Массивная гряда гор проходила вдоль всего центрального Анара, и где-нибудь дальше к северу путешественникам придется перебираться через скалы, чтобы выйти на западные равнины. Они зашли во владения гномов — напряжение росло с каждым шагом. Появилось какое-то неприятное чувство, что за ними постоянно следят, что кто-то таится в лесной чаще и ждет только удобного момента, чтобы напасть. Похоже, лишь Гендель оставался спокойным. Он хорошо знал эти края и не видел пока причин бояться. Никто не разговаривал, все беспокойно оглядывали молчаливый лес.

После полудня тропа резко пошла вверх — отряд начал подъем. Деревья росли уже не так тесно, кусты заметно поредели. Теперь путешественники видели небо: темно-синее, чистое, без единого облачка. Дерзко сияло теплое солнце, стремясь добраться до дремучих дебрей и осветить темноту леса. По пути стали попадаться огромные каменные глыбы, а вдалеке замаячили острые вершины и зазубренные хребты южных гор центрального Анара. Через несколько часов отряд вышел к опушке густого соснового леса. Сухие деревья росли так тесно, что далее двадцати шагов уже ничего нельзя было разглядеть. Сухой лес протянулся на сотни ярдов по всем направлениям и заканчивался у самых утесов. Здесь Гендель объявил краткий привал и переговорил о чем-то с Менионом, указав сначала на лес, потом — на скалы. Он явно о чем-то спрашивал горца. Алланон присоединился к ним, потом подозвал всех остальных.

— Эти горы — Вольфстааг — считаются ничейной землей, — тихо объяснял Гендель. — Мы пойдем через горы, здесь меньше шансов встретиться с патрулем гномов. Любая такая встреча неминуемо закончится схваткой. Еще говорят, что в горах Вольфстааг живут существа из другого мира — ничего себе шуточка, а?

— Ближе к делу, — вставил Алланон.

— А дело в том, — невозмутимо продолжал дварф, не обращая внимания на суровое замечание, — что пятнадцать минут назад нас засекли. Гномы-разведчики. Один, может быть, два. А может, и больше, нельзя сказать наверняка — горец говорит, что видел следы большого отряда. В любом случае разведчики поспешат за подмогой, поэтому нам надо пошевеливаться.

— Хуже того! — объявил Менион. — Судя по этим следам, гномы должны быть где-то впереди, за этими соснами или в самом лесу.

— Может, так, а может, и нет, — снова вступил Гендель. — Этот лес простирается где-то на милю, и скалы идут по обеим сторонам, но прямо за лесом резко сужаются. Ущелье Петли — вход в Вольфстааг. Туда-то мы и пойдем. Обходной путь занял бы дня два, и мы бы наверняка наткнулись на гномов.