Молодая элита (ЛП) - Мари Лу

Энцо ничем не показывает, что принял мое извинение. Его пронзительный взгляд, кажется, вот-вот прожжет мою кожу.

— Это был последний раз, когда ты ослушалась меня.

Он произносит это так уверенно и спокойно, что я с ужасом понимаю — Энцо действительно имеет в виду то, что говорит. Если он узнает о Терене, то на самом деле меня убьет.

— Завтра, — жестко и отрывисто продолжает он. — Приходи в грот на рассвете. Посмотрим, как быстро ты сможешь учиться. — Он отводит от меня взгляд, делает шаг в сторону и уходит.

Шагающая по ветру ненадолго задерживается. Скупо улыбнувшись, она слегка толкает меня локтем в бок и протягивает руку:

— Лусента, — представляется она.

Я пожимаю ее руку, не уверенная в том, что сказать в ответ. Разрушен еще один барьер между мной и Элитой. Не знаю, радоваться мне этому или чувствовать вину.

— Кстати, он таким образом выразил тебе благодарность, — добавляет Шагающая прежде, чем отвернуться. — Мои поздравления. Он сам тебя будет обучать.

Терен Санторо

— Ты имеешь хоть малейшее понятие, кто такая леди Джемма?

— Да, Ваше Величество, — остается склоненным перед королем Терен.

— Ты понимаешь, что ее отец — барон Сальваторе?

— Я приношу свои извинения, Ваше Величество.

— Ты чертов идиот, а не Главный Инквизитор. Я не могу позволить себе злить такого аристократа, как барон Сальваторе. А он в бешенстве. Недопустимо, чтобы твои Инквизиторы прилюдно запугивали его дочь и позорили меня. Даже если она — мальфетто. Ты меня понял?

— Но ваш приказ, Ваше Величество?..

Король с отвращением фыркает.

— Выполняй мои приказы благоразумно. — Он откидывается на спинку стула. — И на скачках объявилась Молодая Элита. Несмотря на то, что они напали на Инквизиторов, вы до сих пор ни одного из них не поймали.

Терен подавляет поднимающуюся внутри него бессильную ярость.

— Да, Ваше Величество.

— Тебя бы следовало бросить в темницу.

Терен не отрывает взгляда от мраморного пола тронного зала.

— Да, Ваше Величество, — сжав зубы, цедит он. В груди бушует злость, в голове — гневные мысли. «Король — болван. Хочет, чтобы Элиту поймали, но боится рисковать политическими связями. Боится вести полноценную войну против мальфетто». Терен, конечно же, не говорит королю, что его Инквизиторы специально запугивали леди Джемму. Что это была идея королевы. Что игра, которую они ведут, ужесточается. «Восстанови знать короля против него, и он станет слаб».

И как только он получит новую информацию от Аделины…

Стоящая рядом с королем королева Джульетта наклоняется и шепчет что-то на ухо мужу. Король лишь недовольно отмахивается. Ярость Терена вспыхивает с новой силой. Джульетта бросает на него мимолетный взгляд.

«Терпение, мой дорогой Терен, — кажется, говорят ее глаза. — Вскоре всё изменится».

— Еще раз опозоришь меня, — продолжает король, — и лишишься головы.

Терен склоняется еще ниже.

— Следующего раза не будет, Ваше Величество, — громко отвечает он.

Король выглядит довольным. Он не улавливает в словах Терена двойного смысла.

Настоящим обетом клянусь верой и правдой служить обществу «Кинжала»,

Наполнять сердца тех, кто правит Кенетрой, страхом,

Не зная снисхождения забирать то, что принадлежит нам по праву,

Сделать так, чтобы каждый мужчина, женщина и ребенок узнали о силе Элиты.

Если же я нарушу свою клятву, пусть заберут у меня то, что я принял при вступлении.

— Вступительная клятва общества «Кинжала», данная Энцо Валенсиано.

Аделина Амутеру

Всё небо на следующее утро затянуто грозовыми тучами, и когда я спешу на встречу с Энцо через главный двор к тайному входу, на меня падают крупные капли дождя. Я спускаюсь по ступеням, стараясь не думать о той ночи, в которую бушевала такая же буря.

Сегодня я никак не маскировала свою внешность. Мои стянутые на затылке волосы под пасмурными небесами приняли сизо-серый оттенок, ресницы — дымчатый. Я даже не надела маски. Моя одежда — не тамуранские шелка, а простой кенетреанский наряд: темно-синяя рубашка поверх белых льняных брюк и черные сапоги с серебристой отделкой. Я стряхиваю с волос дождевые капли.

Энцо уже ждет меня в гроте. Больше никого нет. Он весь в черном, откинутый капюшон плаща открывает ярко-красные волосы. В отличие от вчерашнего вечера его взгляд не горит, а напротив — холоден и суров. Я не совсем понимаю, чего он от меня ожидает, поэтому останавливаюсь в нескольких шагах от него и обозначаю поклон кивком головы.

— Доброе утро, — говорю я. — Вы велели мне прийти, Ваше Высочество, и я здесь.

Энцо разглядывает меня, а я жду, упомянет ли он о том, как я вчера управляла своими иллюзиями. Воспоминания об этом наполняют мою грудь гордостью. Принц тоже должен бы гордиться мной, несмотря на то, при каких условиях я воспользовалась своей силой.

— Ты ждешь вызова, — помолчав, произносит Энцо, и его голос раскатистым эхом отдается в пустом гроте.

— Да, — вздергиваю я подбородок. Мой голос звучит твердо и ровно.

В глазах Энцо вспыхивают красные искорки.

— Тебя будоражит чувство страха?

Я не отвечаю, но его слова напоминают мне о хаосе, окружавшем меня вчера на скачках, и при воспоминании об этом во мне кипит сила.

— Чему ты столь отчаянно хочешь научиться, Аделина? — спрашивает Энцо.

— Всему, — отзываюсь я, глядя ему в глаза, удивленная своим собственным спокойствием.

Принц вытягивает руки ладонями вверх. В воздух от его перчаток поднимаются завитки дыма.

— Я не Рафаэль, — предупреждает он. — Приготовься.

Два огненных столба встают внезапно с обеих сторон от меня — они с ревом вырастают до потолка и вытягиваются в две длинные линии, заключая меня в огненный коридор. Я отступаю, пытаясь сосредоточить свое внимание на Энцо. «Ты сделала это вчера, сможешь и сегодня», — говорю я себе и тяну за видимые мне энергетические нити. С земли начинает подниматься огромный силуэт монстра.

Однако Энцо не дает мне больше ни секунды, молниеносно нападая — в его ладонях блестит металл двух обнаженных клинков. Я тут же отвлекаюсь на него, и моя иллюзия испаряется. Я бросаюсь на землю и откатываюсь, уходя с пути принца. Подошвы сапог касаются пламени. Я морщусь, почувствовав жар, и лихорадочно отползаю в сторону.

Не успеваю опомниться, как Энцо снова нападает. Перед глазом мелькает сталь. Я вскидываю руку, чтобы защититься, и лезвие оставляет на моей ладони неглубокий разрез. Руку опаляет болью.