Шесть высочеств и одна ассара - Екатерина Александровна Боброва

Перед дверью родного офиса Юля притормозила, чувствуя себя троянским конем, потом махнула рукой на угрызения совести – надо доверять профессионалам.

– Бухгалтерия где? – шепотом спросил Кайлес, игнорируя заинтригованный взгляд Верочки и внушительную грудь, которую девушка выложила на ресепшен.

– Третья дверь направо, – указала Юля и… отправилась к себе. Что-то внутри подсказывало, что сейчас она будет только мешать.

Поздоровалась с коллегами, перекинулась парой слов с Олегом – тот фонтанировал эмоциями о футбольном матче и углубилась в работу. Открыла почту, начала пролистывать, отвечать, помечать срочные дела. Через десять минут поняла, что делает не то. Достала флешку, скинула на нее личный хлам, который накопился на компе. Отсортировала и удалила нерабочие письма, почистила кэш. Написала фарэвел[4] коллегам и оставила висеть в черновиках. Затем заполнила заявление на увольнение, положила на стол, под клавиатуру. Потом занялась разбором стола и тумбочки. И вроде как оставляла только нужное, а начала разбирать – столько мусора. И бумаги были безжалостно отправлены в корзину.

– Доброе утро, Юля. – На пороге кабинета нарисовалась Альбина. – С чего такая активность с утра?

– Надоело, – честно призналась девушка, – хочу разгрести завал.

– Полезное желание, – согласилась начальница, – только про работу не забывай.

С таким начальством-то? – усмехнулась про себя Юля.

Отдельной кучкой она сложила то, что следовало забрать домой: пара сувенирных фигурок от коллег, подарки от клиентов, кактус, кружка. Вроде ничего не забыла.

Внутри кололось любопытство, подмывало пойти и проверить, жива ли бухгалтерия. За Леонида Юрьевича девушка была спокойна. Коммерческий директор, он же директор по кадрам, мужик основательный и серьезный. И тут можно было ожидать завывания сирен: полиции, бригады из психушки – как карта ляжет, а может, всех разом, включая пожарных, Росгвардию и МЧС. Все же менталист – нешуточная угроза для безопасности страны.

– Юлия Андреевна, вы уже собрались?

О, вспомнишь, он и появится. Дверь распахнулась, явив чуть потрепанного, но вполне живого Кайлеса. Девушка отвела взгляд от отпечатка губной помады на воротнике рубашки – не ее это дело, и подробности ей не нужны. В руках чудо магического произвола держало трудовую книжку, обмахиваясь ею на манер веера.

– Простите, а вы кто? – тут же сделала стойку Альбина, и Кайлес мигом преобразился.

Гибкой, игривой походкой приблизился к женщине, по пути шлепнув трудовую Юле на стол. Девушка поймала краем глаза налившиеся желтым мерцанием зрачки мужчины и замерла, прилипнув к стулу.

– Такая красавица, – мурлыкнул Кайлес. Мурчащий тембр был до мурашек непохож на человеческий голос, и на ум скорее приходили прекрасные и опасные фейри. Только здесь офис, а не холм на зачарованной поляне.

– П-п-простите? – проблеяла начальница, бледнея и одновременно покрываясь красными пятнами.

– Не извиняйтесь, не стоит, – величественно кивнул этот совершенно незнакомый Юле Кайлес.

Девушка хотела остановить ненормального – что творит, поганец, – даже рот открыла, но воздух в комнате загустел и стал напоминать сладкую патоку. Он обволакивал, лишал силы воли, погружая в вязкое нечто. И в этой вязкости тонули слова, желания… мысли и те пробивались с трудом. Страшно не было, больно тоже. Вспомнился мультик про Смешариков, где Нюша с восторгом спрашивала у Черного ловеласа: придет ли он за ней, когда она вырастет. Вот сейчас Юля чувствовала себя выросшей Нюшей, за которой пришли. Хотелось растечься лужицей, губы давно уже были растянуты в улыбке, грудь вздымалась часто-часто, а мысли бродили, словно ей снова пятнадцать и ее позвали на первое свидание. В голове, кроме сердечек, сладкого тумана и совершенных глупостей, не присутствовало ни единой здравости.

– Мои красавицы, – пропел Кайлес, кружа по комнате. Затем он наткнулся на замершего у окна Олега и поправил себя: – И красавцы.

– А ты почему еще здесь? – Злой шепот оторвал ее от сердечек, дал под зад единорогам, разогнал розовый туман и вернул в реальность. – Живо вон из комнаты, – страшно прошипел заклинатель бандерлогов.

Юля возражать не стала. Одного взгляда на коллег, застывших с дурацкими улыбками на лицах и остановившимися взглядами было достаточно, чтобы возжелать ускоренным способом самоудалиться из дурдома.

Юля отправила прощальное письмо, проверила, что бумажка с паролем и именем пользователя не слетела и висит на мониторе, вытащила из-под стола коробку, сунула туда туфли и личный хлам. Руки тряслись, как у алкоголика, сердце колотилось в горле, а в голове билось злое: «Чтоб я еще раз связалась с менталистом!»

– Мои дорогие, – урчал Кайлес в человеческом обличье, заговаривая бандерлогов, а те, послушные, таращились и улыбались. И вот эти дебильные улыбки были страшнее всего.

Юля усилием воли приказала себе не слушать и не смотреть. На выпавшую фигурку дракона она махнула рукой – тут самой бы уцелеть. Девушка бросилась из комнаты, проскочила холл, вылетела на лестничную площадку, перевела дух, ощущая, как по спине противно стекает пот. И только потом вспомнила, что трудовая книжка так и осталась лежать на столе, а с ней остались сумка и куртка. В руках была лишь коробка с почти ненужным хламом. Юля нервно хихикнула, прислонилась к холодному стеклу окна лбом, продолжая тихо смеяться, – готовый пациент для психбольницы.

– Юлия Андреевна.

Ее осторожно тронули за плечо, и Юля вздрогнула, а тело точно электрическим разрядом прошило. Истеричный смех смолк, перестав сотрясать плечи нервной дрожью. Зато при звуке знакомого голоса вернулся страх, а следом – наконец-то! – адреналин жаркой волной прокатился по венам, оттесняя мозги с поля битвы.

– Я вам не они, слышите? Не бандерлоги.

– Кто? – ошарашенно переспросил Кайлес.

Юля отвернулась от окна. Затем она посмотрела в глаза монстра, но чудовище выглядело привычно и даже чуточку смущенно. В руках мужчина держал ее сумочку, куртку и… трудовую. Юля с ненавистью взглянула на голубую книжку – причину всех бед.

– Не смейте! – выпалила она, шалея от собственной храбрости. – Ни касаться, ни нюхать, ни красавицей называть.

– Все-таки напугал, – погрустнел менталист.

– Что вы вообще устроили?! – взвилась Юля, мысленно выкапывая топор войны. – Вам одной бухгалтерии было мало? Маньяк! Какого вы в наш отдел приперлись? Зачем?

– Ради вас же старался, – Кайлес прижал ее сумочку к груди, смотря с детской обидой взглядом кристально честного человека, – чтобы никто не заподозрил ничего странного в увольнении. Я не стал бы копать. И если вы переживаете за ваших коллег, то напрасно. С ними все будет в порядке.

Честно, это уже перебор. Хотелось схватить придурка за шею и хорошенько потрясти. Хотя что там трясти? Ясно же, что мозгов нет. Устроил цирк на выезде. И она хороша… Могла бы попробовать просто договориться. Наплести что-нибудь, уволили бы одним днем. Никто бы не умер от ее увольнения. Дура!

Умоляющий вид укротителя бандерлогов действовал успокаивающе, и Юля уже более трезво посмотрела на ситуацию. Или это опять на нее влияют?

– Как вам удалось обойти защиту? – потрясла она браслетом перед лицом