Мстислав Великий. Последний князь Единой Руси - Василий Седугин

– С чего ему вдруг понадобилось затевать войну с нами? – строго спросила его Росава. – Сроду мы мирно жили с соседями. Чего ему не хватило?

– Слышал я, будто Давыд с Глебом прошлись огнем и мечом по новгородским селениям.

– Они что, сдурели?

– Не знаю, княгиня. Но бед принесли много.

– Слышь, Михаил, – обратилась она к князю, – дяди твои что-то сильно разбаловались. Без нашего на то ведома вторглись в пределы Новгородской земли и произвели опустошения.

– Они добрые люди. Может, кто-то из окружения сбил их с толка?

– Разберемся. А сейчас надо срочно поднимать бояр и воевод и идти навстречу Мстиславу.

– Это что же – война? – со страхом спросил Михаил.

– Может, обойдется. Но заступить пути новгородскому князю мы обязаны, – решительно заявила Росава, а сама подумала, что до битвы дело постарается не доводить, встретится с Мстиславом и сумеет договориться: не может он забыть недавнюю любовь, поймет и поверит ей.

Сначала она даже решила, что поедет навстречу Мстиславу одна, только со своими охранниками, переговорит, объяснит, пообещает наказать Давыда и Глеба своей властью. Но потом подумала, что Мстислав стоит во главе войска и ее просто не допустят к нему. Это не новгородские улицы, сейчас они не влюбленная пара, а князья двух земель и ответственны перед своим народом... Нет, надо собирать войско.

А рати сходились плохо. Давно не воевали, бояре засиделись по имениям, крестьяне забыли про оружие и снаряжение, оно валялось где-то в сарайчиках, покрытое пылью, выучки у воинов никакой. Росава не разбиралась в военных вопросах, но даже она понимала, что с таким воинством нельзя ввязываться в битву, Мстислав со своими закаленными в сражениях дружинами разгонит эту толпу, как глупых щенят.

Она вошла в гридницу князя. Михаил сидел за столом в домашнем платье, растерянно смотрел на нее, явно не зная, как вести себя. Она приказала:

– Немедленно собирайся. Надевай княжеские доспехи, шлем. Встанешь во главе войска.

– Но я ни разу не участвовал в битвах, – беспомощно развел он руками.

– Неважно. Главное, чтобы воины видели, что с ними в одном строю едет князь. И прикажи обязательно княжеский стяг принести, пусть развернут над тобой.

Михаил жалко улыбнулся, но отнекиваться не стал.

– Да, и вот еще что. Напиши сейчас же Давыду и Глебу, чтобы со своими дружинами шли к нам на соединение. И не просто прикажи, а пригрози, что накажешь самым жестоким образом, если ослушаются.

– Сейчас, сейчас...

Воеводой она назначила боярина Лютобора, человека пожилого, опытного. Тот построил войско в походную колонну, она двинулась по новгородской дороге, растянувшись на многие версты.

– Дозор, воевода, выслал? – подскакав к нему на коне, спросила Росава.

– Выслал, княгиня. Так что не беспокойся, будем упреждены о приближении Мстислава.

– Вразброд бредут. Нельзя ли подтянуть?

– Что толку, княгиня? Только народ попусту беспокоить и раздражать. Привычка идти в строю вырабатывается годами, в учениях и военных походах. А у нас десятилетия ни того, ни другого не было. Тихо мы жили, слава Богу. Дальше бы жить, да вот...

Она понимала, на кого он намекает, сама была зла на Давыда и Глеба, но разборок с ними пока решила не затевать: нужно единство сил княжества. Сами они со своими дружинами влились в войско, но на глаза не показывались. Лишь бы не изменили в решительны момент...

Скоро дозор увидел войско Мстислава. Лютобор прикинул на местности, сказал озабоченно:

– Поле не очень удобное для битвы, но другое искать нет времени. Хоть воины подтянутся, воедино соберем все отряды.

Росава огляделась кругом. Поле как поле, ровное, заросшее высокой травой, наискосок перерезано оврагом, вдали виднеется деревенька и пашня, на которой копошились люди, видно, готовились к сенокосу.

– А чем для нас оно неудобно? – спросила она.

– Справа подпирает лес, там все в порядке. А вот слева нас может конница обойти, ударить в бок.

– Прикрыться надо. Выдвини сюда дружину полоцкую.

– Ох, княгиня, сам все вижу, но сил у нас маловато.

В полдень из леса стали выдвигаться новгородцы. Видно было, как они стройными рядами растекались по ширине поля, занимали свои места.

– В середине Мстислав ставит свою дружину, справа у него конница, – оценивающе говорил воевода. – Сразу видно замысел боя: дружиной хочет пробить наш центр, а конницу бросить, как я и предполагал, в обход нашего левого крыла.

– А ты как думаешь воевать?

– Против княжеской дружины только наша дружина может устоять, – стало быть, пусть она во главе с князем Михаилом и займет середину войска. Ну, а против конницы буду держать пешцев. Они у меня вооружены длинными копьями и большими щитами. Обучал я их, как стоять против лавины всадников. Авось не подкачают!

С тяжелым чувством подъехала Росава к князю. Тот выглядел неважно: на коне держался мешковато, шлем нелепо сдвинулся набок, на лице растерянность.

– Стой позади своей дружины и не двигайся с места. Для воинов важно, чтобы князь был на месте и виден был княжеский стяг. Если будет страшно, закрой глаза, но с места не трогайся. Побежишь, если только все войско кинется назад.

– А такое может быть? – с придыханием спросил он.

– Все может быть, – ответила она. – Держись, а я пока попробую договориться с новгородским князем. Может, замиримся и разойдемся без сражения.

– Хорошо бы! – он с надеждой взглянул на нее.

Росава взяла с собой двоих телохранителей и двинулась в сторону новгородского войска. Она ехала не спеша, взглядом пытаясь отыскать Мстислава. Конечно, он настроен отомстить за дерзкий набег, но была уверена, что как только увидит ее, то изменит свое решение и повернет назад. В крайнем случае, она выдаст на суд Давыда и Глеба, пусть расправится, они того заслуживают.

Росава остановилась на половине расстояния, разделявшего оба войска, крикнула:

– Мстислав, выходи на переговоры! Давай избежим кровопролития!

Мстислав в это время находился в обозе, решал некоторые вопросы перед битвой и голоса Росавы не слышал. Воевода Добрыня Рогулович, в окружении бояр стоявший впереди, спросил недовольно:

– Это что еще за явление – баба в военные дела лезет? У полочан что, мужики перевелись?

Бояре посмеивались, пожимали плечами. Тогда Добрыня приказал дружинникам:

– Ну-ка пугните ее, чтобы обделалась!

Под хохот окружающих всадники, выхватив мечи, помчались к тройке полочан. Те, подпустив их на близкое расстояние, ускакали за линию своих войск.

Подъехал Мстислав, спросил удивленно:

– Чего ржете?

– Да вот какое дело, князь: полочане в первые ряды бабу поставили, видно, решили напугать.

– Какую бабу? Никакой бабы не вижу.

– Ребята мои прогнали. Деру дала, только мы ее и видели!

– Тоже мне вояки, над женщиной решили посмеяться. – Мстислав нахмурился, продолжал строго: – Начнем сражение. Сотские, десятские, ведите воинов вперед!

Строй колыхнулся, двинулся в сторону врага. Полочане тоже пошли на сближение. На расстоянии нескольких десятков шагов друг от друга противники остановились и стали пускать стрелы. Появились первые раненые, убитые. Мстислав скомандовал:

– Музыканты, сигнал к бою!

Ударили барабаны, взвыли трубы, и оба войска кинулись в смертельную схватку. Мстислав, находясь позади, внимательно следил за боем. Пока все шло, как обычно. Обе стороны полны сил и желания победить, поэтому бьются на равных. Но скоро стало сказываться превосходство новгородцев. Сначала медленно, но затем все более настойчиво и упорно они стали продавливать центр полочан. Тогда Мстислав приказал коннице, стоявшей в запасе, ударить по левому крылу противника. Гикнув, всадники пустили коней во весь мах. «Сейчас сомнут разрозненные ряды пешцев, разгонят по полю, а дружина в центре завершит дело», – спокойно подумал он и отъехал назад. Почему-то сильно захотелось пить. Он отстегнул от пояса баклажку с водой, приложил к губам и стал глотать теплую жидкость, краем глаза наблюдая за развитием событий. Его конница лихо обошла левое крыло полочан, но тут будто споткнулась, закружилась, завертелась на месте, но не могла продвинуться дальше, в глубь построения противника. В чем дело? Мстислав пригляделся и понял: против всадников стояли пешцы с длинными копьями. Частокол из острых наконечников пик был непреодолим для конницы. Значит, у полочан есть светлая голова, значит, они сумели разгадать замысел его, Мстислава, и поставили надежную защиту. Жаль своих воинов, они теперь гибли, и он ничем не мог им помочь...

Он с надеждой взглянул на центр. Да, здесь все в порядке. Закованные в железо, хорошо обученные, проверенные не в одном сражении дружинники сломили сопротивление неприятеля, и вот он побежал. Правда, у полочан стоит небольшой отряд в запасе, но что он может поделать, когда войско охватила паника?

Мстислав хотел уже повернуть коня и, уверенный в победе, отъехать в обоз, чтобы отдохнуть и расслабиться, как вдруг увидел неожиданное: от группы запасного отряда отделилась женщина на коне и помчалась навстречу своим отступающим воинам. Она была без шлема, и волосы ее развевались по ветру. В одной руке она держала стяг, а вторую подняла вверх, Мстислав даже разглядел растопыренные пальцы на ее ладони; рот ее был раскрыт, видно она что-то кричала, но Мстислав не мог слышать из-за шума боя. Вид у нее был чрезвычайно решительный, даже отчаянный, и в ее движениях он уловил что-то от Росавы, даже мелькнула мысль, не она ли это, но он тотчас отбросил эту нелепую мысль и продолжал следить за развитием боя.