Я иду искать - Макс Фрай

– Чего только с тобой не случается, – согласился Кофа.

В отличие от меня, он произнес это без особого оптимизма. Но вовсе не из-за каких-то дурных предчувствий, просто сэр Кофа Йох не доверяет Темной Стороне и, по-моему, не одобряет сам факт ее существования. Штука в том, что сам он не принадлежит к числу так называемых избранников Темной Стороны – в смысле, не может туда пройти; от могущества, знаний, умений и прочих личных достоинств эта способность, к сожалению, не зависит. А весь опыт Кофиной жизни свидетельствует, что места, куда его не пускают, при внимательном рассмотрении обычно оказываются гнуснейшими притонами. В такое не то что молодого коллегу, но и умеренно лютого врага с легким сердцем не отправишь.

– Я очень быстро вернусь, – пообещал я. – И тут же начну приставать к вам с вопросами о жителях улицы Мрачных Дверей, Мятников и Белых Кружек. Понятия не имею, нужно ли это для расследования, но очень хочу узнать, кем надо быть, чтобы не заметить, что больше не можешь колдовать.

– Да, это мне и самому любопытно, – кивнул Кофа.

Еще сравнительно недавно визит на Темную Сторону – это было целое дело. Настоящая экспедиция через подземелья, прорытые глубоко под Хуроном. И вовсе не потому, что где-то там действительно находится некая волшебная дверь, ведущая на изнанку этого Мира, как я был уверен поначалу. Просто поход на Темную Сторону – это, строго говоря, вообще никакой не поход, а превращение в существо, способное воспринимать изнанку вещей и с нею взаимодействовать.

Но пока ты новичок, об этом лучше вообще не задумываться, только запутаешься и, чего доброго, испугаешься, а тогда уж точно все испортишь. Начинающему исследователю Темной Стороны следует переживать эту невообразимую трансформацию постепенно и незаметно, блуждая по лабиринту коридоров в поисках обещанной волшебной двери, которая, конечно, непременно появится, дайте только срок.

Темная Сторона в этом смысле не то милосердна, не то просто насмешлива: чего от нее ждешь, примерно то и получишь. И ясно, что самые потрясающие впечатления достаются тем немногим счастливчикам, кто попадает на Темную Сторону неожиданно, не успев заранее представить, как тут все должно быть. И еще титанам духа, способным сознательно отказаться от любых ожиданий.

Я, к сожалению, не таков. Поначалу мне вообще показалось, будто на Темной Стороне царит вечный мрак – так уж меня сбило с толку ее название. Хотя слово «темная» в данном случае употребляется в переносном значении: «неизвестная», «таинственная», «непонятная». Но об этом я тогда не догадывался, вот и наслаждался всеми мысленными оттенками черного цвета, пока не сменил концепцию под влиянием более опытных спутников.

В любом случае я уже давно не новичок. И точно знаю: для того, чтобы попасть на Темную Сторону, не обязательно часами блуждать по подземельям или бродить по улицам города, постепенно впадая в транс. Достаточно просто ненадолго остаться одному, успокоиться, сосредоточиться и вспомнить, как выглядит тайная изнанка Ехо – все эти сияющие сгустки тьмы на месте жилых домов, текучая земля под ногами, разноцветные потоки ветра, твердое, словно бы из глины вылепленное небо, покрытое глубокими трещинами, сквозь которые пробивается ослепительный свет, прекрасный и невыносимый, как сама жизнь.

Наверное, он и есть сама жизнь. Вот так она выглядит, когда становится видимой глазу. Ну а как еще.

«Ну а как еще», – думал я, подставляя лицо ясным холодным лучам, льющимся на меня с растрескавшегося неба Темной Стороны. Сегодня оно было ярко-желтым с редкими изумрудными прожилками. Смотрел бы на него и смотрел.

Я бы сейчас и на себя с удовольствием посмотрел – счастливого, возбужденного, полного нетерпения, отлипшего наконец от стены коридора Управления Полного Порядка, где только что стоял, спрятавшись от посторонних взглядов. Можно было бы, конечно, уединиться в одном из вечно пустующих кабинетов, но особого смысла в этом нет. Я уже научился уходить на Темную Сторону достаточно быстро, чтобы не особо опасаться быть застуканным в процессе.

С другой стороны, даже если бы кто-то невовремя появился в коридоре, невелика беда. Я и без всякой Темной Стороны постоянно откуда-нибудь исчезаю, это уже давно ни для кого не новость.

Я рассмеялся – не столько от своих мыслей, сколько просто от счастья. Безграничное, спокойное, уверенное в себе счастье – мое обычное состояние на Темной Стороне. И не только мое; по-моему, это более-менее общее правило. Вероятно именно поэтому мало кто способен находиться здесь подолгу. Счастье, как ни странно, тяжелый труд. А мы, в большинстве своем, удивительные лентяи. Даже могущественные колдуны.

С другой стороны, может, оно и к лучшему. Должна же быть хоть одна веская причина не остаться здесь навсегда. Теоретического знания, что на самом деле Темная Сторона довольно плохо приспособлена для постоянного проживания лично мне могло бы и не хватить.

– Очень тебя люблю, – сказал я вслух.

Обычно как-то неловко бывает говорить подобные вещи – даже самым близким людям, не то что целой Темной Стороне. Но тут само сорвалось, не гоняться же теперь за собственными словами, чтобы поймать их и проглотить, как будто ничего не было сказано.

С другой стороны, а то она сама не знает. Я перед ней – как на ладони. Каков есть.

Вот примерно такая каша творилась в моей голове, пока я шел по сияющим, вибрирующим под ногами камням здешних мостовых, изредка деликатно огибая потоки жемчужно-серого ветра – он тут дует довольно редко и, в отличие от своих разноцветных собратьев, обычно предпочитает не соприкасаться с человеческим телом, хоть и любит крутиться где-нибудь поблизости. Был почти пьян от здешнего сладкого воздуха и собственной беззаботности – все как всегда. Однако о деле, которое меня сюда привело, не забывал ни на секунду. Затягивать с ним не следовало, хотя бы потому, что в отличие от обычных проблем, которые на Темной Стороне кажутся несущественными, оно не то чтобы всерьез портило мне прогулку, но все-таки здорово отвлекало.

Поэтому я сказал вслух:

– Хочу добраться до места, соответствующего улице Мрачных Дверей, и посмотреть, что там творится.

Еще не успел договорить, как свернул налево и пошел, практически не разбирая дороги, явственно ощущая, как меня подталкивают в спину, довольно деликатно, но настойчиво понуждая ускорить шаг. Оглянувшись, увидел, что это не кто иной, как мой приятель, серый ветер. Надо же, решил поработать проводником!

Я уже давно привык к тому, что здесь исполняются все мои высказанные вслух пожелания, но всякий раз удивляюсь причудливым способам их осуществить, которые Темная Сторона изобретает с энтузиазмом школьницы, придумывающей подарки для одноклассниц. Ветром, как козу хворостиной, меня до сих пор еще не гоняли.

На всякий случай я сказал ветру:

– Спасибо, мне очень нравится так с тобой гулять.

Велика вероятность, что ему все равно, но не хотелось бы выглядеть неблагодарным.

За множество прогулок по Темной Стороне я привык считать это пространство предельно дружественным и доверять ему во всем. Настолько, что, если в один прекрасный момент мне навстречу выйдет гигантский тысячеглавый монстр с порочными очами, окровавленными клыками и столовыми приборами в когтистых лапах, я без задней мысли скажу ему: «Хорошая собака», – почешу за ближайшим ухом и начну рыться в карманах, разыскивая, чем бы его покормить. Поэтому, когда подгонявший меня серый ветер вдруг резко изменил направление и стал дуть мне в лицо, я остановился и спросил:

– Я что, куда-то не туда зашел?

Объяснений, конечно, не дождался, ветры Темной Стороны совсем не любители поболтать. Однако тут же подумал: «Похоже, дальше идти опасно». Мысль настолько мне несвойственная, что впору считать ее ответом на свой вопрос. Вполне обычный способ ведения диалога с Темной Стороной.

– Эй, – сказал я, – хотелось бы все-таки лучше понимать, что происходит!

Сразу после этого мое настроение резко изменилось. Не то чтобы испортилось, просто хмельное благодушие сменилось сосредоточенностью, а зрение наконец сфокусировалось, и тогда я увидел, что стою практически на границе между обычным зыбким, сияющим пейзажем Темной Стороны и таким же красивым, но совершенно неподвижным пространством, похожим на очень качественную театральную декорацию, искусно имитирующую неописуемую изнанку вещей, однако напрочь лишенную хоть какого-то подобия зримых проявлений внутренней жизни.

Впрочем, по-настоящему добросовестные декораторы могли хотя бы включить вентиляторы. И развесить повсюду блестящие тонкие нитки, чтобы мотались туда-сюда на этом искусственном ветру. И застелить пол какими-нибудь полупрозрачными тряпками, велев рабочим сцены время от времени дергать их за края, чтобы создавать иллюзию колебаний земли. Но тут обошлось без попыток выдать желаемое за действительное. Этим реальность обычно и отличается от своей имитации: она безжалостней.