Лесовка - Ирина Кузяева

'Бред', - подумал Самойлов и занялся самовнушением, - 'я абсолютно здоров, а это абсолютно обычная кошка'.

Словно заклинание, он повторил установку несколько раз, глаза опустились вниз и он увидел, что дверь кабины заперта изнутри на швабру, с деревянной палкой.

Кошка!

Он снова посмотрел в желтые глаза и все понял, она мстит. И эта месть ему не понравится.

- Попался, ничтожный! Готовься унижаться! - злорадно плюнула черная бестия.

- Что за глупые игры? Открывай немедленно!

- И не подумаю, смерд! Ты сможешь выйти отсюда только после того, как принесешь мне самые искренние извинения!

- Да ни за что! Ты подставила меня, выставила идиотом, психом. Я даже сам в какой-то момент подумал, что чокнулся. Кто ты вообще такая? Самовлюбленное волосатое животное!

- Ах, так! Ерничаешь. Ну, ничего, скоро ты у меня по-другому заговоришь.

Этот хладнокровный тон не сулил Константину ничего хорошего.

Кошка, тем временем, подошла к душевой кабине, запрыгнула на тумбу и махнула головой, приглашая взглянуть Самойлова на боковую часть кабины. Он подошел, вжался в стекло, ломая глаза в указанном направлении.

Точно. Именно там, сбоку душевой располагалось сердце кабины. И сейчас провода, по которым совсем недавно бегал ток, словно кровь по венам, были жестоко вырваны и раскурочены.

'И как только током не шибануло, кошару? Ух, доберусь до нее!', - мечтал Константин и прикидывал, услышит его Федор, если заорать, или нет.

Кошка будто угадала его мыли, и спросила:

- Интересно, а если соединить синий провод с красным, что получится?

- Ладно, - испугался Самойлов, не представляя, что может произойти после таких безумных действий, - извини, а теперь выпусти меня, будь лапочкой, открой дверку.

- Вот еще! Думаешь, я поверила в твое раскаяние? Думаешь, этого достаточно? - кошка злорадно засмеялась. - Умоляй меня о пощаде! На коленях! Пресмыкайся! Бейся головой о пол!

- Размечталась, - заупрямился Самойлов и тут же пожалел об этом.

Кошка сомкнула два проводка и что-то пробубнила. Сверху на Константина полилась довольно горячая вода, не кипяток, но с перебором температуры. Кошка продолжала эксперименты, запустив ледяную воду. Все тело Кости пронзили тысячи ледяных иголочек. Внезапно пытка 'сварись или замерзни' закончилась.

- Ну, что мышь в мышеловке, готов к раскаянию?

- Готов, - отстучал зубами Самойлов.

- Тогда на колени и повторяй.

- Я - Константин, жалкий дегенерат с куриными мозгами, карманная шавка, задница слона, гнилое яблоко, вонючий помет, особь, только с рецисивными признаками...

Самойлов около пяти минут расшаркивался в извинениях, стучался лбом об пол кабины, повторял за кошкой унизительные выражения на свой счет, потом придумывал их сам. Да так увлекся, что не заметил, как дверь открылась. Одним прыжком Константин оказался на свободе и застыл в выжидающей позе. Кошки нигде не было.

Долго искать не стал, потому что все тело дрожало от холода. Он полез в ящик за сухими полотенцами и не заметил, как на полке возле зеркала завибрировала упаковка зубочисток.

Чпок!

Пластиковая крышка поддалась натиску изнутри и острые деревянные палочки вырвались на свободу.

- Что за шум? - он обернулся на звук. - ААА!

Десятки иголок больно впились в тело. Самойлов, потрясенный вероломством кошки, замахал полотенцем, спасаясь от иглоукалывания. От несправедливости хотелось подать в суд. Теперь Константин имел на кошку не просто зуб, а целую крокодилью пасть.

Черная бестия притаилась наверху высокого шкафчика и хохотала от души, отмечая праздник на своей улице.

- Кость, у тебя все в порядке? - раздался за дверью встревоженный голос Жбанова, который вошел в квартиру и услышал странный шум и крики.

Зубочистки тут же прекратили иглоукалывание противника и безвольно ссыпались на мокрый пол.

- Да, все нормально, - выдавил из себя Самойлов, - я просто пел.

- Ясно, - успокоился друг и прошествовал с авоськами, набитыми всякой всячиной, на кухню.

Константин с Ягодкой пялились друг на друга, не решаясь продолжать боевые действия, как и идти на мировую, слишком уж все далеко зашло.

Болотник Тоф

Болотник Тоф Третий возлежал на мягких шелковых подушках, устилавших продолговатый трон из белесых костей, больше похожий по форме на восточный диван. Под ним расположился кровожадный Колобок, желая оттяпать кусочек величественного мяса, когда болотник удосужится спустить какую-нибудь из конечностей.

Тоф предавался вечерней медитации и курил бамбук. Два черта неторопливо обмахивали величество огромными лопухами, отгоняя едкий дым. Напротив болотника знойная навка исполняла танец живота с профессиональным подрагиванием всего тела. На стенах эффектно плакали свечи, создавая нужную обстановку легкого полумрака. Черти рдели от предложенного откровенного шоу извивающейся в экстазе болотной дивы, периодически применяя опахала в свою сторону для прикрытия области ниже волосатого пупка.

Тоф решил перелечь на другой бок и стал перетекать из одной плоскости в другую, свесив при этом ноги с ложа. Колобок возликовал от радости и бросился с упоением на появившуюся конечность.

- А! Помогите! - завопил болотник, выставляя на обозрение ногу с прицепившейся волосатой паклей на конце.

Черти от криков разбежались по углам. Слабоват нынче пошел брат черт!

Навка бросила извиваться как змея, метнулась двойным сальто к хозяину и четким ударом ноги снесла Колобка с конечности величества в сумрачную неизвестность зала и преданно взглянула в испуганные глаза болотника. Из ноги правителя медленно сочилась зеленая жидкость.

- Ваша болотность, - обратилась к искалеченному Тофу, тихо появившаяся кикимора, - жабомон прибыл с задания, вы просили сразу доложить.

- Как прошло? - с надеждой спросил болотник, отодвигая суетящуюся нечисть возле его раны.

- Операция прошла успешно.

- Покажите, - азартно потер руки Тоф и чуть не прыгал от радости - тучность не позволяла.

Кикимора щелкнула пальцем, и в ее руке материализовался поднос, накрытый черной материей. Все вокруг придвинулись ближе, затаили дыхание и трепетно ждали.

- Вот то, зачем вы отправляли спецжаб, ваша мрачность, - произнесла кикимора с поклоном, сдергивая тряпицу с подноса.

Раздался коллективный восторженный 'Ах!'.

- Все! - властно пробасил болотник. - Вот где теперь у меня Хозяин с моим братцем! Кончилось их время и пришло наше! Да поглотит болото весь мир!

- Ура! Ура! Ура! - вопила, ликующая, нечисть. - Да здравствует, Ваша подколодность!

Глава 17. Сомненья.