Дуэлянты - Ольга Крючкова

– Мне нравится. Думаю, терракотовое платье примерять не следует.

– Ах, душа моя, – попыталась возразить матушка, – ты смотришься изумительно. Но все же…

– Нет, нет… Берем это платье.

Жуазель расплылся в ослепительной улыбке.

– Сударыни, счастлив угодить вам. А туфли? Неужели сие произведение, заслуживающее наивысшей похвалы, оставило вас равнодушными?

– Отнюдь! – ответила Полина.

– Я бы хотела узнать цену… – Антонина Петровна воззрилась на француза.

– Ах, мадам! Сущий пустяк! Двести двадцать рублей.

Антонина Петровна несколько опешила от названной суммы.

– Мадам, но платье – лионский шелк и фламандский гипюр! Туфли – замша тончайшей выделки! – Защебетал Жуазель, предвкушая получить названную сумму.

– Да, однако… – протянула Антонина Петровна и посмотрела на дочь: та стояла перед зеркалом, явно красуясь в новом наряде. – Хорошо, сударь, пусть будут – двести двадцать рублей…

Через полчаса мадам Матвеева и мадемуазель Полина с покупками возвращались домой.

– И ловок же этот француз. Зря я сказала, что цена не имеет значения… – сокрушалась Антонина Петровна.

Полина отмалчивалась, хотя ее подмывало высказаться маменьке, что не она проявила инициативу отправиться в модный салон Жуазеля, а напротив – предлагала подобрать наряд из имеющегося и так весьма обширного гардероба. Ее также не покидала мысль, что суббота уже наступит послезавтра и она увидится с Анатолием Рогозиным. Полина осознавала, что хоть она, чего греха таить, и хотела этой встречи, но все же испытывала некое волнение. Она боялась показаться Анатолию неловкой, скованной и отнюдь – не европейской барышней.

И вот, наконец, настал тот день, когда семейство Матвеевым пробудилось в восемь утра, дабы достойно подготовиться к встрече гостей, которая должна произойти в два часа пополудни.

Парикмахер нагревал щипцы и завивал локоны Антонине Петровне. Полина же, полистав некую книжку, купленную вчера по дороге из модного салона, решила, что завивка – это слишком старомодно, и для ее типа лица подойдет совершенно иная прическа. Она решила оставить волосы совершенно гладкими, разбить их на прямой пробор, и собрать на затылке, закрепив декоративными шпильками.

Парикмахер, соорудивший сложнейшее произведение на голове Антонины Петровны, был несколько ошарашен прихотью молодой барышни, тем более, что гостям непременно бросится в глаза различный стиль причесок матери и дочери, по его мнению, – это просто неприлично!

Но Полине было безразлично мнение парикмахера, она вовсе не желала, дабы ее на голове накручивали «воронье гнездо» и настояла на своем. Единственное в чем она сделала уступку – так это позволила завить два локона, которым предстояло выбиться из гладкой прически, дабы придать дополнительное очарования лицу юной прелестницы.

Когда Антонина Петровна вошла в комнату дочери, дабы полюбопытствовать: как проходит процесс завивки. К своему вящему изумлению, она застала прическу Полину практически готовой. Парикмахер вносил последний штрих – вдевал в волосы шпильку.

– Полина! – удивилась матушка. – А отчего же ты решила выглядеть именно так?

– Оттого маменька, что так носят в Европе. А локоны уже не в моде. – Полина указала на книгу с описанием новомодных французских причесок.

– А, эту книжку ты купила позавчера… И что же? – Антонина Петровна раскрыла «Модные французские прически» и углубилась в их изучение. – М-да… Ну хорошо… – Она посмотрела на дочь придирчивым взглядом. – Пожалуй, тебе вполне идет эта прическа.

К двенадцати часам Полина и Антонина Петровна, тщательным образом причесанные, облачились в праздничные наряды. Дочь – в новое нежно-бирюзовое платье, матушка же, решив попасть в тональность и стиль дочернего французского наряда – в темно-зеленое, также с белой кружевной отделкой, правда, более скромной.

Станислав Александрович, наблюдавший на протяжении всего утра, сию суету, успел утомиться и ретировался в кабинет, где решил полистать свежие газеты. Его посетила мысль: «Тяжело быть отцом взрослой девушки. Мало того, что – это приличные финансовые расходы, так еще – и нервы! Недаром родители из покон веков дают за девицами приданное. Да, пожалуй, все отдашь, дабы отправить драгоценную дочь на попеченье будущего зятя!»

Станислав Александрович с нетерпением ожидал гостей. Он, как человек образованный, находящийся в курсе всех последних европейских новостей, жаждал обсудить с Анатолием события, приведшие Европу в смятение – захвата Германским флотом китайского порта Цзяочжоу[12] и подавлении Цхэтуанького восстания. Ему не терпелось узнать не только мнение Анатолия по сему вопросу, но и отношение самих немцев к политике кайзера Вильгельма I. Конечно, он не собирался похищать Анатолия у дочери, ибо сей обед прежде всего предназначался для них… Но соблазн был слишком велик.

Наконец гости прибыли. Мужчины обменялись рукопожатиями, женщины любезностями по поводу свежести лица и прелести нарядов. Анатолий же приложился к ручке Полины и не без удовольствия заметил:

– Ах, Полина, как вы похорошели! А ведь прошло три года со дня нашей последней встречи.

Девушка покраснела, Анатолий превзошел все ее ожидания – перед ней стоял совершенно взрослый и обаятельный мужчина. Заметив смущение девушки, Анатолий, пришел ей на помощь.

– Я приготовил вам скромный подарок. Возможно, он доставит вам немного удовольствия.

Он протянул Полине красиво упакованный сверток.

– Ах… Право же – не стоило… – смущенно полепетала она.

– Доставьте мне удовольствие, распечатайте его… – настаивал Анатолий.

Полина подчинилась, развязала ленточку и развернула красивую упаковку. Перед ее взором предстала книга Генриха Шлимана.

– Боже мой! – с нескрываемым восхищением воскликнула она. – «Илион»! Как вам удалось достать ее?!

– Не скрою – в торговом доме Сытина. Книга – только что из Германии.

– Благодарю вас! Я так давно мечтала ее прочесть.

Анатолий остался доволен: угодить девушке при смотринах – уже половина успеха.

Антонина Петровна внимательно наблюдала за Анатолием и дочерью, реакция последней на подарок вселило надежду – все сладиться.

Гости прошлись по дому, отцы семейств покурили сигары, обсудив захват Германией Лотарингии и Эльзаса. Женщины же уединились, направившись в оранжерею, изобилировавшую диковинными растениями. Все это было сделано лишь с одной целью – дабы Полина и Анатолий смогли пообщаться наедине.

Анатолий, как воспитанный человек, прежде, чем рассказывать о своих успехах, поинтересовался увлечениями Полины. Девушка поведала ему, что посещает университет в качестве вольного слушателя, особенно предпочитает лекции по истории и археологии, а на следующий год планирует поступить на Высшие Бестужевские курсы.