Разведка особого назначения. История оперативного разведывательного центра английского адмиралтейства 1939-1945 - Патрик Бизли

Дениц, разумеется, не прекращал прощупывание уязвимых мест, и нам не всегда удавалось предугадать, в каком из них он нанесет удар. Уинн придерживался, однако, твердого мнения, что, пока американцы полностью не перейдут на систему конвоев и не усилят в значительной мере противолодочную оборону, немцы не покинут район Карибского моря и американские прибрежные воды. Суммируя в своем еженедельном обзоре итоги за первое полугодие, он по-прежнему заострял внимание на отсутствии эффективных контрмер, на устрашающих потерях (свыше 600 000 тонн в июне) и на сравнительно скромном числе подводных лодок, которые причиняли такие потери. Одновременно Уинн продолжал бдительно следить за всеми признаками действительного возобновления морской войны на путях конвоев в Северной Атлантике и за распространением боевых действий подводных лодок на южную часть Атлантического океана и даже на Индий-кий океан.

Дополнительным моментом в немецкой кампании далеко на западе явилось появление долгожданных подводных танкеров, или «Milchcows» [59], как их называли немцы. Наша фоторазведка обнаружила первый такой корабль перед его выходом из Киля в апреле 1942 г., но точное его назначение не было установлено. Одно время думали, судя по размерам и особенно по ширине, что это был минный заградитель. К началу мая он уже успел заправить 15 подводных лодок в пятистах милях к северо-западу от Бермудских островов. Определенные сведения об этой операции мы могли получить только от специальной разведки. Уинн все-таки подозревал, что происходило нечто необыкновенное, и 1 июня доложил: «Подтверждений o заправке подводных лодок в море с помощью надводных судов или других подводных лодок не поступало, но есть некоторые указания, что такая заправка фактически могла иметь место. До сих пор, возможно, применялась следующая форма: одна подводная лодка перекачивала в другую такое количество топлива, какое той было необходимо для возвращения во Францию». Понадобилось еще два месяца, прежде чем Уинн смог определенно подтвердить, что подводные танкеры действительно функционировали. Их заправочные операции намного продлили пребывание в дальних водах даже 500-тонных лодок, что было равносильно значительному приросту общего числа действующих в океане лодок.

К началу мая между п-овом Новая Шотландия и п-овом Флорида, в бассейне Карибского меря, в Мексиканском заливе и у побережья Тринидада действовало почти тридцать подводных лодок. Но с другой стороны, стала постепенно улучшаться и американская оборона, получившая некоторое подкрепление от британских ВВС и надводных ВМС. 14 апреля военный корабль США «Ропер» уничтожил первую лодку в американских водах, а спустя месяц был проведен первый прибрежный конвой. Но еще немало утечет воды, прежде чем расширенная система конвоев охватит все побережье. Дениц понимал, что второе «золотое время» не будет продолжаться вечно; он стал обдумывать вопрос о развертывании хотя бы части своих боевых сил в других районах — у побережья Бразилии, в южной части Атлантического океана, и еще дальше — в районах Кейптауна и даже Индийского океана. Он учитывал особую необходимость переноса центра тяжести ударных действий обратно на маршруты конвоев в Северной Атлантике, которым вот уже шесть месяцев подводные лодки уделяли только эпизодическое внимание на путях следования в другие районы. Деница вдохновлял на такие планы рост размеров оперативного подводного флота, в составе которого в июле находилось до 140 единиц, и легкость, с какой ему удалось убедить ставку ВМС в Берлине умерить требования в отношении отвлечения его сил на другие театры военных действий.

Но немецкий адмирал знал и об усилении английской обороны как в количественном, так и в качественном отношении. Поэтому так просто и такой дешевой ценой, как это происходило целых полгода у побережья США, ему не удалось бы добиться успехов. Немецкая пресса незадолго до этого широко разрекламировала поздравление Редера, направленное командирам подводных лодок по поводу их «побед» над американцами. Почувствовав неуместность и опасность такого необоснованного оптимизма, Дениц предостерег немцев 27 июля через печать, что успехи были достигнуты ценой неимоверного напряжения сил, и что впереди предстояли еще большие трудности. Уинн сразу же разгадал значение этого заявления. В день его опубликования он разослал такой циркуляр: «Возможная интерпретация: мы стоим перед концом одной фазы подводной войны. В других передачах немецкого радио содержались слова о возросшей эффективности противолодочных мер США. Они причиняли потери, и недавнее уменьшение числа потопленных судов в американской зоне, возможно, вынудило немцев изменить стратегию. Не исключено, что такое изменение может происходить постепенно и вряд ли повлечет окончательный уход из американских вод. Однако уже сейчас ясно, что сравнительная безопасность, которой до недавнего времени пользовались трансатлантические и африканские конвои Англии, канула в вечность. Вероятнее всего, немцы в данный момент почувствовали необходимость согласиться с несколько большим уровнем потерь подводных лодок, вызванным решением снова атаковать конвои». Долго ждать подтверждения этой теории Уинну не пришлось. Девять дней спустя на конвой «SC-94» было совершено нападение в 450 милях к югу от Гренландии. Сражение продолжалось с 5 до 13 августа. Одиннадцать торговых судов было потеряно. Две подводные лодки немцев из восемнадцати были потоплены, а четыре получили повреждения.

Немецкие отвлекающие диверсионные атаки в американских водах и еще дальше — в Южной Атлантике и в Индийском океане, несмотря на все более успешные контрмеры, продолжались. Но операция с «SC-94» наглядно показала, что нас могло ожидать в ближайшие десять месяцев, пока в мае 1943 г. битва за Атлантику не достигла кульминационной точки.

Глава восьмая

ПРОРЫВ ЧЕРЕЗ ЛА-МАНШ И «PQ-17»

В первой половине 1942 г. Англия потерпела два поражения, хотя в обоих случаях оперативному разведывательному центру удавалось довольно точно предупреждать о намерениях немцев. Гитлер почему-то подумал, что Англия готовится к вторжению в Норвегию. В конце 1941 г. он привел в смятение Редера и Деница своим требованием сосредоточить в норвежских водах все крупные германские корабли и ощутимую часть подводного флота для отражения этой воображаемой угрозы. Первым из тяжелых кораблей должен был отправиться на север вступивший в строй «Тирпиц». «Шарнхорст», «Гнейзенау» и «Принц Ойген» продолжали оставаться в Бресте. Ремонт на них почти закончился, но они могли в любой момент снова подвергнуться атаке самолетов Бомбардировочного командования ВВС. Несмотря на такой риск, Редер решил задержать их во французском порту: он считал, что, поскольку «Тирпиц» угрожал конвоям Англии на северных путях, флот метрополии не сможет должным образом оградить от внезапных коротких немецких набегов со стороны Франции наши южные конвои.

Но Гитлер настаивал на возвращении всей эскадры в Северное море. Он лучше Редера понимал, что если все три корабля останутся в Бресте, то рано или поздно они снова будут выведены из строя, и, возможно, навсегда. Гитлер сравнивал их с раковым больным: операция, хотя и опасная, может его спасти, бездействие — неминуемая смерть. Редеру предлагалась единственная альтернатива: демонтировать корабли на месте стоянки и использовать экипажи и вооружение для других целей. Такую пилюлю Редер не мог проглотить. В январе он приступил к подготовке операции. Весь вопрос заключался в выборе маршрута. Как идти: через Атлантику вокруг северной части Шотландии или через Ла-Манш? Оба направления представлялись рискованными. Редер остановился на первом. Но Гитлер со своей пресловутой интуицией, Которая редко его подводила, заявил, что внезапный прорыв через Ла-Манш своей неожиданностью сулил больше шансов на успех. Его поддержал вице-адмирал Килиакс, ответственный за проведение этой операции, и план получил окончательно утверждение. Ему дали кодовое название «Цербер». События подтвердили правоту фюрера, но не потому, что Адмиралтейство проглядело выбор Ла-Манша. Оно это учитывало, но все планы англичан окончились полным провалом, а планы немцев эффективно и благополучно были претворены в жизнь.

Еще когда немецкие корабли первый раз вошли в Брест в марте 1941 г. Адмиралтейство принимало во внимание возможность их скорого возвращения в Германию через Ла-Манш. Флот метрополии в то время был занят неусыпным наблюдением за северным выходом в Атлантику и охраной британских конвоев с войсками, направлявшихся на Ближний Восток. Поэтому вариант с возвращением немецких кораблей через Ла-Манш ложился полностью на плечи английских ВВС, с чем охотно согласилось и английское министерство авиации, которое считало, что любое форсирование Ла-Манша предоставит «уникальную возможность» торпедоносцам-бомбардировщикам для нанесения сосредоточенных ударов под прикрытием самолетов Истребительного командования ВВС. Подготовленные и размноженные планы этой операции получили кодовое название «Фуллер». Прошло несколько месяцев, а немецкие корабли не двигались из Бреста. Вероятность операции «Фуллер» становилась все более сомнительной до тех пор, пока в конце января 1942 г. никогда не терявший бдительности Дениц не отдал распоряжения всем трем кораблям приготовиться к выходу в море для возможной крупной операции.