Шторм. Отмеченный Судьбой (СИ) - Екатерина Беспалова

Агрессия со стороны Стаса если не бросалась в глаза, то чувствовалась на расстоянии. И это понятно: они ещё в школе пытались играть в любовь, а уж в университете наверняка успели перевести отношения на новый уровень. Стоило принять как должное. А кто для неё он? Правильно – никто. Даже не пустое место. Микроб в рамках мироздания и тот больше.

Однако сердце бунтовалось. Те несколько секунд, которые стояли прижавшись друг к другу, говорили об обратном. В Чечне, возможно, на первом месте и была жалость, но сейчас её жизни никто не угрожал, он сам не находился на грани между жизнью и смертью, а потому искренность в действиях, дрожь в теле, наконец, слёзы, которые пыталась спрятать, были настоящими. Неужели и правда обрадовалась? Сомнения множились. Так же, как и вопросы. Чёрт! Как же хорошо было полтора года назад!

Александр окинул взглядом танцпол. Место, где когда-то считался завсегдатаем, теперь дико раздражало. Чувство отвращения росло с каждой минутой, неустанно намекая, что пора уходить.

– Ты так и не передумал?

Вопрос отвлёк от бурного потока мыслей.

– Что? – растерянно спросил Александр.

– Ты так и не передумал уезжать?

Рената, с неподдельным интересом следившая за своими кавалерами, широко распахнула глаза:

– Куда ты собрался? Не успел вернуться и снова сбегаешь?

Губ Шторма коснулась лёгкая улыбка: кому-кому, а ей уж точно должно быть всё равно.

– Дальше Москвы не убегу, – произнёс он, оторвавшись от стакана. Стекло не поддавалось гипнозу и уж точно не могло дать ответы на мучившие вопросы, а вот друзья однозначно заподозрят неладное. – Я хочу переехать из центра на окраину.

– Что, нищие трущобы стали роднее собственной семьи?

Стараясь не подавать вида, что её слова задели, Александр продолжил натянуто улыбаться:

– Лучше сказать: относительно чистый воздух и возможность заниматься спортом по утрам.

– Боже, ты ли это? – Круглова с удивлением посмотрела на Стаса, словно спрашивая, правда это или нет, а потом снова вернулась к Шторму: – Спорт, свежий воздух… Скажи ещё воскресные походы в церковь и молитва перед сном.

Рената хихикнула. Подвинувшись ближе к Александру, она коснулась ладонью его щеки. В глазах промелькнула похоть, он увидел это сразу. Если бы не людное место, она бы запрыгнула на него как дикая кошка. По телу прошла дрожь. Физиология, мать её!

– Может, хотя бы на сегодня забудешь о рамках приличия и выпустишь настоящего Шторма на волю?

Горячее дыхание обожгло ухо. Мурашки поползли по коже, а пах свело, словно спазмом. Александр смотрел в её блестящие глаза, изо всех сил борясь с желанием, но оно было сильнее. Краешек губы изогнулся в ухмылке – а почему, собственно, нет? Он не забирал силой, она сама отдавалась, как последняя проститутка.

От этой мысли стало тошно. Ведь всегда была такой! Неужели ему нравилось? Неужели правда думал, что лучше Кругловой никого не существовало? От собственной тупости захотелось рассмеяться в голос. Идиот! Каким же ты был идиотом, сержант!

– Пожалуй, ты права.

Губы растянулись в полноценной улыбке. Он достаточно намучился за последние полгода. Пора восполнять запас положительных эмоций, иначе скоро точно тронется умом. Скользнув взглядом к ярко-красным губам Ренаты, Александр поднял руку и запустил пальцы левой руки в густые волосы. Притянув резким движением улыбающееся лицо к себе, он впился губами в губы.

Стас криво усмехнулся. Всё шло лучше, чем ожидал. Возможно, прежний брат скоро вернётся, стоит только снова вкусить запретный плод, которого был лишён больше полутора лет. В конце концов, развратная натура возьмёт своё. Такие, как Александр, не меняются, что бы там с ним ни произошло в чёртовых горах.

Стас взял со стола стакан и залпом осушил его. Виски обожгло горло, наполнив нутро теплом, а вместе с ним – успокоением. Пусть брат нежится в объятиях Кругловой, он же пока наведёт порядок в отношениях с Соколовской.

– Мне кажется, вам надо отправиться в менее людное место. Нет?

Услышав прозвучавший вопрос, Александр оторвался от губ Ренаты. Завораживающе-похотливая улыбка на её лице продолжала возбуждать. Сука! Схватив правой рукой стакан со спиртным, Шторм вылил его содержимое в рот. Водка раскалённой лавой потекла по глотке, обжигая внутренности огнём. Крепко зажмурившись, он сделал глубокий вдох.

– Что это?!

Изумлённый возглас Кругловой пробился сквозь плотную завесу возбуждения. Тряхнув головой, Александр посмотрел на девушку, пытаясь понять, что могло её так удивить. Проследив за траекторией взгляда, он с силой стиснул челюсти. Смешанные чувства обиды, презрения и страха вдруг зашевелились внутри. Нужно было быть аккуратнее, чёрт дери!

– То, благодаря чему я вернулся домой раньше на полгода, – улыбнулся Александр, глядя на изувеченную руку.

Мгновение – и ладонь с четырьмя здоровыми пальцами поднялась над столом. Он не сводил полных боли глаз с того, что когда-то считалось полноценной рукой, продолжая глупо улыбаться.

– Мерзость какая! – сморщила нос Рената, совершенно не заботясь, что подумает, а тем более почувствует тот, кому ещё пару часов назад признавалась в любви.

Стас также сосредоточенно гипнотизировал конечность брата, но, в отличие от Кругловой, пытался скрыть истинные чувства за маской притворного сочувствия. Александр покрутил кисть перед собой и, бросив взгляд на Ренату, сказал:

– Ты права. Это самое подходящее слово, которым можно описать то, что вижу я. Мерзость. – Он не отрываясь смотрел на неё. Ответа не последовало. Сарказм явно не оценили – Однако хочется верить, что это не помешает нам провести остаток ночи так, как мы оба того хотим. Верно?

Круглова расплылась в пьяно-довольной улыбке. Четыре пальца вместо пяти – не велика потеря! Главное – всё остальное на месте.

– Абсолютно.

С этими словами она встала с дивана, таща Александра за собой. Стас довольно отсалютовал удаляющейся паре. Когда остался один, взял мобильный и в который раз набрал уже успевший врезаться в память номер телефона. Половина десятого – она не должна спать, учитывая, что завтра у неё был свободный от учёбы день. Однако ответом стала тишина.

*****

Катя вышла из подъезда в начале одиннадцатого, плотно укутавшись в тёплый кардиган. Уснуть так и не удалось, несмотря на отчаянные попытки убедить организм в необходимости отдыха. Обогнув дом, Соколовская вышла на детскую площадку, куда выходили окна её комнаты. Выбрав с детства любимую скамейку в самом дальнем углу, у раскидистого тополя, Катя села и облокотилась спиной