Поединок страсти - Мадлен Кэр

- Но ведь внутренне я была все той же, - неуверенно улыбнулась она.

- Да, - сказал он с горечью. - А я был слепцом. Когда я впервые встретился с тобой в Брайтоне, я должен был увидеть человека, а не только то, как он выглядит, должен был прислушаться к голосу своего сердца, говорившему, что передо мной необыкновенный, чудесный человек. Но я позволил тебе ускользнуть сквозь пальцы. Я причинил тебе тогда боль, как и позже, в Лондоне, но клянусь, что больше этого не случится. - Он умолк, собираясь с мыслями. - Помнишь, я сказал тебе, что не видел фильма "Убийства на Элмтри-роуд"? Так вот, я видел его, никакой приятельницы у меня тогда не было. И когда я смотрел его, я испытывал очень странные ощущения. Все вдруг всплыло в моей памяти: я вспомнил тебя в Брайтоне. Когда мы встретились на Ямайке, я почувствовал в тебе что-то удивительно знакомое. Я был уверен, что хорошо знаю тебя, но не знал, как это доказать. Ты настолько изменилась внешне, что я не мог распознать в тебе Софи Эспен. И чем дольше я был с тобой, тем сильнее было мое желание разгадать твою тайну. Я считал, что мое ощущение не может обмануть меня, так как мы прекрасно подходили друг другу. Я еще не понимал тогда, что уже безнадежно влюбился в тебя. - Его голос стал мягче. - Однако я полюбил тебя не за твое лицо или фигуру. Я полюбил тебя, полюбил человека в тебе. И еще я понял за эти последние, такие мучительные для меня, недели, что если бы узнал тебя ближе в Брайтоне, то уже тогда полюбил бы тебя.

Она тихо рассмеялась.

- Представляю себе великолепного, страстного Кайла Харта, влюбленного в уродину Мэйзи! Это просто невозможно!

- Вовсе нет. Хотя ты и носила чужую маску. Ты одурачила меня, и не один раз, а дважды! Софи, я грешен в том, что не увидел человека, скрывающегося под этой маской. Мое единственное оправдание - это то, что большинство мужчин страдают подобным недостатком. Мы, мужчины, глупцы: мы, как правило, оцениваем женщину глазами, а не разумом, и в этом смысле мы действительно непроходимые тупицы. Я могу лишь сказать, что благодаря твоей внешности мне легче было узнать тебя как личность на Ямайке. А узнать значило полюбить тебя. Урок пошел мне на пользу. Ты единственная женщина, которую я хотел бы видеть своей женой. Единственная, кому удалось пробиться сквозь мою оборону и заставить меня испытать то, что я уже никогда не надеялся испытать. Мне всегда казалось, что мне недоступно это чувство... чувство любви. - Он провел своими губами по ее полуоткрытым губам.

Они слились в страстном поцелуе. Софи почувствовала, как он берет в ладонь ее грудь, лаская ее мягкую плоть с дрожью неутоленного желания.

- Я безумно, беспредельно люблю тебя, - прошептал он. - Я хочу всю оставшуюся жизнь доказывать тебе это. И я не уеду отсюда, пока ты не скажешь, что выйдешь за меня замуж.

- Ты больше никогда не уедешь от меня. Никогда. Конечно, я выйду за тебя замуж, любовь моя. Без тебя я никто и ничто, понимаешь? Если я не стану твоей женой, я просто увяну и умру. И ветер развеет меня...

Она прильнула к нему, самозабвенно от кинув голову под огнем его поцелуев, поцелуев в ложбинку у шеи, которую он так всегда любил. Она провела пальцами у самых корней его густых, жестких волос, наслаждаясь их ароматом, восхитительным чувством его близости. Им больше не нужны были никакие слова.

- Мы поженимся сразу по возвращении в Лондон, - размышлял вслух Кайл. Сколько тебе еще осталось пробыть здесь?

- Неделю.

- В самый раз, чтобы подготовить по-настоящему роскошную свадьбу! Но... этот парень? Он что, еще будет целовать тебя? - Его глаза испытующе смотрели на Софи.

Она мечтательно улыбнулась.

- Луиджи? Вряд ли. До конца съемок осталась всего неделя. К тому же Марджори скоро должна умереть. Весьма ко времени, принимая во внимание то, что Софи собирается начать новую жизнь.

Его изумрудные глаза светились нежностью.

- Моя маленькая актриса, как же я люблю тебя!

- Мне осталось быть актрисой еще только одну неделю. - Она была абсолютно серьезна, когда посмотрела ему к глаза. - Больше всего на свете я хочу стать твоей женой, Кайл. После этого я распрощаюсь со своими актерскими амбициями. Это мой последний фильм. Отныне и навсегда я отдаю предпочтение реальности - реальности нашей любви.

- Софи, я вовсе не настаиваю на этом, - мягко сказал он, лаская ее тело.

- Зато я настаиваю, - с нежностью ответила она. - Последнее время я чувствовала, что дохожу до отчаяния. Отныне я не хочу ничего, кроме правды, ничего, что может хотя бы на один день разлучить нас. Я больше не хочу целовать других мужчин или притворяться влюбленной в кого-то другого. Для меня это слишком серьезно, Кайл, и я всю себя отдам нашей любви, нашим будущим детям. Я хочу, чтобы у нас всегда все было хорошо...

- Все будет хорошо, - пообещал Кайл.

- Хочу тебя. Сделай это со мной, Кайл, - прошептала она.

У него заблестели глаза.

- Здесь? Сейчас?

- Здесь и сейчас. Я так долго ждала, что, если ты этого не сделаешь, я просто сойду с ума!

Он целовал ее в подбородок, в шею, в то время как его пальцы расстегивали пуговицы на ее платье.

- Ты не хочешь быть девственной в день своей свадьбы? - прошептал он.

- Нет, - просто ответила она. - Я хочу тебя. Сейчас!

- У Скорпионов есть жало, моя маленькая девственница.

- Ну же, - торопила его она, в блаженной истоме закрыв глаза от обжигающих ее обнаженную грудь поцелуев. - Ужаль меня...

Сумерки сгустились до бархатной черноты. В темном чернильном небе поднималась желтая луна, медленно выплывая из-за вершин кипарисовых деревьев, пока наконец ее лучи не осветили открытое окно спальни, в которой двое влюбленных постигали древний, таинственный и тайный язык любви. Однако луна была слишком стара, чтобы изумляться всему тому, что она могла видеть в распахнутых окнах... а влюбленные просто не обратили на нее внимания.