Настя - Александр Сиваков

Он имеет какое-то отношение к технике, что видно из вчерашнего разговора с Мареком, когда он говорил, что двум художникам вместе не ужиться. Полина этого не слышала. Этот вариант отметаем.

Второе: у Никиты довольно серьёзные амбиции. Нужно вспомнить, что в начале разговора у Полины снялись очки. Может быть она хочет на время предложить свою должность старшей Никите? Тоже навряд ли. Когда кому-нибудь что-нибудь отдаёшь на время, первое, о чём необходимо подумать: насколько реально вернуть отданное назад. А я уверена на девяносто девять процентов, что, если Никита станет главным, обратно свою должность он не отдаст. И этот вариант – в сторону. Скажу без ложной скромности: если уж Полинка захочет кого-нибудь временно поставить на своё место, это буду я: меня она знает немножко больше, чем остальных, да и вела я себя до сих пор так, что не давала повода сомневаться в мягкости моего характера.

Третье: Никита не прочь подраться, о чём наглядно свидетельствует живописный синяк на щеке. Может быть Полина хочет использовать именно это качество? А почему именно после разговора с Красной Шапочкой? Впрочем, от Ивановой всего можно ожидать. Ещё заставит Никитку найти в реале и поколотить Шапочку…

Нет, пожалуй, слишком мало информации, чтобы промоделировать могущее произойти с большой достоверностью.

– Это вы? – Удивился Никита.

– Кто же ещё? – Поинтересовалась моя подруга, протискиваясь в дверь.

– И чего ты хочешь?

– Поговорить с тобой.

– Говори. Только Марек спит. Может выйдем из комнаты?

– Ещё чего!

Она прошла по комнате, аккуратно распинывая ногами валяющуюся на полу обувь, привстав на цыпочки, заглянула в тот угол, откуда доносилось ровное сопение Никитиного соседа, уселась на стул около стола, на котором горел ночник. Мальчик устроился около неё. Я осталась около двери, каждую секунду ожидая, что Полина передумает и вышлет меня вон. От неё всего можно было ожидать. Этого не произошло. Может быть потому, что Полина тут же про меня забыла.

– Только что была у Красной Шапочки и столько всего узнала, что впору энциклопедию издавать о жизни в нашей "Штуке". Красная Шапочка мне сказала, что каждый курс в нашей школе – это отдельное государство со своими законами, силовыми и финансовыми структурами, со своим административным делением. На четвёртом курсе, к примеру, анархия, на пятом – жёсткая диктатура, на третьем – что-то очень похожее на демократическую республику, на втором – вообще не понятно, что. И только от нас зависит, каким образом мы будем организовывать нашу жизнь на целых пять лет.

– Не от нас, а от тебя, – поправил её Никита. – Или я не прав?

– Ладно, пусть будет от меня, – согласилась Полина. – Если ты так желаешь. С завтрашнего дня я начну разговаривать со всеми ребятами, с каждым – персонально. Нам столько всего нужно сделать, что голова идёт кругом.

– Например?

– Достать где-нибудь денег, чтобы обеспечить хотя бы минимальные жизненные удобства. Мне сегодня девчонки на старые пищевики жаловались. Для начала было бы неплохо их поменять, чтобы с голоду не умереть. Да и заправки у них едва ли на неделю хватит.

– А мы тут при чём? – Не понял мальчик.

– Как ты думаешь, кто финансирует "Штуки"?

– Навигаторы, кто же ещё!

– Нет. – Страшным шёпотом ответила Полина. – Ребята сами зарабатывают деньги, в основном в Сети. А потом оборудуют на них и жилые помещения, и учебные классы, вообще – всё. Мы на первом курсе, поэтому общие сборы нас пока затрагивать не будут, но уже со следующего курса на придётся обслуживать не только нас самих, но и какую-то часть школьной территории.

– А если мы откажемся?

– Я тоже об этом спросила. Красная Шапочка сказала, что отказавшиеся работать во благо школы больше двух суток в ней не проучатся. Мне придётся выяснить, кто из наших какими талантами обладает и стараться максимально это использовать. Иначе мы тут и месяца не сможем продержаться.

– Нам учиться надо, а не деньги зарабатывать, – возразил Никита. – Иначе бардак получится.

– Мы должны пытаться всё это совмещать, – терпеливо объясняла девочка. – Все так живут. А мы ничем не лучше их.

– Ладно, завтра мы ещё наспоримся по этому поводу. А зачем тебе понадобился я?

Полина сцепила ладони между собой, так сильно, что костяшки пальцев побелели.

– Я не знаю, что ты ещё умеешь делать, – медленно заговорила она, – но кулаками ты махаешь виртуозно. По крайней мере, мне так кажется из-за твоего синяка. Я права? Давай договоримся так: если ты готов отвечать за нашу безопасность, то больше я тебя ни по каким вопросам беспокоить не буду.

Она смотрела в сторону. Никита раздвинул губы в улыбке, потом задумался, взъерошив короткий ёжик волос.

– И каким же образом мне отвечать за вашу безопасность? – Спросил он.

– Извини, конечно, Никита, но это твои проблемы. – С притворным огорчением ответила ему Полина. – Я тебе готова дать самые широкие полномочия. То есть, если ты решишь, что правильно будет всех хулиганов со старших классов зарыть на лужайке за нашим корпусом – я тебе слова против не скажу. Напротив, буду помогать всеми возможными средствами – делай то, что считаешь нужным. Но и спрашивать буду соответствующе. Если хоть с одной нашей девчонкой произойдёт какая-нибудь неприятность, я, Никиточка, лично твою карточку в окну вышвырну.

– Слушай, Иванова! – Вскочил Никита со своего места. – Выражения выбирай!

– Сядь! – Процедила Полина. Мальчик, как ни странно, подчинился. – Ты помнишь тех уродов, что нам сегодня утром встретились?

– Помню. – Кивнул Никита. – И что?

– Мне очень не понравились их намёки. И вообще всё их поведение. А так, как я тут старшая, мне нужно, чтобы ничего подобного больше не повторилось. И я постараюсь сделать для этого всё возможное. Если нужно будет тебе пятки вылизать – вылижу прямо здесь и не поморщусь. Только согласись!

По поводу пяток – это Полина, конечно, преувеличила. Но подобная образная речь произвела на мальчика впечатление. Но для приличия он всё-таки решил поломаться.

– А если они опять баллы будут снимать? Ты понимаешь, что у меня всего полсотни очков, а я только день проучился! Стоит мне только завтра устроить разборки и это не понравится Красной Шапочке – всё, можно собирать вещи!

– У меня – минус сто пятьдесят. И что? Бахмурову вместо себя ставить, а самой в кусты?

Вспомнив обо мне, Полина повернулась к двери:

– Проходи, Настюх, чего ты как бедная родственница у порога мнёшься?

Я подошла к ребятам.

– Почему у тебя так мало очков? – Удивилась я. – У тебя же совсем недавно было ноль!

– С Красной Шапочкой пообщалась, будь она неладна!