Пять семей. Взлет, падение и возрождение самых могущественных мафиозных империй Америки - Селвин Рааб

Карбо активно руководил несколькими бойцами. Основное влияние он оказывал с помощью насилия и угроз в адрес менеджеров, промоутеров и тренеров. К тем, кто не соглашался на предложения Карбо, приходили громилы со свинцовыми трубами. Его контроль над бойцами и менеджерами заставлял промоутеров выполнять просьбы Карбо, если они хотели проводить высокорейтинговые поединки и оставаться здоровыми.

С 1940-х до начала 1960-х годов Карбо был бесспорным главарем мафии и комиссаром преступного мира в боксе. Именно «мистер Грей» определял участников многих чемпионских боев в легком, среднем, полусреднем и тяжелом весах. Он часто принимал участие в определении результатов. Карбо наживался на том, что получал большую долю от сумочек бойцов и часть прибыли промоутеров, а также всегда делал правильные ставки.

Босс Карбо, Томми Луккезе, поражал своих соседей в элитном городке Лидо-Бич на Лонг-Айленде своими познаниями в боксе и убеждал их делать ставки на крупные бои; они говорили, что он всегда давал им советы по поводу победителей.

Спустя долгое время после выхода на пенсию Джейк ЛаМотта признался, что Карбо приказал ему сделать выпад в поединке с Билли Фоксом в 1947 году. ЛаМотта отказался от поединка, и в ответ Карбо дал ему шанс законно выиграть чемпионат в среднем весе у Марселя Сердана два года спустя.

«Когда человек, известный как «мистер Карбо», хотел с кем-то встретиться, это было командное выступление», — говорит Шугар Рэй Робинсон, чемпион в среднем и полусреднем весе 1940-50-х годов. Один из самых звездных боксеров своей эпохи, Робинсон написал в биографии, написанной в соавторстве с Дэйвом Андерсоном, что он отверг приказ Карбо устроить серию боев с ЛаМоттой. Популярность Робинсона и его притягательная сила, очевидно, позволили ему вежливо отказать Карбо и остаться невредимым.

Нат Флейшер, редактор и издатель библии боксерской индустрии, журнала «Ринг», на слушаниях в Конгрессе в 1960 году вкратце описал ужас, который наводил Карбо. «Все его боялись», — сказал Флейшер о пузатом гангстере в совиных очках в роговой оправе.

Правление мафиози было окончательно разрушено благодаря расследованию, начатому правоохранительными органами в конце 1950-х годов. Прокуратура Манхэттена добилась обвинительного заключения, обвинив его в «незаконном сватовстве». Прокурор, который вел это дело, Альфред Дж. Скотти, назвал Карбо «самой влиятельной фигурой в боксе». В Лос-Анджелесе в начале 1960-х годов Карбо был осужден по федеральному обвинению в вымогательстве и угрозах менеджерам и промоутерам. Приговор предусматривал двадцать пять лет тюремного заключения. Последним достижением Карбо для Луккезе перед тюремным заключением стало получение контроля над Сонни Листоном и огромного куска миллионных гонораров, заработанных им в качестве чемпиона в тяжелом весе с 1962 по 1964 год. Листон был нокаутирован Мухаммедом Али, первым за последние три десятилетия чемпионом в тяжелом весе, который, как считается, был полностью свободен от влияния гангстеров.

Несчастья Карбо почти не отразились на незаконных доходах Луккезе в Нью-Йорке и других местах. За пределами родной территории он заключал сделки по торговле наркотиками и другие сделки, в основном с Санто Траффиканте-младшим, боссом «Тампа-боргата». Луккезе был близок с отцом Траффиканте в 1940-х годах и помогал обучать сына. Младший Трафиканте часто встречался в Нью-Йорке с Луккезе, а в одну из поездок он взял с собой своего адвоката Фрэнка Рагано и будущую жену Рагано, Нэнси Янг.

Во время визитов два мафиозных императора обращались друг с другом по-царски, не жалея средств. Однажды вечером Луккезе пригласил Траффиканте и других своих флоридских гостей в дорогой ресторан Mercurio's, расположенный недалеко от Рокфеллер-центра. Большую часть ужина боссы мафии провели, беседуя друг с другом на сицилийском языке, пока Луккезе вдруг не обратился к Нэнси Янг, бойкой блондинке, обратившись к ней по-английски. Узнав в разговоре, что у девушки нет шубы, Луккезе настоял на том, чтобы сделать ей подарок. Рагано был поражен такой щедростью, но, не желая становиться должником Луккезе, попытался отказаться. Траффиканте нахмурился и шепнул адвокату, что тот должен согласиться, предупредив его, что он нарушает правило мафии, переступая через крестного отца. «Не позорь меня, — приказал Траффиканте. — Отказавшись, вы оскорбите его». На следующий день Луккезе провел ошарашенную Нэнси через меховой салон, заставленный стеллажами с сотнями шуб, палантинов, курток и шкурок. Под руководством Луккезе она выбрала черную норку во всю длину, которая, по оценке Рагано, стоила не менее 5 000 долларов — годовая зарплата работницы фабрики в то время.

Рагано характеризовал Луккезе как самого надежного союзника Траффиканте в нью-йоркских семьях. Флоридский босс особенно восхищался связями Луккезе с коррумпированными правительственными чиновниками. «У этого парня есть связи повсюду в Нью-Йорке, — говорил Траффиканте Рагано с оттенком зависти. — У него в кармане политики и судьи».

В политической сфере Луккезе поддерживал тесный союз с Фрэнком Костелло и, как и премьер-министр, стал силовым посредником в нью-йоркской машине Демократической партии и при назначении коррумпированных судей, помощников окружных прокуроров и городских чиновников. Но в отличие от Костелло, интересы Луккезе оставались скрытыми и никогда не привлекали внимания общественности. Кроме того, Луккезе сотрудничал с чиновниками-республиканцами и расширил свой круг до радикального крыла политики. Он успешно лоббировал Вито Маркантонио, конгрессмена, представлявшего его старый район Ист-Гарлем, единственного члена Палаты представителей, неоднократно избранного левацкой Американской рабочей партией, чтобы тот выдвинул кандидатуру его сына для поступления в Вест-Пойнт. (Один из сыновей Мейера Лански также был выпускником Вест-Пойнта.) Загородный дом Луккезе находился далеко от железнодорожных квартир Восточного Гарлема, но мафия все равно влияла на голоса избирателей в этом районе, где в то время было много итальянцев.

Незаметное влияние Томми Луккезе на законодателей и политиков было продемонстрировано, когда в 1943 году он был натурализован в качестве гражданина по частному законопроекту, одобренному Конгрессом. Примерно в то же время несколько законодателей убедили Совет по условно-досрочному освобождению штата Нью-Йорк выдать Луккезе «Сертификат хорошего поведения», аннулировав его аресты и приговоры, вынесенные в 1920-х годах за кражу автомобилей и букмекерство.

В 1945 году, вероятно, в результате закулисной сделки с Фрэнком Костелло и Таммани-холлом, Луккезе выбрал второстепенного клубного политика и соратника американца сицилийского происхождения Винсента Р. Импеллиттери в качестве соратника О'Дуайера по Демократическому билету. О'Дуайер был избран мэром, а Импеллиттери, чей единственный опыт работы заключался в работе клерком судьи-демократа, стал председателем городского совета, что было в основном церемониальной должностью. Когда в 1950 году О'Дуайер ушел в отставку, Импеллиттери («Импи» в заголовках таблоидов) сменил его на посту исполняющего обязанности мэра. Однако лидеры Таммани считали Импеллиттери слишком некомпетентным, слишком невнятным и слишком легковесным даже по их скромным меркам. Они поддержали судью Фердинанда Пекору на выборах мэра в 1951