Ледяной бастион - Алексей Бессонов

Прикрытый своими людьми от шального выстрела, он стремительно преодолел расстояние, отделявшее заваленную мертвыми телами лестницу от трапа «Пумы», и влетел в коридор корабля.

– Живее, живее!.. Баркхорн, старт!

Прыжок рванувшегося в небо корабля свалил его на пол. Рейдер сильно накренился на корму, кошмарный рев двигателей заставил всех судорожно раскрыть рты. Отключившаяся от удара леди Коринна неожиданно пришла в себя и с яростью вцепилась ногтями в гладкий пластик комбинезона Роберта: катясь по полу, он отшвырнул ее от себя, ударил напоследок сапогом в грудь и попытался встать на четвереньки, но «Пума» задрала нос еще сильнее и все, кто был в узком коридоре нижней палубы, кувырком полетели вниз, к содрогающейся от грохота переборке генераторного отсека. Внутренние гравистабилизаторы разведчика работали только на верхней жилой палубе – здесь же, внизу, все они зависели от положения корабля в гравитационном поле планеты.

Куча мала прекратилась через несколько минут: Баркхорн вывел «Пуму» на орбиту планеты, и все, кто находился рядом с Робертом возле шлюза, неожиданно всплыли к потолку, словно оглушенные взрывчаткой браконьеров рыбешки. Адский рык моторов смолк, и Роббо с отстраненным удивлением услышал свой голос:

– Миледи, могу я надеяться, что вы изволите оставить мой сапог в покое? Если он вам так нравится, я могу его подарить вам на память…

Сейчас он начнет разгон! Мысль ударила Роберта настолько неожиданно, что в груди перехватило дыхание. Он же не знает, что мы все до сих пор внизу!.. и если на взлете перегрузка хоть и давила, но не превышала критических величин, то на разгоне она нас просто раскатает в блин!

– Артур! – заорал он, моля бога, чтобы Баркхорн услышал его голос в интеркоме, настроенном на частоту его шлема, – Артур, нам нужно две минуты! Мы все внизу!!!

– Что!? – пилот, похоже, едва не вывалился из своего кресла, – Господи помилуй, у меня уже рука лежала на акселераторе! Сколько вам нужно времени?

– Две минуты, Артур!..

Проблема заключалась в том, что никто из них не умел передвигаться в условиях невесомости. Конечно же, все они проходили когда-то короткий обязательный курс, но время и полное отсутствие практики сделали свое черное дело – те десять метров, что отделяли его от дверей межпалубного лифта, показались Роберту едва ли не самым длинным и мучительным путем в его жизни. Кабина рванулась вверх, и они сразу же попадали друг на друга.

Выбравшись из-под приятно пахнущего, и – уже кукольно-покорного тела леди Коринны, Роббо несколько пришел в себя и посмотрел на часы. Вся операция заняла меньше пятнадцати минут.

– Отсчет сорок секунд, Артур, – громко сказал он. – Пассажирам занять места согласно купленным билетам…

Ухватив Коринну за талию, Роберт поспешно втолкнул ее в тесное «купе» свободной каюты и выдернул из плечевого кармана заряженный пистолет-инъектор.

– Королев-младший, – задыхаясь от ярости прошипела женщина, – клянусь, вы достойный сын своего отца-террориста!..

– Благодарю за комплимент, миледи, – коротко рассмеялся Роберт, невольно любуясь бешеным пламенем ее зеленых глаз, – я думаю, у нас будет время обсудить наши отношения… а пока – спите. Спите, и не надейтесь, что системный барраж успеет поднять погоню. Через полчаса мы встретимся с «Валькирией» – и проснетесь вы уже на Бифорте. Приятных сновидений!

Глава 2.

– Риск на грани фола? – Ариф урчаще хохотнул и откинулся на спинку высокого кожаного кресла, мелкими глотками смакуя густое красное вино. – Что вы, Артур! Если бы не риск – то какой бы черт мы вообще жили на этом свете?.. Набирали жир?

Легкий ветерок игриво трепал его черные кудри, закрывая ими горбоносое лицо лощеного молодого сибарита, и Баркхорн не без удивления поймал себя на мысли о том, слова и дела развалившегося в кресле лукавого плейбоя никак не стыкуются с его откровенно скучающим обликом; лорд-наследник всегда казался ему хоть и игривым, но все же – цельным, собранным, тогда как в младшем из Кириакисов нелегко было заподозрить того властного и безукоризненно холодного воина, который вчера еще распоряжался в рубке гигантского линкора.

Они все рисковали – рисковали до той последней минуты, когда хрупкая «Пума» смогла наконец набрать свою бешеную крейсерскую скорость, и оставив медленно разгоняющуюся «Валькирию» далеко за кормой, лечь на недосягаемый для любого противника генеральный курс. И только тогда, поняв наконец, что все, столь тщательно скрываемые и сдерживаемые страхи уже позади, Артур Баркхорн впервые в жизни ощутил, как трясутся его жилистые руки.

Сейчас, сидя на белой воздушной площадке уединенного «гостевого» замка, слушая убаюкивающий шорох близкого прибоя, он исподтишка заглядывал в одинаково темные глаза своих молодых патронов, и пытался понять: а им – неужели им ни секунды не было страшно?

– Я думаю, к вечеру – к нашему, конечно, вечеру – можно будет начинать искать Меландера, – задумчиво произнес Роберт, привычно вращая меж пальцев незажженную сигару. – Как ты, Ара?

– Наверное, – лениво согласился Кириакис, – почти трое суток… шум успеет порядком срезонировать и несколько приулечься. Мозги Меландера, соответственно, успеют примириться со свершившимся фактом, и с ним можно будет вести деловой разговор без излишних эмоций.

За их спинами мягко скрипнула узкая, отделанная темным деревом дверь, и на площадку вышла высокая рыжеволосая женщина в глухом белом халате.

– Меня охраняют мужчины, – раздраженно заметила она, падая в свободное кресло, – какой стыд…

– Увы, миледи, – равнодушно отозвался Роберт, – евнухов на Бифорте не сыскать!.. Ленное право отменено, а за любые шуточки с многоженством – я имею в виду шуточки в привычном вам стиле – мой владетельный папаша вешает быстро и качественно.

– Какое варварство! – фыркнула Коринна, наливая себе вина. – Хотя, конечно – у вас же все равны…

– По конституции, – уточнил Роберт, – по конституции любой портовый воришка ничем не хуже милорда Арифа, к примеру. Впрочем, вы же понимаете – конституция конституцией, а жизнь жизнью!.. И мне почему-то больше нравится наше веселое и стремительное варварство – в отличие от вашего утонченного и лживого упадка. Не спорьте со мной! – Поднял он палец, заметив знакомый блеск в зеленых глазах пленницы. – Ваши аргументы я знаю, как свою собственную ладонь. Наслаждайтесь игрой – в данном случае, своим конкретным проигрышем в игре. Ведь проигрыш тоже стоит наслаждения, не правда ли?

Ариф и Баркхорн одобрительно засмеялись. Роберт ответил им кивком шутливой благодарности и взял наконец со стола небольшую золотую зажигалку.