Карты нарративной практики. Введение в нарративную терапию - Майкл Уайт

Заключение

В этой главе я представил карту бесед пересочинения, использовав приёмы нарративной практики. Эта карта основывается на аналогии «жизни как текста», в которой истории считаются состоящими из ландшафта действия и ландшафта сознания. Карта бесед пересочинения предоставляет терапевту руководство по выстраиванию бесед, позволяющих заново развить и усилить подчинённые истории в жизни людей. Именно укрепление, усиление этих подчинённых сюжетов обеспечивает людям основу для того, чтобы преодолевать проблемы и сложные жизненные ситуации, находясь в гармонии с особо важными, ценными жизненными темами. В ходе бесед пересочинения эти ценные жизненные темы становятся всё более насыщенными и осознаваемыми.

Карта бесед пересочинения была ядром моей терапевтической практики в течение многих лет. Мне всегда было очень любопытно расспрашивать и узнавать о жизненных событиях, участвовать в богатых, насыщенных беседах о жизни. Нарративный анализ создания историй продолжал подпитывать это любопытство, и я понимаю, что всегда и всё больше чувствую себя заинтригованным жизнью и со всё большим энтузиазмом отношусь к терапевтической практике.

Когда я писал эту главу, я надеялся представить относительно понятный рассказ о том, каким образом «творчески применяется нарративный модус» в терапевтической практике. Так как, разрабатывая эту карту, я опирался на работы Джерома Брунера, мне кажется очень подходящей для завершения этой главы следующая цитата, точно отражающая чувства, непосредственно относящиеся к описанным здесь приёмам нарративной практики.

«Творческое применение нарративного модуса[16] приводит... к созданию хороших историй, захватывающей драмы, правдоподобных... исторических повествований. Оно имеет отношение к человеческим намерениям или намерениям «очеловеченных» существ, их действиям, поступкам, коллизиям, с которыми они сталкиваются, и последствиями поступков, отмечающих их жизненное движение. Это стремление вместить вневременные чудеса в конкретику опыта и разместить этот опыт во времени и пространстве. Джойс считал, что конкретизация повествования — это оживление, «одушевление» обыденности» (Bruner, 1987, с. 13).

Глава 3. Беседы, способствующие восстановлению участия

Беседы, способствующие восстановлению участия (re-membering)[17] значимых других в жизни человека, опираются на представление о том, что идентичность основывается на «жизненном сообществе», а не на некоем «ядре Я» , изолированном, инкапсулированном Я. Это жизненное сообщество можно сравнить с клубом, членами которого являются значимые другие из прошлого, настоящего и планируемого будущего человека. Их голоса оказывают влияние на конструирование идентичности человека, на формирование его личности. Беседа, направленная на восстановление участия значимых других, обеспечивает для людей возможность пересмотреть их членство в своём жизненном клубе, повысить статус одних членов клуба и понизить статус других, признать членство каких-то людей, а кого-то лишить членства, кому-то дать право оказывать влияние на жизнь человека, а кого-то дисквалифицировать, лишить таких полномочий.

Беседы, направленные на восстановление участия значимых других в жизни человека — это не просто пассивное воспоминание, но целенаправленное вовлечение, проживание заново истории взаимоотношений со значимыми другими или с какими-то иными фигурами в настоящем и возможном будущем. Существует множество возможностей для того, чтобы выявить, кто именно является членом жизненного клуба, чьё участие может быть пересмотрено или восстановлено. Это могут быть не только непосредственные знакомые человека. Существенное влияние на его жизнь могут оказывать, например, авторы книг или любимые персонажи из кинофильмов, комиксов. Более того, это не обязательно должны быть люди — ими могут оказаться детские плюшевые игрушки или любимые домашние животные.

Джессика

Джессике за сорок. Она обратилась ко мне по поводу последствий жестокого обращения и насилия, которому её подвергали родители, когда она была ребёнком и подростком. Жестокое обращение и насилие Джессика переносила в изоляции, и борьба с последствиями этой травмы являлась существенной темой её жизни. Эти последствия включали и крайне негативные выводы Джессики о себе. Она считала, что абсолютно бездарна, никчёмна и что в жизни у неё нет никакой надежды. Из-за того отчаяния, которое всегда присутствовало в её жизни, Джессика много раз была близка к тому, чтобы наложить на себя руки. Но она выжила, и мне было очень интересно, что именно хотя бы минимально поддерживало её в эти критические моменты. В ходе бесед я узнал, что Джессике удалось каким-то образом сохранить слабую надежду, что когда-нибудь в будущем её жизнь может стать иной.

Я начал расспрашивать Джессику об этой надежде. Мне очень хотелось узнать, каким образом ей удалось сохранить эту надежду, не утратить связь с ней, несмотря на всё пережитое. Мне также очень хотелось узнать о каком-то опыте, о переживаниях, которые могли бы подтвердить для Джессики обоснованность этих надежд. Отвечая на мои вопросы, она начала рассказывать историю о соседке, которая, как казалось Джессике, могла сыграть существенную роль в подтверждении и поддержании этой надежды. В течение примерно двух лет, пока семья Джессики не переехала (ей тогда было девять лет), эта соседка брала Джессику к себе, когда той было больно и плохо. Кроме всего прочего, она утешала Джессику, обнимала её, кормила, когда та была голодна, научила её шить и вязать — это были любимые занятия соседки. Я попросил Джессику более полно описать, какой вклад внесла в её жизнь соседка, и поразмыслить, что этот вклад может сказать нам о том, как именно соседка воспринимала её, что ценила в ней.

   • Джессика, как вам кажется, почему соседка брала вас тогда к себе?

   • Как вы думаете, почему она внесла в вашу жизнь такой вклад?

   • Может быть, она видела что-то такое, чего ваши родители в вас не замечали?

   • Как вам кажется, что именно она видела такого, что для ваших родителей было невидимо?

   • Знаете ли вы, что именно она ценила в вас, а другие не замечали?

Отвечая на эти вопросы, Джессика начала озвучивать совсем иное представление о себе, и оно включало в себя положительные выводы и понимание того, что она обладает самоценностью. Вначале положительные заключения обозначались весьма осторожно, было совершенно понятно, что Джессика очень удивляется, слыша из собственных уст такое описание себя. По мере того как наша беседа разворачивалась, заключения о том, что она обладает самоценностью, стали гораздо прочнее и твёрже. Это