Люди на дороге жизни - Вячеслав Щепоткин

боярин ночевать в поле или в крестьянской кур­ной избе, где нередко рядом с людьми бытовал скот. На этих местах по сей день ходят с металлоискателями разные люди и, видимо, что-то находят. А другие, после вспашки поля на том месте, где, по предположению стоял царский дворец, собирают осколки от печных изразцов.

В связи с этим я хотел бы задержаться на одной спорной истории. В 1684 году был издан указ царей Ивана и Петра Алексеевичей, где, в част­ности, говорилось о закупке изразцов для ремонта 20 печей в государевых хоромах царского дворца в Александровской слободе и для 17 печей в селе Слотино. На основании этого документа и попадающихся осколков изразцов XVII века делался вывод, что ни в Слободе, ни тем более в Слотине никаких царских дворцов при Иване Грозном не было. Ведь изразцов того времени не находили. Значит, и печей не было, а как без них жить во дворце? Никак нельзя.

Логика в таких суждениях, на первый взгляд, есть. Но я решил начать с поиска ответа на вопрос: а почему это 34-летний царь поехал со всей семь­ёй и двором, да ещё суровой зимой не куда-нибудь, а именно в Александров­скую слободу? Оказалось, всё объясняется просто. Его отец Василий III ещё в 1505 году выбрал Александровскую слободу как загородную резиденцию. Ну, что-то вроде хрущёвско-брежневского и горбачёвско-ельцинского Зави­дово середины ХХ—начала ХХ! веков. Время от времени он там бывал. Но по­скольку из Москвы дорога шла через Слотино, то великий князь, наверняка, знал село.

Восемь лет Василий III ездил в Слободу. Где жил, где ночевал, неизвест­но. Но 11 декабря 1513 года в Александровской слободе, говоря нынешним языком, был сдан в эксплуатацию царский дворец.

Дороги на Руси, что тогда, что сейчас — аховые. Недавно участок “бетон­ки” от Ярославского шоссе до Владимирской области длиной километров 10 ре­монтировали полгода. В Китае за это время 100 километров скоростной магис­трали сделают. Но там нет бояр. У нас же бояре богатеют, а на дороги денег нет. Не зря Иван Грозный с боярами воевал. Однако вернусь на 500 лет назад. Весной и осенью — в распутицу — старались ездить меньше. Ездили летом и зи­мой. Летом, конечно, красота: тепло, прекрасная природа. А зимой можно ли при нашем суровом климате жить в помещении без обогрева? Если только не­долго. Тем не менее дворец, как говорится, функционировал 17 лет до смерти Василия III. Потом перешёл по наследству его жене Елене Глинской, а затем до­стался их сыну Ивану. И все эти десятилетия, он, конечно, отапливался. Не обязательно изразцовыми печами. Класть отопительные печи из кирпича с декоративной отделкой их глиной в холодной Руси умели испокон веков.

Царский дворец в Слободе был не маленький. Двадцать печей, даже ес­ли в каком-то помещении их было две, всё равно площадь внушительная. И судя по количеству печей — семнадцать(!) — почти такой же был в царском селе Слотино. Кто мог сблизить масштабы? Разумеется, только переселив­шийся в Александровскую слободу Иван Васильевич.

Мне в последние годы не раз приходилось слышать такое выражение: из всех правителей нашего государства от Рюрика до Путина больше всего растоптаны Иван Грозный (Иван IV) и Иосиф Сталин.

Ну, имя Сталина начал топтать паскудник Хрущёв, обвинив его в много­миллионных жертвах репрессий, хотя в действительности у самого руки в кро­ви не по локоть, а по плечо. Сталин же, согласно прежде недоступным, а те­перь открытым архивам спецслужб, жестоко оклеветан. Я рассказал об этом в своей повести “Разговор по душам с товарищем Сталиным”. Созданная в 1989 году по поручению Горбачёва и Александра Яковлева комиссия Акаде­мии наук СССР должна была подтвердить запущенные Хрущёвым и всё время увеличиваемые либералами цифры людских потерь во время якобы сталин­ского террора. Ей открыли наглухо запечатанные раньше архивы ОГПУ, НКВД, МВД и МГБ. В её состав включили доктора исторических наук, профессора Виктора Николаевича Земскова, который в научных кругах слыл за антисовет­чика. Видимо, надеялись, что этот учёный с именем если не увеличит назы­ваемые вроде как видными людьми цифры, то хотя бы подтвердит их. А ци­фры официально назывались такие. Общество “Мемориал” — 12 миллионов невинно уничтоженных Сталиным. Александр Яковлев — 32 миллиона. Рой Медведев — 40 миллионов. И больше всех называл Солженицын — 55 милли­онов человек. Треть всего взрослого населения страны.

Но когда учёные и, прежде всего, Земсков стали публиковать открывши­еся цифры, думаю, инициаторы создания комиссии упали в обморок, а при­дя в себя, сильно пожалели о сделанном. Ведь при Сталине искажения отчёт­ности не допускалось даже в мыслях — вот за это точно могла быть суровая кара. Поэтому статистические данные были точны до одного человека. В 1991 году Земсков опубликовал в журнале “Социс” такие цифры: с 1921 го­да до 1 февраля 1954-го было осуждено за контрреволюционные и другие тяж­кие государственные преступления 3 777 980 человек. Из них приговорены к расстрелу 649 980 осуждённых. И это за 33 года! Причём к категории тяж­ких преступлений относились убийства, бандитизм, активное сотрудничество с немцами на оккупированных территориях и ряд других.

Я мог бы привести количество осуждённых на каждые 100 тысяч населе­ния в 30-х годах в СССР и в современной России, а также в США — разница ощутимая. И не в пользу последних — ГУЛаг отдыхает. Но либеральное него­дяйство никак не остановится, повторяет облыжные, лживые цифры. А всё, думаю, потому, что ни общественность, ни, тем более, власть не используют закон. Закон о наказании за искажение истории. Топтать имя Сталина начал, как известно, тот, у кого рыльце из-за пуха не видно.

А вот к искажению личности первого русского царя приложил руку дале­ко не его современник, работавший на зарплате династии Романовых, исто­рик Николай Михайлович Карамзин. Именно он запустил, а так называемые либералы того и нынешнего времени стали усиленно, порой до визга и слюн­ных брызг, втискивать в умы и души народа образ первого русского царя как человека кровожадного, детоубийцы, маньяка, наслаждавшегося казнями огромного количества людей, страшнее которого не было нигде и никогда.

При жизни же Ивана Грозного, как свидетельствуют тогдашние источни­ки, народ любил царя. Тогда на каком основании тот же Карамзин считает его деспотом, который направо-налево уничтожал людей? Современный историк Руслан Григорьевич Скрынников, который занимался исследованием време­ни Ивана Грозного чуть ли не всю свою жизнь, посчитал казнённых по его при­казу людей. Это 3-4 тысячи человек. За всё время правления Ивана Василь­евича Грозного. Вообще-то он был у власти 50 лет — стал царём в детстве. Однако если