В кильватерном строю за смертью - Валерий Рязанцев

На Северном флоте было еще одно спасательное судно для оказания помощи экипажам затонувших подводных лодок — СС «Г. Титов» с автономным подводным спасательным аппаратом АС-36. Это судно давно было списано с боевого состава флота на разделку в металлолом и стояло у пирса без движения. АС-36 постройки 1994 года имел такие же технические характеристики и предназначался для тех же целей, что и АС-34. Из-за отсутствия на флоте судна-носителя АС-36 с момента постройки на воду не спускался, а его экипаж специальных курсовых задач не отрабатывал. Командир АС-36 и часть экипажа привлекалась для тренировок на АС-34, но никто из командования спасательных сил флота уровень практической отработки экипажа АС-36 не оцени¬вал с 1996 года.

Спасательных судов — носителей глубоководного водолазного оборудования на Северном флоте, как и на других флотах, не было. Поэтому не было и подготовленных водолазов-глубоководников, которые могли бы выполнять подводные работы на глубинах более 60 метров . Содержать спасательное судно с водолазами-глубоководниками — дорогостоящее занятие. Для того чтобы водолаз мог погружаться на большие глубины, он должен постоянно осуществлять спуски на такие глубины и под¬держивать свой организм в режиме больших нагрузок. Для про¬ведения подобных тренировок требуется дорогостоящее водолаз¬ное снаряжение, сложное техническое обеспечение и дорогие воздушные смеси. Глубоководное водолазное оборудование еже¬годно должно проходить различного рода освидетельствования. Все это требовало больших денежных затрат и материально-технического обеспечения. С началом проведения реформы российских Вооруженных сил денег перестало хватать даже на денежное содержание военнослужащих. Материально-техническое обеспечение кораблей и судов флота существовало лишь в виде пожертвований на нужды флота от мэров городов, губернаторов краев и областей, президентов республик России. В таких условиях энергоемкий и дорогостоящий флот существовать не мог. Реформаторский лозунг о том, что в государстве с рыночной экономикой каждый зарабатывает деньги сам себе привел к тому, что вооруженные силы страны превратились в огромную, никем не контролируемую, «барахолку».

На флотах из неприкосновенных запасов по бросовым ценам начали продавать военное имущество и вооружение, массово списывать с боевого состава старые и новые боевые корабли, сдавать в аренду на кабальных условиях и себе в убыток суда вспомогательного флота. Продажа вооружения и боевых кораблей плавно переросла массовое сокращение воинских частей и гарнизонов. В ВМФ в первую очередь сокращались части боевого, технического и специального обеспечения. Флот стоял у стенок и причалов. Ему не нужны были морская авиация, разведчасти, части радиоэлектронного обеспечения, технические и тыловые базы, спасательные силы, вспомогательный флот. Все, что во флоте «дышало и двигалось», немедленно сокращалось (чтобы меньше было затрат на их содержание). Сокращали флот не в Правительстве РФ или в Генеральном штабе Вооруженных сил, сокращали в Главном штабе ВМФ. Вот один из примеров, как реформировали военно-морской флот. В составе ВМФ имелось три учебных центра по подготовке экипажей атомных подводных лодок — один в городе. Обнинске Калужской области, другой — в городе Сосновый Бор Ленинградской области, и третий — в городе Комсомольске-на Амуре Хабаровского края. В Обнинске и Сосновом Бору готовили подводников для Северного, Балтийского и Черноморского флотов, в Комсомольске-на Амуре-для Тихоокеанского флота. Тихоокеанский флот, с учетом географического положения, не может существовать без своего учебного центра. Реформаторы Главного штаба ВМФ сократили учебный центр в Комсомольске — на Амуре и сегодня ежегодно тратят огромные денежные средства на авиаперевозки экипажей атомных подводных лодок Тихоокеанского флота в западные районы России для обучения. Таких примеров можно привести не одну сотню.

Так же сократили и спасательную службу ВМФ. Из Москвы просто перестали перечислять деньги на содержание судов вспомогательного флота, и спасательные силы «умерли» сами собой вместе с водолазными и судоподъемными комплексами. Надо честно сказать, что возможности спасательных сил ВМФ советского периода «мирные флотоводцы» сильно преувеличивали. В то время спасательные силы не были обеспечены современной спасательно-поисковой техникой. Найти и спасти экипаж подводной лодки, которая затонула в океане или в открытом море советские спасательные силы не могли. Почти 10 лет спасательные силы Северного флота не могли найти дизельную подводную лодку С-80, которая затонула в Баренцевом море неподалеку от того места, где затонула АПЛ «Курск». Случайно С-80 обнаружили мурманские рыбаки. С 1952 года и до сих пор не нашли дизельную подводную лодку С-117 Тихоокеанского флота, которая затонула в Японском море. Тихоокеанские спасатели не смогли найти ракетную дизельную подводную лодку К-129, которая за¬тонула в Тихом океане. Ее нашли американцы. При аварии на атомной подводной лодке К-19 в Атлантике в 1972 году спасатели Северного флота в течение 24 дней не могли вывести из 10-го отсека аварийной подводной лодки 12 подводников. Только мужество и профессиональная подготовка капитан — лейтенанта Б. Полякова, который находился в 10-ом отсеке, уберегли подводников от гибели. Спасатели Северного флота не смогли оказать никакой помощи гибнувшим атомным подводным лодкам К-8, К-219, К-278 «Комсомолец». Многие подводники с этих подводных лодок погибли из-за того, что на берегу начальники принимали необоснованные решения и своевременно не смогли оказать морякам помощь.

Разговоры о том, что спасательные силы российского ВМФ были уничтожены в результате реформы вооруженных сил страны, не имеют никаких аргументов. Спасательные силы советского ВМФ были такими же беспомощными, как и сегодняшние спасательные силы российского ВМФ. Конечно, спасатели советского времени проникли бы в 9-й отсек АПЛ «Курск» без помощи иностранных специалистов. В то время на каждом флоте были водолазы-глубоководники. Только этим и отличаются спасательные силы ВМФ советского времени от нынешних флотских спасателей.

Продолжу комментировать спасательную операцию в Баренцевом море. Боевые надводные корабли и суда флота в районе гибели АПЛ «Курск» обнаружили «притопленный аварийно-сигнальные буй» неизвестного происхождения. Выставить у него корабельное охранение, поднять его на поверх¬ность и сфотографировать, не удалось. «Буй» исчез потому, что это была морская медуза. Но командование Северного флота сразу «определило», что это буй с иностранной подводной лодки, которая лежит на дне рядом с нашей подводной лодкой. Эта ничем не обоснованная и вымышленная информация, сразу же была передана в Москву в Главный штаб ВМФ. Оттуда ее доложили руководству страны и Вооруженных сил и передали в средства массовой информации.

После прибытия СС «М. Рудницкий» в район катастрофы, в момент постановки судна на якорь, гидроаку¬стики ТАРКР «Петр Великий» и СС «М. Рудницкий» зафиксиро¬вали подводные стуки, похожие на сигналы SOS. Начальник УПАСР Северного флота разобрался в происхождении этих сту¬ков и сигналов. Они были стуками якорь-цепи судна о якорный клюз и гидроакустическими сигналами с АПЛ аварийной стан¬ции МГС-30, которая работала в автоматическом режиме. Но руководители Северного флота уже поспешили доложить в Глав¬ный штаб ВМФ о том, что с подводниками затонувшей АПЛ установлена связь и скоро начнется их спасение. Опровергать собственную вымышленную информацию «флотоводцы» Север¬ного флота не стали. Так в средства массовой информации, руководству Министерства обороны и государства начала посту¬пать великая ложь и дезинформация об аварии АПЛ «Курск» и проводимых спасательных работах. Руководители Северного флота, не имея достоверной информации о причинах аварии АПЛ «Курск», ее состоянии и состоянии экипажа, придумывали всякие небылицы. Из-за неудовлетворительной профессиональ¬ной подготовки командира подводного спасательного аппарата произошло столкновение с затонувшей подводной лодкой. От руководителей флота в Москву последовал доклад о том, что в результате малой видимости под водой и сильного подводного течения АС-34 столкнулся с кормовым стабилизатором АПЛ «Курск» и получил повреждения корпуса и систем.

Из-за слабых профессиональных навыков экипажей спаса¬тельных аппаратов, старой уплотнительной резины на переход¬ной камере, малой емкости аккумуляторных батарей подводных спасательных аппаратов, из-за повреждений их двигательных установок и малой производительности откачивающих насосов забортной воды не удалось осуществить стыковки подводных спасательных аппаратов со шлюзовым устройством АПЛ «Курск». В Москву с Баренцева моря последовал доклад руково¬дителя спасательной операции о том, что на АПЛ повреждена комингс-площадка спасательного люка 9-го отсека и сам люк затоп¬лен забортной водой.