Чертово дело - Лада Валентиновна Кутузова

class="p1">– А что тут думать? Может, бешеная была, мы козла тоже на всякий случай прикопали. А может, одичавшая. На ней не написано.

– А нас зачем вызвали? – Николай никак не мог понять, в чем здесь странность: говорят, и животные с ума сходят.

– Страшный этот кобель был, – Лидия Петровна смотрела куда-то вбок, – как одержимый. Да и алабаи попрятались. Лучше бы проверить, на всякий случай.

– Если он бешеный, то ничего удивительного. – Николай принял решение: дело надо закрывать.

– Вам виднее, – хозяйка ответила с такой интонацией, что стало ясно: она не согласна.

Николай пожал плечами: проверить поселок – работа несложная. Он загрузился в иномарку, и они со спецом объехали деревню. Микро-Уленька мирно пощелкивала и никаких сбоев не выдавала.

Они вернулись ко въезду в деревню, и Николай на мгновение зажмурился от солнечного зайчика – на доме, обшитом серым сайдингом, висело зеркало. Николай насторожился: обычно зеркала вешают снаружи, чтобы те отражали злые помыслы. Хотя мама, увлекавшаяся ландшафтным дизайном, считала, что с помощью зеркал можно зрительно увеличить пространство сада.

– Там кто живет? – Николай указал на кирпичный дом, расположенный по диагонали от зеркала.

Дима пожал плечами:

– Этот дом два месяца назад купили. Хозяйка наездами бывает.

– Ничего необычного не замечали?

– Да нет. – Дима наморщил лоб. – Ну, в смысле тетка с прибабахами, одевается странно. На голове тюрбан, как у индусов, пальцы все в перстнях, цацки разные. Но это же не запрещено.

– Выясните все что можно, – попросил Николай и на всякий случай сфотографировал оба дома.

– Пришлю вам, – с умным видом кивнул Дима. – Думаете, она?

– Вряд ли, – признался Николай, – но лучше перестраховаться.

На следующий день Николай сдал отчет, что ничего подозрительного не выявилось.

– Уверен? – Виктор Иванович прочитал докладную.

– Ну да. – Николай залез во входящую почту. – Энергетических выплесков нет. Подозреваемых тоже. Дополнительные материалы запросил.

– Обязательно проверь еще раз, – шеф постучал карандашом по столу, – расслабляться нельзя.

В почте обнаружилась заявка на вызов «топтаря», как звали коллег Николая. Ее прислала некая Елена тридцати двух лет, для своей мамы. Николай сделал пометку: заглянуть во второй половине дня. Женечка тем временем принимала дела у Михаила, Николай мысленно отметил, что она горит желанием влиться в оперативную работу. Не зря ее иногда и ранее привлекали к делам.

…Елена, темноволосая женщина с ассиметричной стрижкой, встретила Николая возле подъезда.

– Маме сказала, что вы ремонтник, – предупредила она.

– А что так? – насторожился Николай.

– Увидите, – коротко бросила Елена.

Они поднялись пешком на третий этаж. Елена некоторое время постояла возле двери, собираясь с духом, затем открыла ее. Она первой вошла в квартиру, пошарила рукой по стене и включила свет. Лампочка мигнула и погасла, затем вновь зажглась.

– Проводка плохая? – уточнил Николай.

– Обычная. С электричеством начались проблемы после одного случая. Мам, ты дома? – Она повысила голос.

Николай осмотрелся: широкий холл, привычный для новостроек, светлые обои. Но, несмотря на освещение и простор, возникло ощущение чего-то давящего. Николай поежился: неуютно здесь. Послышались шаркающие шаги, в проходе появилась нестарая женщина неопрятного вида: засаленные волосы, одежда в пятнах кетчупа и жира. Она посмотрела на Николая ничего не выражающим взглядом водянистых глаз.

– Мам, – Елена засюсюкала, как с маленькой, – это мастер. Он натяжными потолками занимается. Пройдемте на кухню, – пригласила она Николая.

Николай пропустил дам вперед, интуитивно не желая, чтобы мать Елены оказалась за спиной. В ее присутствии тяжелое чувство от квартиры усилилось.

– Ну ты как? – по-прежнему подчеркнуто жизнерадостно поинтересовалась Елена у матери.

Та бросила взгляд на Николая и промолчала. На мгновение ему показалось, что за плечами женщины вырос объемный силуэт, его руки и ноги были смазаны. Затем видение исчезло.

– Вам, наверное, измерения надо провести? – с нажимом спросила Елена у Николая.

Тот кивнул, отметив, что, наверное, глупо выглядит с открытым ртом и остановившимся взглядом. После достал микро-Уленьку и покрутил тумблер.

– Это лазерная линейка, – пояснил Николай для отвода глаз. – Я размеры потолка сниму.

Он начал записывать показания, но прибор показывал белый шум – обычное состояние эфира. Николай нахмурился – как-то подозрительно: и квартира эта, и ее хозяйка, и что микро-Уленька никак не реагирует.

– Извините, как вас зовут? – обратился он к женщине.

Та снова безучастно посмотрела на него. Елена попыталась что-то ответить, но Николай жестом остановил ее.

– У вас пятно на потолке, – Николай ткнул пальцем вверх.

Женщина подняла голову, и тут же микро-Уленька протяжно пискнула. Рот женщины задергался, она попыталась остановить тик рукой, но не вышло.

– Это не я! – завопила она так, что Николай подпрыгнул. – Это все они! И-и-и… – завыла она на одной ноте.

Николай взглянул на шкалу: стрелка ходила ходуном.

– Да, – нарочито спокойно произнес он. – Вы не виноваты. Вы хорошая.

Елена подошла к матери и начала обтирать ее влажной салфеткой. Женщина замолчала, обхватила себя руками и принялась раскачиваться.

– Подселенец, и похоже, что не один, – объявил Николай, когда они с Еленой вышли на площадку.

– Значит, она не сумасшедшая. – Елена поджала губы.

– Я не специалист, – уклонился Николай. – Давно это у нее?

– С лета. – Елена скрестила руки на груди. – Когда обнаружила в сарае висельника.

Людмила Владимировна выходные и отпуск проводила на даче в Подмосковье, и этим летом все было так же. Она открыла сарай, чтобы достать лейку, и увидела незнакомца. Он висел в петле, его лицо посинело, язык вывалился. Вокруг висельника роились мухи.

– С тех пор мама только о повешенном и говорила. А потом объявила, что она его невеста, и сшила белое платье из простыни, – продолжила Елена.

– К врачам обращались?

– Да. И к священникам, делали отчитки. Помог только один, да и то на время. – Елена сжала руки так, что костяшки на пальцах побелели. – Она мыться перестала. Говорила, что «они» питаются страхами и ее заставляют. А волосы пропитаны страхом, вот мама их и ела. Потом ее рвало. С памятью проблемы появились, с работы уволили.

– Отвезите маму в нашу поликлинику, – Николай протянул бланк с адресом, – ей сделают чистку. Надо было сразу к нам обратиться.

– Я хотела, – Елена взяла направление, – но все это казалось чересчур странным, чтобы быть правдой.

Николай вышел из подъезда и расправил плечи: наконец-то на свободе! Словно он сидел в душной комнате с занавешенными окнами без надежды выбраться. Люди – непонятные существа. Держатся за мнимое благополучие, за видимость приличий, ходят по гадалкам и церквям, не делая между ними особых различий, вместо того, чтоб просто обратиться к профессионалам.

Но что с прибором? Почему микро-Уленька молчала как рыба об лед, пока выплеск эманаций не проявился явно? Николая накрыла тень, он посмотрел вверх