Женить строптивого. Твоё неизбежное счастье - Хельга Блум

в день нашей свадьбы, и не прожженным соблазнителем, как на страницах всё тех же газет, но кем-то совершенно другим. Мужчиной. Драконом. Кем-то, с кем хотелось быть рядом. Каждый его восхищённый взгляд что-то плавил внутри меня. Это было похоже на первый полет, когда я ловила ветер крыльями и, словно обнажённый нерв, от морды и до кончика хвоста ощущала воздух, как пузырьки магии, щекочущие мою кожу.

Астера хотелось покорить. Захватить. Пленить. Связать с собой настолько прочно, чтобы он даже помыслить не смел об ином гнезде! А гнездом я в эти дни занималась немало.

Петляя между выбором занавесок, люстр и паркетов, заботой о саде и попыткой дрессировки Фили (она отчаянно сопротивлялась и продолжала путать команды «убить» и «принести» в результате чего бедолага почтальон обзавелся парой впечатляющих шрамов, что, впрочем, его не огорчило, поскольку шрамы у оборотней в почёте), я успевала ещё и готовиться к балу. Не зря же я выклянчила у Фиры приглашение. Я собиралась быть убийственно прекрасной. Мне хватило этих оценивающих взглядов, когда он смотрел попеременно то на меня, то на расфуфыренную крыску. Нет уж, больше никогда. Мое самолюбие не вынесет еще одного раза.

Итак, платье должно было быть впечатляющим, и чтобы в этом убедиться я наняла лучшую портниху, а также во время последней примерки зеркалила Джеммине, Либерии и даже Картиру (нужно не забывать и о мужской точке зрения), чтобы услышать мнение со стороны. Мина сказала, что платье роскошное, но «в приюте управляющий вор, поэтому срочно пора кое-кого убить, зазеркалимся позже». Либерия сказала, что я благороднейшая из всех кобыл королевского двора. Высший комплимент из уст мачехи. Картир, по уши утопающий в каком-то расследовании, сказал, что я как всегда восхитительна, пообещал отзеркалить позже и исчез.

Астер о моей тщательной подготовке не знал. Ещё во времена Прадраконицы было известно: если хочешь похитить дракона и затащить в своё гнездо, эффект неожиданности — твой лучший друг. Он даже не узнает, что его сразило. Он даже не заметит, как это произойдет. Тем более, что бал намечается костюмированный.

О, Астер меня тоже пригласил. Вернее, в ультимативной форме сообщил, что получил приглашение от короля на традиционный бал, посвящённый празднику урожая, и должен появиться с супругой. Я покорно склонила голову, соглашаясь, решив, что в нужный момент заболею, или сломаю ногу, или… в общем, что-нибудь придумаю. И тут же деликатно перевела разговор на выписанные из-за границы ковры и необходимость нанять нового садовника, потому что наш уже не справляется с возросшей нагрузкой. Муж довольно кивнул и занялся своими делами. Тема бала в наших беседах больше не всплывала.

В назначенный вечер я рано удалилась в свою свежеотремонтированную спальню, сославшись на головную боль. Возможно мне показалось, но Астер выглядел несколько разочарованным моим уходом. Ну что же, ему полезно. Я ещё не закончила подготовку. Я не мои дикие предки. Недостаточно просто утащить понравившегося дракона в гнездо, если он будет моим, я хочу его целиком, навсегда. И никаких крысок.

— Согласна, Филя? — спросила я. Линкс что-то фыркнула и запрыгнула мне на плечо. Потерлась мордочкой о мою щёку, и я поняла: мы на одной волне. Отлично, верная союзница со мной, боеприпасы готовы, я готова к битве. — А раз так, значит, пора готовиться.

Взглянув ещё раз на чехол с праздничным платьем, я решительно расправила плечи и вызвала служанок. Настало время творить магию.

Глава 35. Когда снова что-то пошло не так

Астер фер Аррибах

Этим ранним утром я поднялся в отвратительном настроении. Сегодня меня ожидали великие дела. В смысле, я собирался прижать к когтю одну на редкость зарвавшуюся дамочку и располосовать на ремни (увы, фигурально выражаясь) одного ещё более зарвавшегося репортёра. Это было скучно. Моему дракону было скучно. Он хотел Инель и полетать. Вместе с ней. Поэтому он настойчиво подсовывал мне картинки воспоминания: вот её игривый взгляд из-за плеча — золотистые крылья рвут воздух; вот она камнем падает вниз — и мой дракон в ужасе ревёт, через секунду понимая, что это всего лишь манёвр; вот сияющая в закатном солнце драконица плавно опускается на площадку перед замком, мгновенно оборачиваясь изящной девушкой с золотыми волосами, придерживающей разорванное платье — и снова эта лукавая улыбка, от которой мой дракон начинал просто исходиться.

Но я — кремень! Я держался. И даже шутил за ужином, чтобы снова увидеть эту улыбку. Было в этом что-то от самоистязания, но я никак не мог собраться с духом, чтобы повторить тот поцелуй. А вдруг она этого не желает? Слишком больно было представить, что меня могут оттолкнуть. Поэтому решил, что прежде чем перейти к активным действиям, разберусь со всеми проблемами и сделаю всё, чтобы ей было хорошо. А пока практически полностью перешёл на холодный душ. И вот теперь отправляюсь уладить дела, чтобы на балу (очень надеюсь) Инель была весела и беззаботна. Девушки же любят балы, да?

Причиной моего плохого настроения была именно зарвавшаяся особа. Амари, чтоб её. Я вообще не желал её видеть, и собирался вытащить официальным запросом для дачи показаний, но… Вчера вечером, разбирая почту, я наткнулся на её письмо, где она просила прощения, каялась, что всё не так поняла, но теперь осознала. И не будет становиться между нами, только если я сам не захочу. Угу, захочу я. Но она слёзно умоляла о встрече «ради всего, что было между нами», намекая на какие-то сложные финансовые обстоятельства.

Сложные обстоятельства меня не удивляли. Амари вечно сорила деньгами. Это был мой шанс тихо уладить дело, заплатив за её признание своего рода отступные, а не тащить в суд, где её репутация, и так не самая блестящая, была бы окончательно растоптана. Сильные мира сего, от благосостояния которых она так зависела, не прощают такие вещи. Я тоже не собирался, но… Меня мучила совесть. Всё-таки Амари скрасила много лет моей жизни, и так искренне каялась сейчас. Пожалуй, она заслуживала снисхождения.

…Наряд Амари изрядно меня удивил. Обычно она одевалась у лучших портных, не жалея денег на самые модные туалеты, самые изысканные и дорогие (кому знать, как не мне, я же оплачивал счета!) ткани, а тут вдруг — скромное, наглухо закрытое платье, скорбное выражение лица. Что это с ней?

— Астер, нам нужно поговорить, — тусклым голосом произнесла она, комкая в руках кружевной платок.

— Нужно, — кивнул я. — У меня есть к тебе пара вопросов. Кстати, у тебя всё в порядке? Никто не умер?

— У