Бывшие. (Не)покорная истинная для адмирала (СИ) - Гераскина Екатерина

Я могла бы приревновать и закатить скандал, что Торгард позволяет себе любоваться голой девушкой, но то, что я увидела, остановило меня.

Подул ветер, волосы взметнулись вверх с обнаженной спины и снова опали водопадом волос, прикрывая сирену до самой поясницы.

Но я успела заметить три чешуйки на лопатке сирены — такие же, как у меня. Это был как взрыв в голове.

То есть у всех сирен такие родимые пятна?

Это открытие меня потрясло.

Торгард почувствовал моё присутствие и медленно повернулся ко мне. В его глазах сверкала ярость, но не на меня. Я видела, что он злится на себя и на тех, кто обманул его.

Торгард дошел до меня быстрыми шагами, сжав мои руки с такой силой, что я почувствовала его эмоции через это простое прикосновение. Он хотел крови тех, кто нас разлучил.

— Все виновные в том, что нас разлучили, будут наказаны, — проговорил он сдавленным голосом. — Я разберусь во всем, Лис, обещаю.

Его слова прозвучали как клятва, и я почувствовала, как в его голосе дрожит искренняя боль и горечь. Торгард был полон решимости восстановить справедливость и наказать тех, кто стоял за нашими страданиями.

Я смотрела в его глаза, чувствуя, как сердце сжимается.

Но в глубине души меня терзала одна мысль. Я не сказала ему о нашем сыне. Ведь Нерей тоже был лишег отца все это время.

Что будет, когда Торгард узнает? Как он отреагирует?

Я чувствовала, как эти мысли тянут меня вниз, как камень на шее, но старалась не выдавать своих переживаний. Это был не тот момент, чтобы говорить об этом.

— А что если это окажется кто-то близкий тебе? — задала я вопрос. — Что тогда?

— Лис. Плевать кто это. Я докопаюсь до правды. Ты ведь веришь мне?

— Я верю тебе.

Он посмотрел на меня, его взгляд смягчился. Я увидела, как его губы изогнулись в слабую улыбку, несмотря на всю тяжесть ситуации.

— Спасибо. Твоя вера в меня даёт мне силы.

Я кивнула. Внутри меня бушевала буря эмоций. Торгард отпустил мои руки и обнял меня, прижимая к своей груди. Я чувствовала его тепло и силу, его защиту и заботу.

Мы стояли так несколько минут, обнявшись, словно весь мир замер вокруг нас. В его объятиях я чувствовала себя в безопасности, и это давало мне уверенность, что мы справимся с любыми трудностями, которые встретятся на нашем пути.

Но мысли о сыне не отпускали меня. Я знала, что не смогу скрывать это вечно. Рано или поздно мне придётся рассказать Торгарду правду.

Наше единение было прервано раздосадованным рычанием. Мы отстранились друг от друга и даже посторонились перед Фиреном, который несся подобно ужаленному роем пчёл дракону. Он раздевался на ходу, снимал чёрный китель. Вздернув сирену за плечи, он закутал её в камзол.

Я тихо рассмеялась. Лицо Фира выражало крайнюю степень злости. Он тащил Лари прочь с носа корабля, а она шлепала босыми ногами по доскам.

Дракон отчитывал её как девчонку, а она слушала его, лишь склоняя голову от одного плеча к другому, по-прежнему забывая моргать, и это было жутковато. Но когда уголок её губы дрогнул в намёке на улыбку, я поняла, что не всё потеряно и рано или поздно она станет более человечной. По крайней мере моя мать же смогла.

Мы разошлись, и Торгард начал раздавать приказы своим подчинённым.

Наблюдала за ним было приятно. Внутри все дрожало от его грудного и властного голоса.

Пока Торгард занимался делами, я решила все же добраться до столовой. Безумно хотелось выпить свежесваренного кофе.

Я присела у окна, потягивала крепкий напиток. Смотрела на море, его бескрайние просторы. Вздохнув глубоко, я подумала о том, как много всего произошло за последнее время. Мы пережили так много испытаний, и каждый раз выходили из них сильнее.

Разве могло произойти еще что-то?

Торгард вскоре присоединился ко мне. В столовой еще никого не было.

Он тоже пил черный кофе.

— К вечеру мы подойдем к острову-тюрьме, — сказал он, глядя мне в глаза. — Мы заберем пленных и утром отойдем от берега, чтобы отправиться обратно.

Я выдохнула облегченно. Скоро я увижу Нерея. Я скучала по сыну, его улыбке, его смеху.

Завтракали мы в тишине. Но она была уютной. Говорить не хотелось. Мы просто смотрели друг на друга.

А потом Торгард, оставив легкий поцелуй на моем виске, ушел.

Мы готовились к приближению к острову, и я не могла избавиться от беспокойства.

Чем ближе мы подходили, тем сильнее становилось это чувство.

Когда сумерки начали сгущаться, и на горизонте появилась земля, матрос на вахте громко закричал, сообщая о приближении к острову.

Но вместо ожидаемого облегчения, я заметила, как Торгард внезапно напрягся и ввел военную тревогу.

Что-то было не так.

— Почему тревога? — спросила я, стараясь скрыть свою панику.

Глава 45

— Маяк на острове не работает, — ответил Торгард, сжимая кулаки. — Вообще нет огней.

Вскоре стало ясно, что от тюрьмы и крепости остались лишь обожженные остовы.

Орудия по приказу Торгарда были приведены в боевую готовность, но чем ближе мы подходили, тем больше становилось понятно, что живых там уже нет. Остров был небольшой, и тишина, царившая над ним, говорила сама за себя.

На корабле зажгли огни, чтобы его было видно с берега, но никто так и не вышел нам навстречу. Торгард принял решение отправить разведку.

— Мы должны узнать, что произошло, — сказал он, обращаясь к своим подчиненным. — Ждем до утра и потом идем на разведку.

Я стояла рядом, чувствуя, как холодок страха пробирает меня до костей. Это место казалось проклятым.

Ночь тянулась бесконечно. Торгард настоятельно проводил меня в каюту. Сирену заперли в ее каюте. А Фирне нес вахту рядом.

Я не могла уснуть, а каждый шум за бортом заставлял меня вздрагивать. Мысли о том, что случилось на этом острове, не давали покоя.

Начало светать. Я решительно встала, умылась и снова вышла на палубу.

Торгард тоже не спал. Он стоял на палубе, наблюдая за берегом в подзорную трубу. Я подошла к нему.

— Что тут могло случиться? Бунт? — спросила я.

— Не исключаю. Однако в это самое время на острове не должно быть ни одного корабля, — ответил он, не отводя глаз от линии берега.

— То есть никто не мог покинуть остров?

— Именно. Значит неизвестные взяли штурмом остров. А потом забрали каторжников.

— И кому такое по силу. Этот остров кажется неприступным.

— Он и есть крепость, — проговорил Торград, указывая на горизонт. — Видишь эту линию берега? Это единственная точка, где можно пришвартоваться. Остальной ландшафт острова — это неприступные острые скалы, возвышающиеся на несколько десятков метров над бушующим океаном. Ты что-нибудь тут чувствуешь? — Тор опустил трубу и посмотрел на меня.

— Ты о той самой магии?

Тот кивнул. Я сосредоточилась.

— Нет.

— И все равно я думаю, что без всей той чертовщины не обошлось, — Тор отвернулся и заложил руки за спину. — Теперь еще и некого допросить.

Первая разведгруппа отправилась на берег. Я наблюдала, как они осторожно продвигаются по пустынному острову.

Когда разведка вернулась, их лица были мрачными.

— Там никого нет, — сказал один из солдат. — Тюрьма сожжена, все постройки разрушены. Никаких признаков жизни.

Торгард сжал кулаки, его лицо омрачила решимость.

— Мы должны понять, кто это сделал, — сказал он, обращаясь к своим подчиненным. — И мы найдем их. А сейчас полный ход. Держим курс в порт. Всем быть на чеку.

Я смотрела на бывшего, что так стремительно ворвался в мою жизнь, и чувствовала, как внутри меня растет тревога.

Теперь больше, чем когда-либо, я осознавала, что должна рассказать ему о нашем сыне.

Когда корабль начал отходить от острова, я подошла к Торгарду.

— Торгард, нам нужно поговорить, — начала я, чувствуя, как неуверенность сковывает меня. — Это очень важно.

Он посмотрел на меня, но кивнул.