Бывшие. (Не)покорная истинная для адмирала (СИ) - Гераскина Екатерина

Я позволила себе расслабиться и довериться Торгарду. Его руки, обнимающие меня, были сильными и надежными. Я закрыла глаза, почувствовала, как его тепло окутывает меня.

Я засыпала, чувствуя его тепло и спокойствие. Его дыхание, ровное и тихое, стало для меня колыбельной, уносящей в мир снов.

Так, в его объятиях, я наконец смогла уснуть, ощущая покой и умиротворение. Этот момент был коротким, но он подарил мне необходимое облегчение и позволил восстановить силы перед новым днем.

Я проснулась рано утром, когда первые лучи солнца начали пробиваться сквозь плотные шторы. Торгард ещё спал рядом, его дыхание было ровным и спокойным. Я повернулась к нему и начала его рассматривать, изучать каждую черту его лица.

Его черты были резкими, но красивыми: высокие скулы, прямой нос и сильная челюсть. Даже во сне его лицо сохраняло некое выражение решимости и силы. Я внимательно посмотрела на его длинные тёмные ресницы, мягкие губы и лёгкую щетину, придававшую ему ещё больше мужественности.

На нем была чёрная свободная рубашка, которая слегка раскрывалась на груди, позволяя видеть мощные мышцы. Торгард был воплощением силы и уверенности, и я ощущала это даже в его расслабленном состоянии. Его широкие плечи и крепкие руки так и притягивали взгляд.

Он спал, не осознавая, как внимательно я его изучаю. Я позволила себе ещё немного полежать рядом с ним, наслаждаясь этим редким моментом тишины.

Но вскоре я решила встать. Аккуратно, чтобы не разбудить его, я выбралась из-под одеяла и улыбнулась, глядя на его спящее лицо. Потом приведя себя в порядок и переодевшись в белоснежную рубашку, узкие замшевые брюки и высокий черный корсет, тихо вышла из спальни.

Я отправилась на палубу, чтобы подышать свежим утренним воздухом.

Когда я вышла на палубу, меня встретил прохладный утренний бриз и запах соли. На палубе уже стоял контр-адмирал, глядя на горизонт. Его взгляд был сосредоточен, но когда он заметил меня, то мягко кивнул.

— Доброе утро, — поприветствовала я его, подойдя ближе.

— Доброе утро, Талисса, — ответил он, поворачиваясь ко мне. — Как спалось?

— Не так хорошо, как хотелось бы, — призналась я с лёгкой улыбкой. — Слишком много мыслей в голове.

Контр-адмирал кивнул, понимая меня.

— Здесь, на море, всегда так. Трудно отключиться от всего, что происходит вокруг. Слишком много опасностей. И не каждому дано понять, что никакой романтикой тут и не пахнет. Хорошо, смотреть с берега на бескрайний морской простор, чем с корабля на берег.

Я немного улыбнулась, глядя в его добрые глаза.

— Теперь я это понимаю, — согласно качнула головой. Уже прошла неделя рейда, а мне кается что пара месяцев так точно. — А вы всегда встаёте так рано?

— Привычка, — ответил он с легким вздохом. — Утренние часы — самое спокойное время, когда можно по-настоящему подумать и подготовиться к дню.

Мы стояли рядом, глядя на восходящее солнце. Утро было действительно прекрасным.

Контр-адмирал кивнул в ответ, и на мгновение воцарилось молчание. У меня на языке крутились вопросы, но я не знала как подступиться к этому человеку, хотя и опасности от него никогда не ощущала. Скорее наоборот, и это было странно.

Он заговорил снова.

— Я никому не расскажу о твоем наследии. Ты ведь об этом хочешь у меня спросить? — спросил контр-адмирал.

Я согласно кивнула.

— В моих планах нет причинять кому-то вред, — заверила его.

Тут уже дракон кивнул на мои слова.

— Даже если бы Торгард не был столь убедителен в разговоре со мной, я бы всё равно сохранил тайну, — контр-адмирал Баройс смотрел на горизонт. Он стоял не шелохнувшись, широко расставив ноги и заложив руки за спину.

— Почему же?

— Ты мне кое-кого напоминаешь.

— И кого же? — я повернулась к контр-адмиралу. Он улыбнулся, и вокруг его глаз собрались мелкие морщинки. Волосы были посеребрены благородной сединой. Он не был старым, был крепким, мощным и подтянутым. Учитывая, что драконы живут очень и очень долго, можно было сказать, что он только в расцвете сил.

— Прекрасное видение.

Я тихо рассмеялась.

— Да вы поэт.

Тот ответил тем же.

— Это долгая история, но я могу её рассказать.

— Я не откажусь послушать.

Мы повернулись в сторону горизонта.

— Так вот, все это произошло давно. Но видение мучает до сих пор. В ходе одной из битв, когда враг превосходил мой корабль и экипаж числом, мы все же смогли выйти победителями, но ценой многих жизней и моего корабля. Мой «Громовержец» теперь покоится на дне океана...

Хотя я слышала частично эту историю от Торгарда, всё равно затаила дыхание. У контр-адмирала был очень приятный голос, а рядом с ним меня накрывало необъяснимое чувство безопасности. Я посмотрела на его строгий профиль и снова отвела взгляд к горизонту.

— Когда корабль пошел ко дну, я приказал эвакуироваться. Сам уходил последним. На дно, — он повернулся ко мне и увидел, как удивленно я вскинулась на него.

— Но ведь все обошлось?

— Почти. К сожалению, я не помню несколько дней. Был ранен. Бред ли это или нет. Но в итоге я и пара десятков моих моряков оказались на шлюпках. Только… ни провизии, ни воды у нас не было. А на шлюпках мы пробыли две недели.

— Не понимаю.

— Никто не помнит, что было. Только у меня в голове остался образ красивой светловолосой женщины с бирюзовыми, словно глубины океана, глазами.

Я, кажется, перестала дышать.

— Мы драконы выносливы и к жаре и к лишениям. Но даже нам не под силу сделать воду из ничего.

— Возможно, был дождь.

— Именно так и было написано в моем рапорте. Что дождь, который шел три раза за эти две недели, спас нас.

Я снова посмотрела на контр-адмирала Баройса во все глаза, изучая его черты лица.

— А на самом деле?

— А на самом деле с нами не было ни одного мага воды. Но вода была всегда. Пресная. Холодная, — дракон зажмурился, словно вспоминая все это. — А потом была и рыба. Пожарить её не было проблемой с нашим даром.

— И что вы думаете?

— Первые дни после нашего спасения никто не помнил, даже то как мы все оказались на этих шлюпках. Просто чистый лист в голове. Я же сохранил лишь видение.

— И вы… теперь думаете, что это была сирена?

— Да. Всё встало на свои места.

Мысли, догадки атаковали меня. Я сделала рваный вдох и прохрипела:

— Мне надо идти.

— Конечно, — кивнул контр-адмирал, тепло улыбнулся и снова посмотрел на горизонт.

Я почти отошла от него, но всё равно окликнула.

— А если бы была возможность встретиться… с той сиреной, что бы вы сделали?

— Не отпустил бы её.

Я кивнула и развернулась, только далеко не ушла, потому что услышала.

— А ещё я бы хотел, чтобы у меня была дочь, похожая на тебя.

Я обернулась через плечо, но контр-адмирал продолжал стоять ко мне спиной, заложив руки за спину и смотря на горизонт.

А я позволила себе утонуть в грезах. Пусть мне это только послышалось.

Потому что я просто не знала что делать с подобной информацией. Нужно поговорить с мамой. И если все так как я думаю… то… кажется я понимаю, что за проклятие весит над нашей семье.

Мама так и не забыла его… моего отца… ушла… за ним.

Желание выпить крепкого кофе было нестерпимым, и я направилась в сторону столовой на корабле.

Но не ожидала встретить Торгарда, следящего за обнаженной сиреной.

Глава 44

Стоило мне только начать спускаться по трапу на нижнюю палубу, как я заметила Торгарда. Он стоял неподалеку, неподвижный, словно статуя, и смотрел в одну точку, кажется, даже не моргал.

Я проследила за его взглядом и увидела, что привлекло его внимание. На носу корабля, совершенно обнаженная, сидела сирена. Её спину прикрывал водопад светлых волос, как у меня. Она болтала ногами и подставляла лицо каплям соленой воды.

Она выглядела так беззаботно и естественно, словно была частью этого морского пейзажа.