В Поисках Спока - Вонда Макинтайр

– Мы же настоятельно просили вас подождать, – несколько раздраженно напомнил привратник.

– Скоро я должна буду, наверное, уйти, – сказала Ухура. – Если я не успею увидеть посла Сарэка, то оставлю ему сообщение. Но я предпочла бы поговорить с ним с глазу на глаз. Я не отниму у посла слишком много времени!

– Пожалуйста, попридержите свои эмоции, – попросил привратник.

В раздражении и нетерпении Ухура едва не пнула ногой массивные ворота, ведущие в сад резиденции, но в последний момент сдержалась, справедливо считая, что этот порыв не принесет никакой пользы.

Раздался знакомый шуршащий звук: кто-то вот-вот должен материализоваться совсем рядом, напротив резиденции посла. Ухура отбежала в сторону и спряталась за каменной колонной, надеясь хотя бы на короткое время стать невидимой для преследователей. Однако никто не материализовался: очевидно, произошел какой-то сбой.

Воспользовавшись моментом, Ухура подбежала к воротам и несколько раз нажала на кнопку звонка.

– Мы настоятельно просим вас подождать, – как заведенный, бесстрастно повторил голос.

– Вы впустите меня или нет? – Ухура потеряла всякое терпение. – Пожалуйста, передайте послу Сарэку, что…

Она не успела договорить, как створки ворот медленно разъехались в стороны. До здания резиденции вела дорога длиной не менее ста метров.

Едва ступив на территорию посольства, Ухура услышала за спиной разговоры материализовавшихся преследователей. Никогда в жизни она не бежала стометровку так быстро, как в эту ночь, и все-таки у самых дверей резиденции погоня ее настигла.

Один из офицеров службы безопасности, женщина, схватила Ухуру и негромко потребовала:

– Идемте с нами, полковник. И вообще будет лучше, если вы не наделаете глупостей.

– Я пойду с вами, если вы дадите мне десять минут, чтобы поговорить с послом Сарэком.

Офицер красноречиво покачала головой:

– Простите меня, но это невозможно. Мы не имеем права нарушать требования Устава.

Женщина довела беглянку уже до середины дороги, когда Ухура неожиданно спросила:

– А в инструкциях ничего не говорится о вторжении на суверенную территорию дружественной державы?

Офицер не успела ответить; на дорожке, по обочинам которой росли жасмин и розы, появилась фигура посла. Сарэк, в официальном костюме и высоком черном цилиндре, приблизился легким неслышным шагом. В его глубоко посаженных глазах горел огонек тревоги и любопытства. На лице посла лежал отпечаток усталости. Ухура решила, что Сарэк не спал с того момента, когда получил известие о смерти сына.

Офицер службы безопасности смутилась, подумав о возможном международном скандале. Нацепив на лицо самую подобострастную маску, на какую была способна, она принялась объяснять послу:

– Все случилось не по нашей воле, сэр. У нескольких человек из команды «Энтерпрайза» обнаружились… как бы это сказать… сильные нарушения в психике. Мы намерены вернуть их для лечения. Я была бы признательна, если бы вы позволили нам препроводить полковника в госпиталь.

– Полковник Ухура попросила политического убежища, и я не могу сразу отказать ей, не разобравшись во всех обстоятельствах. А вас я попросил бы покинуть территорию суверенного государства.

Офицер смутилась еще больше, но не отступила.

– Вы действительно попросили убежища? – спросила она у Ухуры. – Разве федерация указала вам на дверь? Нам, видимо, придется серьезно заняться этим делом. Задумайтесь, полковник, что вы творите. Мы дадим вам десять минут, как вы просили, но надеемся, что вы благоразумно проследуете за нами.

– Нет, – твердо сказала Ухура. – Я остаюсь здесь.

Офицер службы безопасности глубоко вздохнула и обратилась к Сарэку:

– Мое правительство немедленно свяжется с вами по официальным каналам с требованием выдачи беглого полковника.

– Это дело вашего правительства. Честь имею.

Сухо откланявшись, офицер увела свою группу с территории резиденции. Вскоре за ними закрылись ворота.

– Благодарю вас, сэр, – произнесла Ухура, не в силах справиться с сильной дрожью в теле. – Я пришла, чтобы сказать вам…

– Пройдемте в дом, полковник, – пригласил посол. – Незачем стоять на холоде и сырости. Думаю, что вы неспроста рискуете своей свободой.

Чтобы не вымотать себя долгим путешествием, Круг материализовался недалеко от источника биосигналов. Следом за ним появился тихо повизгивающий и дрожащий от волнения Варригул. Животное было приучено к тому, чтобы в случае опасности молча броситься на врага, не поднимая излишнего шума. Капитан уже осматривал местность, когда за спиной появилось еще двое клингонов.

Место приземления показалось Кругу довольно приветливым. Из черной, плодородной земли вверх тянулись огромные деревья с мясистыми листьями. В бесцветном небе нещадно палило солнце.

Круг настроил трикодер и медленно обвел им вокруг себя. Прибор показал присутствие массивного металлического предмета, до которого было не более пятидесяти шагов. Вокруг предмета трикодер зафиксировал каких-то низкоорганизованных существ.

Круг, расчищая заросли, шел впереди. Рядом с ним семенил Варригул. А сзади, постоянно осматриваясь по сторонам, капитана сопровождали два сержанта.

Неожиданно задрожала земля. Послышался зловещий, тревожный вой. С деревьев, едва не придавив опешивших клингонов, упали несколько тяжелых листьев.

Круг замер, вслушиваясь во внезапно ожившую тишину. Землетрясение постепенно усиливалось, и вдруг воздух прорезал чей-то долгий пронзительный крик. Никогда прежде Кругу не приходилось слышать чего-либо подобного.

Капитан оглянулся на испуганных подчиненных и двинулся вперед. Варригул притих, но не отставал ни на шаг. Внезапно животное остановилось и тихо заскулило. Клингоны замедлили шаги. Густые заросли сменились низким кустарником, за которым виднелось свободное, залитое солнцем пространство. Там, нарушая первобытный пейзаж, совершенно инородным телом лежал контейнер федератов. У основания цилиндра копошились небольшие, покрытые блестящей чешуей, существа, похожие на чудовищ из клингонского эпоса «Нгараккани». Почувствовав присутствие врагов, юркие твари с беспокойным шипением поползли в многочисленные укрытия.

Один из сержантов громко выругался. Круг ухмыльнулся, приказал Варригулу оставаться на месте, а сам бросился к контейнеру, где шипело и извивалось самое большое чудовище. При виде клингона оно угрожающе подняло голову и резко кинулось вперед. Голова похожего на мокрицу животного оказалась на уровне плеч капитана.

Не колеблясь, Круг смело схватил «мокрицу» за горло и поднял над собой. Как огромный червь, животное обвило своим телом руку пришельца; несколько других существ опутали его ноги. Капитан не обращал на мерзких тварей ни малейшего внимания, как, впрочем, и на своих компаньонов, с ужасом взиравших на необычную картину. Словно герой из «Нгараккани», он театрально боролся с монстрами, чтобы в конце концов их победить перед лицом своих подчиненных.

Неожиданно существо отпустило руку капитана и в то же мгновение обхватило своим хлыстообразным хвостом его шею. Круг стал задыхаться. Свободной рукой он попытался освободиться, но чудовищная «мокрица» оказалась на удивление сильной.

Круг почувствовал, как острая чешуя все глубже впивается в горло. Дышать стало практически невозможно, в глазах потемнело Круг стал терять сознание, но инстинкт самосохранения придал ему силы.

С отчаянием обреченного Круг обеими руками сжал скользкое тело чудовища. Послышался хруст хрящей. Животное стало судорожно извиваться и, издав предсмертное змеиное шипение, беспомощно повисло в руках пришельца.

Одержав победу, Круг со всего маха швырнул поверженное животное на землю и приказал Варригулу его съесть. Подчиненные клингоны стояли на месте, как вкопанные.

Оправившись от борьбы, Круг достал свой коммуникатор.

– Торг! Я не нашел пока ничего существенного и поэтому продолжаю поиски.

Дэвид с несчастным видом сидел на теплом камне. Вокруг простирался созданный им мир, красивый и странный, мир, который то ли деградировал, то ли принимал самые дикие формы. Казалось, что растения зашли здесь в какую-то свою тупиковую стадию. Не было никаких признаков того, что флора и фауна на Регуле-Один когда-нибудь разовьются до высших форм.

Но Дэвида беспокоило не это – в конце концов, пригодную для жизни экосистему всегда можно переделать по образу и подобию наиболее гостеприимных миров. Тревожило Дэвида другое: эволюционные процессы на планете не пройдут и половины своего пути, когда неуправляемые геологические процессы разорвут творение землян на части, внутриатомные связи ослабнут и то, что когда-то было Туманностью Мутара, а затем системой Регул – Регул-Один, превратится в первородное газообразное облако – бесструктурную плазму, протоматерию.