Базил Хвостолом - Кристофер Раули

Трембоуд чувствовал возбуждение при мысли о новом убийстве. Иногда ему нравилась подобного рода работа. Он шагнул к ней и нечаянно задел стол. Слабый звук насторожил девушку, и она обернулась. Слишком быстро.

Ему не удалось сжать ее горло смертельной хваткой. Но он схватил ее за плечо и потащил к себе. А затем дела приняли скверный оборот.

Девица, испустив дикий вопль, вцепилась ему в лицо. Одним пальцем она саданула ему по глазу, и он отшатнулся от внезапной боли и шока. К его изумлению, она сильно ударила его коленкой в пах, он скрючился, и тем временем она вырвалась на свободу.

С пронзительным криком ярости Трембоуд бросился на нее, но она успела загородить дорогу тяжелым столом, и от удара об угол он чуть не рухнул.

Тут девчонка выхватила из камина кочергу и, действуя ей как мечом, шарахнула ему по лодыжкам.

Трембоуд подпрыгнул вверх, чтобы избежать удара, но ей удалось хорошенько садануть ему по ребрам, пока он опускался обратно на ноги. Если бы это был меч, подумал Трембоуд, то удар стоил бы ему жизни. Черт бы побрал этих молодых ведьм!

Трембоуд толкнул стол, приперев девчонку к стене, но она проскочила под ним и растянулась на полу.

Теперь он настиг ее, всего один прыжок, и рука его схватит девчонку. Но ковер, на который он приземлился, заскользил под его башмаками, и он с грохотом рухнул, проскочив мимо.

Девчонка поднялась на ноги и бросилась к выходу. Мгновение – и она выскочила за дверь и побежала по коридору.

Катастрофа!

Девчонка выскочила за дверь!

Трембоуд стоял, ошеломленный.

Проклятой сучке удалось сбежать! Он слышал, как она кричит, спеша к лестнице.

Проклятье!

Несколькими этажами ниже – стражники. Теперь ему не удастся убить ее незаметно. И, возможно, он не сможет убрать их всех, прежде чем начнется погоня.

Ничего другого не остается, как уносить ноги, причем быстро, любой ценой.

Он вернулся на балкон, перемахнул через край и стал спускаться с башни. Трембоуд двигался быстро. К счастью, он был привычен к подобного рода альпинизму. А вот с убийством не получилось, и ведь главное – все складывалось в его пользу. Именем черных кишок Гозубды, он ненавидел проигрывать подобным образом!

Но, по крайней мере, у него еще в запасе принцесса, и, возможно, этого будет достаточно, чтобы спасти шкуру, если ему удастся доставить ее живьем в Туммуз Оргмеин. Оставалось надеяться, что этого будет достаточно. О других вариантах думать было невыносимо.

      Глава 15    

тоя на краю подъездного пути, ведущего к главному входу Сторожевой башни, Базил из Куоша смотрел на звезды и дрожал на холодном ветру.

Он легко распознал Красную Звезду Зебулпатор, центральную в созвездии Дракона. Над ней мерцали Хасад и Келсаб, яркие белые точки, отмечающие глаза Дракона, а далее над ними располагались семь ярких звездочек хвоста.

Он вспомнил ночи на холмах Куоша, когда ему было всего лишь несколько лет от роду. Летом старый Макамбер, его воспитатель с той самой поры, как он вылупился из яйца, частенько сиживал под звездным небом, пил вино и распевал древние песни рода Макамберов. Макамберы обосновались в Куоше еще на заре возрождения Аргоната. Они помнили даже времена могущественного Вероната и королей Золотого Трона.

И между песнями Макамбер частенько рассказывал Базилу разные истории о звездах, их именах и о том, почему они так названы.

Имена звездам, юный Базил, дало племя драконов; драконы первыми узнали, как пользоваться звездами, чтобы найти дорогу по ночам. Драконы путешествовали повсюду еще в незапамятные времена этого мира.

Как же люди узнали эти имена?

В стародавние времена между человеком и драконом не было ссор. Люди унаследовали этот мир, и места хватало для всех. Именно тогда драконы и поделились с людьми именами звезд.

Но людей становилось все больше, они распространялись по свету, тогда как число драконов оставалось постоянным, а затем сократилось. Драконы всячески старались спастись, но были изгнаны в отдаленные северные земли, где и жили в стороне от людей вплоть до основания Аргоната.

И, конечно, Макамбер знал истории о Драконьем Гнезде, легендарной земле вивернов и диких зверей. Базилу истории эти нравились больше всего остального: «Легенда о лысом медведе», «Песня одинокого тигра», «Волчьи сказки».

Он помнил их хорошо.

Интересно бы знать, сколько Макамберу теперь лет. Хватает ли ему еще сил бродить по своим любимым холмам? Рассказывал ли он эти сказки другому молодому дракону, который вылупился из яйца, чтобы занять место Базила из Куоша?

Слышал ли Макамбер о том несчастье, что постигло их в Боргане, и их бегстве в Марнери? Знал ли он, что его ученик был опозорен?

Узнать это было невозможно. С тяжелым сердцем Базил наблюдал, как отряд гвардейцев промаршировал из задних ворот, направляясь к восточным. Холодный ветер обвевал башенную громаду и гнал мертвые листья мимо входа на Драконову аллею. Базил увидел тяжелые плащи солдат и пожалел, что у него нет такого же.

Базил усмехнулся про себя. Слишком уж много лет провел он в одной упряжке с человеком. На самом деле какой это холод! Вот в Стране Драконов, там теперь действительно холодно. Он вспомнил старинную песню.

Есть такая страна, где льды и снега,Где небеса голубеют и полуночное солнце встает,И легенда о прошлом в каждом драконе живет.

Но, увы, Базил был аргонатским драконом, и не было у него ни крыльев, ни огненного дыхания древних предков. Он родился и вырос в мягком климате деревни Куош. И никогда в жизни не доводилось ему взглянуть на замерзшие пустыни Страны Драконов.

Базил чувствовал, как у него чешется чешуя, особенно вдоль хребта. Было такое ощущение, будто с нее месяцами не вытирали пыль. Он поскреб спину своей могучей лапой и решил прогуляться. Может, причина зуда – в застоявшейся крови? Одни лишь боги драконьего царства знали, сколько он провалялся, накачанный отравой, поэтому ничего удивительного, если кровь застоялась.

За подъездными путями к башне располагалось полукруглое пространство, которое было когда-то внутренним двориком прежней Сторожевой башни, стоявшей на этом месте. Старая башня выдержала в свое время несколько штурмов, прежде чем ее заменили на нынешнюю.

Теперь же дворик трижды в неделю использовался как рынок цветов и трав, привлекавший людей со всей округи. Вдоль стен штабелями стояли сложенные рыночные прилавки.