На поводке за счастьем - Аня Дарк

Паника окутала всё моё тело и сковала горло, мешая говорить. Поэтому я просто пятилась назад, испуганным взглядом следя за действиями мужчины.

— И чем же этот щегол лучше? А? — всё сильнее свирепел он. — Моложе? Ты бы попробовала сначала, от чего отказываешься.

Зотов медленно шёл на меня, становясь всё злее и, даже казалось, выше и шире. Я же, напротив, чувствовала себя маленькой и совершенно уязвимой.

— В-Виктор Михайлович, — попыталась заговорить я.

— Виктор Михайлович, — перекривлял он меня, сокращая и без того небольшое расстояние между нами. — Чё вылупилась? Страшно тебе? Да не бойся, тебе даже понравится.

И тут меня словно молнией прошибло. Шутки закончились. Паника больше не сковывала тело. Теперь я включила львицу, которая готова до последней капли биться с противником, даже если он будет имееть явные преимущества. Только вот поздно я очнулась. Зотов схватил меня так крепко, что все мои действия ограничивались дозволенной амплитудой. Бить кулаками в грудь, по плечам, по лицу. Это всё что я могла делать. А ему только смешно от этого становилось. Ирод проклятый.

— Ему за пару дней подставилась, а меня столько времени за нос водила, сучка, — сипел он от натуги. — Думаешь нужна ему? Дура!

Я уже во всю ревела, кричала и извивалась, как могла. Боль пронзила всё тело, стиснутое грубыми и сильными руками.

— Отпусти! Отпусти меня! — кричала, что было мОчи.

Зотов бросил меня на кровать, как мешок с картошкой. И только я попыталась сгруппироваться, как он придавил меня собой, перехватив руками мои запястья. Сначала так и держал, всматриваясь в мои глаза. Я отчётливо почувствовала запах спиртного. Это только сильнее напугало меня. Затем и вовсе он перехватил мои запястья одной рукой, а второй сжал мои щёки.

— Красивая, — выдохнул мне прям в лицо, заставляя слёзы течь сильнее. — Но глупая. Могла как сыр в масле кататься. Я же много не просил. А ты включила недотрогу. Дура!

Пульс шумел так громко, что мне казалось я вот-вот отключусь, потеряю сознание. И может так было бы лучше. Ждать учести было невыносимо.

— Зачем Вам это? — пропищала я. — Прошу, отпустите. У Вас же есть жена и куча Виолетт в придачу, — пыталась я достучаться до его разума.

— Сам не знаю, — его липкий взгляд хаотично бегал по моему лицу. — Столько раз думал оставить эту затею, после очередной твоей истерики. А потом решил, что всё-таки стоит попробовать такой экзотический фрукт. Хоть разок. А ты всё в отказ идешь. Даже баба твоего ненаглядного вчера без зазрения совести легко раздвинула передо мной свои стройные ножки…

— Ну так и иди к ней! — ярость от его слов о том, что Наталья не просто сотрудница для Кирилла, придала мне сил и смелости. — Чего сюда пришёл?

— Скучно с ними, понимаешь? С Виолеттами, с Натальями. Валерию хочу…

Сказал и вдруг впился в мои губы своими. От злости я со всей силы укусила его за губу. Да так, что почувствовала во рту вкус крови. Но это сработало! Зотов подскочил, а я как одуревшая лошадь из последних сил лягнула его ногами в грудь. Зотов не удержал равновесие и упал на пол. Я тут же подпрыгнула и рванула к двери. Этот гад умудрился её запереть. Пока воевала с замком, мне в спину летели проклятья, а затем…

— К нему бежишь, дура? — кряхтел он. — Ну давай! Беги! Прям в номер беги. Как раз увидишь, с кем он там живёт.

Я замерла. Бит сердца на мгновение затих, а потом забил с новой силой.

Это не правда. Этого не может быть. Он врёт.

— Думаешь вру? — прочитал он мои мысли. — Наверняка прям сейчас развлекается с ней. Номер пятьсот десять!

Последние слова я слышала уже отдаленно, потому что, открыв дверь, сорвалась на бег. Слёзы размывали видимость, но я упорно бежала к лифту. Судорожно хватая воздух, зажимала кнопку вызова с такой силой, что чуть пальцы не сломала. В лифт я вошла одна, на этаже больше никого не было. Как вымерли все.

Только, когда двери лифта закрылись, отрезая меня от того ужаса, что я испытала минутой ранее, посмотрела на свои руки. Они тряслись, как у великовозрастной старушки. Ноги гудели и вибрировали от перенапряжения, а в голове пульсировало от мощных ударов сердца, стуки которого отдавались во всём теле. Зеркало в лифте явило мне жуткую картину, где от меня счастливой, которая еще час назад не могла стереть с лица назойливую глупую улыбку, не осталось и следа. Вместо неё там была до смерти напуганная, растрепанная я с размазанной слезами тушью под глазами.

Одно лишь успокаивало. Сейчас я прижмусь к Кириллу и станет легче. Рядом с ним всегда хорошо, тепло и уютно. Вот уже двери лифта открылись на нужном этаже. Тут были другие люди, но они, словно, не видели меня. Я шла по коридору, как невидимка.

Пятьсот восемь… Сердце снова сделало кульбит и рвануло на ускорение.

Пятьсот девять… Дыхание почти выровнялось, но боль в груди только усиливалась. Словно, сердце само тормозило меня, не хотело встречи с Кириллом.

Пятьсот десять… Заветная дверь. Но рука отказывалась двигаться. А нужно всего лишь постучать и Кирилл обязательно откроет.

Вдруг его здесь нет? Неожиданно осенило меня. Может он ещё занят, общается с кем-то. Мыслительные процессы только сейчас начали запускаться. До этого весь мой разум был в плену у страха.

Но я ведь уже здесь. Нужно просто постучать. Набрала побольше воздуха, вскинула руку и постучала. Негромко так. Словно боялась.

Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Дверь распахнулась, явив мне… Наталью… В рубашке Кирилла, надетой на голое тело. Той самой, в которой он был утром, когда ураганом ворвался ко мне в номер и… Боже…

— Зачем пришла? — зло спросила она, сложив руки на груди. — Я погладила новую рубашку, — крикнула она в глубину номера, пока я задыхалась от боли.

— Спасибо, — отозвался такой родной и любимый мужской голос.

И если до его ответа, я могла надеяться на ложь этой девушки, на случайное совпадение, да на что угодно. Но после того, как услышала голос Кирилла, сомнений не осталось.

— Не влезай в чужие отношения, милочка, — нагло сказала она.

— Наташ, кто там? — снова его голос прошёлся по сердцу лезвием.

— Персонал, — крикнула она Кириллу, продолжая прожигать меня ненавистным взглядом. — Не волнуйся, женщина уже уходит, — скомандовала она, забив в моё израненое сердце толстый колючий кол, не забыв на последок прокрутить его для большего эффекта.

От хлопка двери перед самым носом я подпрыгнула и продолжала немигающим взглядом смотреть